Как в Омске танки собирали: легендарный Т-34 на заводах и на фронтах Великой Отечественной войны

Танк Т-34 — пожалуй, самый известный в мире танк и один из самых узнаваемых символов Второй мировой войны. Большой вклад в победу Советского Союза и всей антигитлеровской коалиции внесли и те люди, которые сражались в «тридцатьчетвёрках» на фронте, и те, кто создавал эти танки на заводах в тылу. Так получилось, что наш город стал в войну одним из главных центров производства «оружия Победы», в том числе и танков. Предлагаем вспомнить, как это было.

Разработка модели

История танка Т-34 начинается в 30-е годы. Не позже 1934 года была сформулирована потребность армии в танках с противоснарядной защитой и мощным вооружением, которые при этом оставались бы достаточно лёгкими и маневренными. На Кировском заводе в Ленинграде был создан экспериментальный танк Т-29 — колёсно-гусеничный, трёхбашенный, с боевой массой 24 тонны и стальной катаной бронёй толщиной в корпусе 15 миллиметров в центре и 30 миллиметров сверху и снизу. Это была надёжная защита от пуль и осколков снарядов. На шоссе Т-29 мог развивать скорость до 56 километров в час на гусеницах и до 81 километра на колёсах. Его вооружение включало универсальную танковую пушку ПС-3 (позже Л-10) и четыре пулемёта, а пятый можно было установить в люке главной башни.

Таким образом, новый танк получился довольно быстрым и мощным. Тем не менее массовое производство Т-29 так и не началось: дело ограничилось несколькими образцами. Причина тому в ряде минусов нового танка. Трёхбашенный корпус было непросто производить, и его нельзя было сделать более защищённым; дополнительные трудности при производстве и эксплуатации создавал колёсно-гусеничный движитель. Поэтому в 1937 году в Харькове на заводе № 183 заработало специально созданное конструкторское бюро во главе с Михаилом Ильичом Кошкиным.

— Работать не вдогонку, а на обгон! — требовал Кошкин от своих подчинённых. — В конструировании использовать не аналог, а тенденцию! Внедрить такой новый танк, который был бы длительное время перспективным и не требовал существенных изменений, неизбежно усложняющих производство и нарушающих его ритм.

Конструкторы двинулись по пути усовершенствования танков серии БТ — лёгких и быстроходных колёсно-гусеничных машин, прообразом которых стал танк Джона Кристи. В СССР эта серия выпускалась с 1931 года. Задачей танкостроителей было усилить броню до 30 мм, установить дизельный двигатель и увеличить калибр танкового орудия до как минимум 76 мм. Опыт Испанской войны показывал, что перспективные танки должны выдерживать огонь по крайней мере 37-миллиметрового противотанкового орудия. А ещё по итогам этого конфликта было решено перевести новый танк на исключительно гусеничный ход.

В 1939 году появился опытный образец — танк А-20Г. Это был средний танк с боевой массой 19 тонн, с 76-миллиметровым орудием Л-10У. Его корпус был длиной 5,96 метра, шириной 2,965, высотой 2,435 метра. Толщина брони в верхней части корпуса составляла 35 миллиметров. Переименованный в А-32, в сентябре 1939 года танк был показан первым лицам партии и правительства. Он получил высокие оценки благодаря его проходимости, и было решено поставить его на вооружение, но прежде усовершенствовать: усилить броню до 45 миллиметров, улучшить обзорность, поставить орудие Ф-32, спаренное с пулемётом, и ещё три отдельных пулемёта (в том числе один зенитный). Отдельным пунктом в постановлении Комитет обороны при Совнаркоме СССР дал новому танку название — Т-34.

Начало производства

Изначально производить Т-34 должны были два завода — № 183 в Харькове (сейчас это завод имени Малышева) и Сталинградский тракторный. Первые серийные танки сошли с конвейера в июне 1940 года, а всего за первый год планировалось выпустить 600 машин. Но вскоре начались проблемы. В войсках на новые танки жаловались: они были не слишком надёжны, двигатели и коробки передач имели дефекты, огневая мощь не могла быть полностью использована из-за того, что не работали приборы наблюдения. В башне было слишком тесно, и это мешало вести огонь. Мощный двигатель постоянно работал в режиме перенапряжения из-за несовершенной системы воздухоотдачи и воздухоочистки. В результате долго использовать танк в отрыве от ремонтных баз не представлялось возможным.

