«Не было бы семьи, давно бы уехал»: как на улицах Омска набирают людей на службу по контракту

ТК «Апельсин» на улице Рождественского — это самый крупный торговый центр в районе. Здесь можно купить всё — от хлеба до бытовой техники. На выходе из комплекса среди привычных овощных и фруктовых палаток, где продают «вкусный черешня» и «сладкий яблоко», затесалась еще одна. Огромная.

Совсем недавно по Омску начал ездить мобильный пункт приема на военную службу, к которому у нас прикрепилось название «кочующий военкомат». Ежедневно палатка вставала в разных районах города. Мы решили съездить и посмотреть, есть ли у нее посетители и что предлагают вооруженные силы. Что внутри этой палатки, проверила корреспондент NGS55.RU Ирина Чернышева.

Шум Ленинского рынка остался за пределами открытого входа. Палатка просторная и практически пустая. Справа и слева от меня по два стола. На одном лежат яркие буклеты про военную ипотеку. С них на меня смотрят семьи с ключами (этих буклетов больше всего), солдаты с автоматами, старики в форме. Все улыбаются. На другом столе — папочки с непонятными номерами (как потом оказалось, номерами воинских частей в Душанбе, Алейске, Чебаркуле). Особенно бросается в глаза огромный буклет с надписью «Военная служба по контракту — выбор настоящего мужчины».

У входа болтали трое мужчин в форме — один в полевой, двое в повседневной. Тут же стоял чиновник из районной администрации. Невольно подслушав разговор, я выяснила, что он проверял, всё ли есть у «мобильных специалистов» — работает ли свет, проведенный от Ленинского рынка, лежит ли в палатке огнетушитель и так далее.

Пока мужчины решали бытовые вопросы, у меня была возможность рассмотреть их. Закрадывалась мысль, что в эту палатку специально прислали самых красивых мужчин, что только есть в ВС РФ: крепкие, стройные, один и вовсе будто сошел со страницы их же брошюры — с небесно-голубыми глазами и песочными волосами.

— Здравствуйте. Я журналист NGS55, — первой начала я разговор.

— Что же вы написали, что мы из военного комиссариата, мы — специалисты Пункта отбора на военную службу по контракту (второго разряда), — с досадой заметил один из красавцев. Как оказалось, они только вчера читали наши новости.

Мне стало очень неловко. На это мне сказать было нечего. Информацию дала пресс-служба мэрии, и мы целиком ей доверились. Я всё равно извинилась за ошибку. Меня, судя по всему, простили.

В палатке, кроме военных, пока никого не было. По ходу выяснилось, что один из них, в камуфляже, из Таджикистана. Его отправили в командировку в Омск специально для отбора людей за рубеж. Остальные двое отвечают за набор в военные части на территории России. Они сразу меня предупредили, что интервью им давать запрещено, и поэтому разговаривали на свои темы, спрашивая друг друга об общих знакомых-сослуживцах. Подслушивать их не хотелось даже невольно, поэтому я целиком ушла в изучение буклетов. Оформлены они весьма достойно — с кучей инфографики, картинок и фотографий. Со страниц летели обещания быстрой ипотеки под какие-то смешные проценты, красивых квартир, больших пенсий, различных выплат и доплат.

Листать пришлось недолго. Краем уха я услышала аккуратное «Здравствуйте». На пороге стоял мужчина с проседью, который теребил замок от куртки. На вид ему было глубоко за 40. Возле него мгновенно появился военный в камуфляже. Сходу выяснилось, что посетитель разбирается в танках — их устройстве и ремонте. Мужчины сразу заговорили на каком-то техническом языке. Военный рассказал условия — зарплата от 50 000 рублей, ежемесячные дополнительные выплаты за выслугу, квалификацию, особые условия, достижения. Правда, служить придется не меньше года, зато можно взять с собой семью. Беседа заняла не больше трех минут. После чего знаток танков взял брошюрку и так же тихо ушел.

— Его навыки были бы полезны? — удивила меня техническая подкованность прохожего.

— Однозначно, — кивнул боец из Таджикистана. — Он сказал, что подумает и, может, вернется.

Через пару минут на пороге появился грузный мужчина лет 44. Без лишних церемоний он спросил, как попасть на СВО.

— Что конкретно вас интересует? — военные не моргнули и глазом, будто речь шла о чем-то бытовом.