Заместитель наркома обороны Григорий Кулик утвердил отрицательный отчёт, что означало отказ от серийного выпуска Т-34. Но руководство завода № 183 не согласилось с этим и нашло поддержку в наркомате среднего машиностроения. Несогласные пошли на приём к наркому обороны Клименту Ворошилову и убедили его в своей правоте. После этого на заводах развернулась работа по устранению недостатков и недоработок. План на 1940 год был выполнен меньше чем на 20% (около 100 машин из 600), но в следующем году производство развернулось вовсю.

План на 1941 год предполагал производство 2800 Т-34: 1800 в Харькове и 1000 в Сталинграде. К 22 июня в армии было уже 1066 новых танков. Как только началась война, директор завода № 183 получил новый план — 250 машин в месяц. Позже Т-34 начали делать ещё и в Сормовском заводе в Горьком (Нижний Новгород). Но главными центрами танкостроения стали, начиная с 1942 года, города Урала и Сибири, и в том числе Омск.

Омск

Начало танкостроения в нашем городе связано с Омским паровозовагоноремонтным заводом, который в ноябре 1941 года был переведён вместе со всеми производственными мощностями из наркомата путей сообщения в наркомат танковой промышленности. Он получил номер 173. Изначально завод должен был выпускать танки Т-50, но 6 января 1942 года ГКО принял новое решение — о выпуске в Омске Т-34. Танковые цеха были организованы в существовавших на тот момент корпусах ПВРЗ, и только для сталелитейного цеха пришлось строить новые помещения. В марте ГКО решил перевести в Омск ленинградский танковый завод № 174 имени Климента Ворошилова, эвакуированный к тому времени в Чкалов (Оренбург), и создать объединённый комбинат.

174-й перевозили в Омск до июня 1942 года (наркомат путей сообщения выделил для этого две тысячи вагонов). Чтобы расселить эвакуированных рабочих и их семьи, в Омске выселили 20 тысяч местных жителей из числа тех, кто не имел отношения к оборонке. Кроме того, завод получил 100 стандартных брусковых домов. Численность коллектива 174-го достигла максимальных значений в 1943 году (13 тысяч 665 человек).

Первым делом заработали бронекорпусное и механосборочное производства, которые обеспечивали полную сборку Т-34. Рабочие переоборудовали цеха один за другим, но ещё в 1943 году продолжались расстановка и монтаж оборудования. В плане технологий омский завод долго отставал от многих других. Глава наркомата танковой промышленности Малышев в 1945 году сформулировал это так:

— Завод № 174 является заводом исключительно отсталым технически. Кадры там неплохие, но техника и организация производства очень отстали.

Военные замечали, что омские «тридцатьчетвёрки» собраны несколько более примитивно, чем их «коллеги» из других городов — в частности, из Горького и Нижнего Тагила.

— Завод № 174 до конца войны не располагал оборудованием для соосной расточки заднего моста после его вварки в корпус танка, — приводит специфический пример автор книги об «Омсктрансмаше», опубликованной на деньги «Уралвагонзавода». — В результате механическая обработка проводилась до сварки, а последняя несколько искажала геометрическую точность горловин моста. Отсюда — дополнительные вибрации и преждевременный выход трансмиссии из строя.

Теоретически омский завод мог уже в 1942 году выпускать 6 танков в сутки. Реальная скорость из-за слабости металлургической базы была более низкой — 3,9 танка в сутки. Соответственно при плане 250 танков в 1942 году было произведено всего 110. Решать проблему пришлось новому директору завода, Константину Задорожному, который до этого возглавлял Сталинградский тракторный. При нём были построены кузнечный, сталеплавильный и фасонолитейный корпуса. Если в 1943 году завод выплавил 18 370 тонн стали, то в 1944 было уже 46 249 тонн.

Всего в 1943 году в Омске было произведено 1347 танков Т-34; в 1944 году 2163, а в 1945 — 1940 (из них 865 — до мая включительно). При этом вся промышленность, работавшая на Германию, произвела 6827, 8674 и 1139 танков соответственно. Получается, омский завод сделал очень существенный вклад в победу антигитлеровской коалиции. За это 1 июля 1945 года он был награждён орденом Отечественной войны 1 степени.

Т-34 на войне

Танки, воевавшие на фронтах Великой Отечественной войны (по крайней мере, начиная с осени 1941 года), существенно отличались от изначального варианта Т-34. Специалисты отмечают, что главный плюс этой машины был как раз в широких возможностях для модернизации и оптимизации. К тому же Т-34 отличался высокой ремонтопригодностью, а для замены пострадавших деталей в условиях, приближенных к боевым, использовали то, что попадалось под руку, из-за чего танк мог ещё сильнее отдалиться от стандартов.

Основные характеристики Т-34 были такими:

Броневой корпус — сварной, из стальной брони марки 8 °С. Толщина в лобовой части 45 мм, сверху в районе подбашенной коробки 20 мм. Броня состояла из сходящихся клином броневых плит, угол которых по отношению к вертикали составлял от 40 до 60 градусов.

Башня — двухместная, почти шестигранной формы, с кормовой нишей, сначала сварная (из броневых листов и плит), позже литая (стенки отливали полностью, а крышу приваривали к ним).

Вооружение. Начиная с 1941 года это была 76-миллиметровая пушка Ф-34 — длина 3,162 метра, начальная скорость бронебойного снаряда — 662 метра в секунду. Боекомплект первых моделей включал 77 выстрелов, а начиная с 1942 года — 100. Это могли быть бронебойные, картечные, осколочно-фугасные и шрапнельные снаряды. Вспомогательное вооружение включало два пулемёта калибром 7,62 мм, спаренный с орудием и «курсовой», с общим боекомплектом 3150 патронов.

Двигатель — V-образный дизельный с максимальным объёмом 500 литров. Из-за нехватки таких двигателей в 1941 — 1942 годах 1200 танков были оснащены карбюраторными авиационными моторами. Система охлаждения была жидкостной, и для полной заправки требовалось 80 литров воды. А восемь внутренних топливных баков вмещали до 540 литров.

Гусеницы изначально были шириной 55 сантиметров, но позже сузились до 50. Это вкупе с использованием грунтозацепов сделало танки более маневренными.

Экипаж танка включал четырёх человек: командира (его место было на сиденье левее орудия, у приборов наводки), механика-водителя, радиста-пулемётчика (оба в отделении управления) и командира башни (на сиденье правее орудия).

В первые месяцы войны «тридцатьчетвёрок» на фронтах было около тысячи. Большая их часть быстро погибла. На то были и общие причины (внезапность нападения вермахта, умение вражеского командования обеспечить своё численное и огневое превосходство на конкретных участках фронта), и частные: Т-34 был слишком несовершенен, использовали его слишком прямолинейно.

Новая модель «тридцатьчетвёрки» появилась на фронте в октябре 1941 года. Это было замечено противником. Снаряды Т-34 пробивали броню вражеских танков с расстояния в полтора-два километра, а тем надо было сблизиться до 500 метров для достижения такого же эффекта. Применялись принципы «подвижной обороны»: советские танки оттесняли вражеские от дорог на бездорожье и там реализовывали свои преимущества в проходимости. Командовавший 2-й танковой группой вермахта Гейнц Гудериан отметил, что Т-34 явно превосходит «панцерваффе» по всем параметрам.

В военных мемуарах можно найти немало доказательств этого превосходства.

— В одном бою танкисты и мотопехота 18-й бригады с артиллеристами 509-го артполка уничтожили до 400 вражеских солдат и офицеров, 10 танков, 4 противотанковых орудия, 2 минометные батареи, несколько бронемашин, — вспоминает, например, батальонный комиссар Захаров. — Гусеницы наших танков, когда они вернулись из боя, были буквально забиты клочьями амуниции, останками физически истребленных фашистских выродков…

Промышленность Третьего рейха смогла выровнять ситуацию к 1943 году: броня немецких танков усилилась до 70–80 миллиметров. В ответ на это была разработана новая модель танка — Т-34–85, с 85-миллиметровым орудием.