Посетитель немного смутился, тоже сжал замок на куртке и спросил про выплаты. Его повели показывать брошюры про службу на СВО — на столах их не было, эти буклеты были в изгнании на уличной стойке.

— Мне кажется или людей тянут сюда выплаты? — подсела я к оставшемуся в палатке военному.

— Не все сразу готовы сказать, что из-за денег. Сначала говорят, что патриоты, а на самом деле…

Я продолжала смотреть на посетителя, которому объясняли про службу на СВО и про то, чем он может (или не может) быть полезен. Мужчина топтался, мял брошюрку и в итоге отошел в сторонку ее изучать. Я тем временем выясняла, что ждет человека, который пришел уверенно с желанием служить по контракту.

Как мне поведала брошюра, начинается всё с заявления с просьбой человека рассмотреть его на военную службу. К нему прикладываются копии трудовой книжки, свидетельства о рождении, документов об образовании, паспорта, свидетельства о браке и рождении детей, справка из банка, служебная характеристика с последнего места работы или учебы и еще с пяток справок. Опыт службы в армии неважен, а вот судимым вход воспрещен.

Дальше будет психологический отбор, потом медосмотр в военном комиссариате. И последнее испытание — сдача нормативов по физподготовке. Я посмотрела эти нормативы и сразу засомневалась, что посетитель с рынка их пройдет. Например, три километра нужно пробежать за 14–15 минут, а отжаться — 30–35 раз. Это для мужчин, для женщин условия полегче.

— А женщин вы тоже берете? — заинтересовал меня этот пункт.

— Сейчас набор не ведется. Но если в палатку зайдет женщина-медик с желанием служить по контракту, то мы возьмем ее контакты. Может бабушка зайти, мол, «возьмите меня», — рассмеялся военный.

— А бабушки-то зачем?

— У нас бабушки боевые. Сейчас одни боевые бабушки и остались, — с ноткой грусти ответил он.

Слукавил мой собеседник, ибо в палатку заглянул весьма колоритный персонаж. Сразу по лицу было понятно, что служит он давно в алкогольных войсках. Кепочка, шуршащий пакетик в руках. Военные посуровели. Знакомство стало походить на допрос. Сразу оказалось, что посетитель в армии не служил, зато готов сейчас. Полных лет — 38 (а выглядит лет на 10 старше). Военные окинули его опытным взглядом и остались сидеть.

— Судимости есть?

— Есть.

— Какие?

— Не там был, не то взял, — философски заметил мужчина.

— 158-я? (статья Уголовного кодекса за кражу. — Прим. ред.)

— Да, — разулыбался он догадке.

С такими красавчиками здесь не работают, но крест на нем не поставили и дали другой адрес, раз он сильно хочет служить Родине.

— А кто в основном приходит? — спрашиваю я.

— Взрослые или пожилые мужчины. Молодежь не будет ждать мобильную палатку, они посмотрят всё в интернете и сами придут, куда надо.

В палатке внезапно стало тесно — опытным шагом зашел морской пограничник. Размашисто жестикулируя, он заявил, что хочет на море, по своей специальности — на флот. В краткой беседе выяснилась проблема — ему уже за 40, а на корабль берут до 35 лет.

— А чего тогда меня в военкомат дергают, не подскажете? — задался вопросом мужчина.

— Мы не военкомат, — устало ответили военные.

Мужчина ухмыльнулся и, как говорится, покинул помещение. В ожидании следующих гостей военные для пробы пощелкали светом, проверили огнетушитель, заглянули в свои телефоны. На всё они потратили минут пять. Зашел очередной прохожий.

— Хочу служить в горячей точке, в СВО, — сходу заявил он.

Он уже прочитал условия в интернете, но предпочел поговорить с живыми людьми. Мужчина опытный — участвовал во второй чеченской кампании. Разговор завязался деловой. До меня долетали слова — «командир», «штурмовик», «спецназ». Военные заметно оживились.

— Надо военный билет восстанавливать. С таким на военную службу не примут, — покачал головой один из них, полистав в руках документ.

— Сейчас быстро восстановят, — включился в разговор другой и после краткой инструкции, как это сделать, добавил: — В течение двух недель уедете.

— Желание на лето съездить. А то семья, свои факторы. Не было бы семьи, давно бы уехал, — признался гость.

— Украина — не то место, где загадывают, на сколько.