Омский заводчанин Фишер

Корреспондент NGS55.RU встретился с 95-летним Рокусом Фишером — человеком, который всю жизнь проработал на омском танковом заводе (с 2000 года это предприятие называется «Омсктрансмаш»). В Омске он оказался в далёком 1942 году.

— Мы приехали сюда эвакуированные из Николаева, — рассказывает Фишер. — Я воспитывался в детдоме. Сначала мы прибыли в город Серафимович в Сталинградской области, копали там противотанковые рвы. Немцы выбросили десант под Серафимовичем, и мы пошли в Сталинград пешком. Это порядочное расстояние… Пришли в Сталинград, ночь переночевали — кто где и как. На привокзальной площади это было. Потом директор детдома, Полина Кузьминична, говорит: «Рокус, поедешь на теплоходе». Нас посадили на теплоход: мы-то уже были большие, а с нами ребятишки, второй класс. Увезли по Волге в Астрахань, на пристань Даниловка, высадили. Теперь и в Сталинград нас везти нельзя, и никуда не бросишь. А пароход опять ушёл в Сталинград. Переночевали мы на пристани с ребятишками. Капитан этого теплохода был депутат Верховного совета. Он приказал: накормить детей. Нас человек 30–40 было. Кое-что собрали из сухого пайка. На второй день прибыл второй теплоход, с ребятишками 5–6 класса. Привезли хлеб, муку, масло, колбасу, выгрузили на берегу, уехали. А ночью слышим: «У-у-у»… Немцы с воздуха разбомбили пристань.

После этого детдомовцев увезли в Астрахань. Там они отдыхали два дня — загорали, купались. Но на старших из них у Родины уже были планы.

— Приехали четыре баркаса, пацанов второго класса в какую-то деревню увезли, — рассказывает Фишер. — А нас, кто постарше, направили противотанковые рвы копать. Мы были переростки, а я был крепкий пацан, норму выполнял. Дрова возил, делал другую хозяйственную работу. Астрахань в это время бомбили. Всё горело, из-за дыма солнце неделю не было видно. А потом нам всем выдали ватные брюки, тёплую одежду и повезли в поезде на восток. В одном месте три дня стояли, потому что танки везли из Сибири.

Пунктом прибытия был Омск — один из главных центров эвакуации.

— Наконец нас привезли в Омск, в ремесленное училище, — продолжил он. — Там тоже нашлась работа. Ведь надо делать танки — а электричество для этого нужно? Нужно. А ТЭЦ-2 недостроена. Пришли за нами. Пацаны, кто покрепче, пошли на ТЭЦ-2. Жили мы в здании училища, двухэтажном. Потом пошли на курсы мастеров. Они были скоротечные, не больше полугода, мы на них учились и одновременно работали. Сюда перевезли Ленинградский танковый завод (в марте 1942 года. — Прим. ред.). Первую партию танков выпустили в мае, а до этого делали снаряды. Я работал мастером в литейной группе. Мины лили, делали заготовки, детали. Танк выпускается — к нему нужен комплект инструментов, мы делали и это. Потом я работал мастером по отправке готовой продукции, следил за тем, чтобы танк вставал строго на платформу. Разница в габаритах должна была быть 3 с половиной миллиметра, не больше, — это с каждой стороны. Ремесленное училище тоже работало на завод. Когда я был мастером, в подчинении у меня оказались и подростки, и взрослые женатые мужчины, и дети. Рабочий день у всех был такой же, как у заводских рабочих. Начинался в 8, по гудку, и работали по 12 часов. Опаздывать было категорически нельзя. Знаете, как было? «Трусы на заводе надену», — вот как.

Несмотря на войну и тяжёлую работу, люди старались отдыхать и развлекаться — насколько это было возможно.

— В клубе Лобкова во время войны танцы были. Все работали по 12 часов, но потом всё равно шли танцевать. Перед концертом играл духовой оркестр, все танцевали. Потому что без этого нельзя было! Война войной, а молодёжь танцевать хочет. Куда денешься? Часто ходили в кино. А когда сеанс кончается — военные стоят на проходной, проверяют паспорта, военные билеты. Нужно было всегда с документами ходить, иначе тебя заберут. Носили военные билеты, брони. Вот у меня бронь была. Ребята уходят на фронт, а меня не берут. Я просился, но меня так и не взяли…