«Так хочется жить. Врачи второй шанс дали»: репортаж из омской больницы, где спасают ковидных пациентов

Посещение красной зоны для всех без исключения начинается одинаково. Мы облачаемся в белый комбинезон, натягиваем на ноги бахилы, не забываем о шапочке, очках, респираторе, капюшоне и, наконец, перчатках. В голове проносится мысль: я добровольно иду туда, где точно есть коронавирус — это та инфекция, которую меня последние два года учили бояться. Становится немного не по себе. Вопрос врача: «Готовы?» — ободряет меня. И вот мы с фотографом Леной Латыповой уже направляемся к специальному лифту, он отправит нас к одному из пяти отделений реанимации, там спасают тяжелых ковидных пациентов.

За дверью, которая отделяет красную и зеленую зоны, нас уже встречают врачи, они одеты точно так же, как и мы. Мои очки тут же начинают запотевать, всё вокруг постепенно становится размытым. «А как врачи работают каждый день?» — ищу я компромиссы и пытаюсь мысленно договориться сам с собой.

— В нашей реанимации — шесть палат. У нас лежат 16 тяжелых пациентов, — начинает рассказывать врач, реаниматолог-анестезиолог Александр Щетина.

Здесь, в реанимации, находятся люди, которые из-за осложнений, вызванных коронавирусом, не могут самостоятельно дышать. В этом им помогает медицинское оборудование, без него они точно не выживут. За такими пациентами сутками следят врачи. Они работают по сменам, по четыре часа, затем уходят восстанавливаться.

Мы направляемся в ближайшую палату и видим на койках людей. Они все лежат смирно и почти не двигаются, лишь изредка кто-то слегка поворачивает голову в нашу сторону, улавливая звуки доносящейся речи. Рядом с их койками установлена разная аппаратура, стоят мониторы, которые яркими цветами показывают важные для врачей показатели, от оборудования отходят трубки, доставляющие кислород в легкие пациентов.

Слева от нас лежит пожилая женщина, ее укрыли разноцветным одеялом. Врач рассказал, что ей 74 года. В стационар она поступила 7 октября с выраженной дыхательной недостаточностью и нарушениями в центральной нервной системе.

— Эта пациентка не ориентирована, не адекватна, оценить тяжесть своего состояния не может. Это обусловлено угнетением сознания из-за недостатка кислорода в крови. Мозг реагирует на недостаток кислорода в первую очередь. На момент поступления по КТ у нее было 60% поражения легких, — отмечает врач.

У ее соседки по палате положение не лучше, она попала в больницу с обширным процентом поражения обоих легких. Под наблюдением медиков из красной зоны пациентка находится уже более двух недель.

— Женщина поступила с низкой сатурацией. Ее состояние требовало проведения высокопоточной оксигенации (то есть ей нужно было подавать кислород через трубки, вставленные в ноздри, или через маску. — Прим. ред.). Затем мы ее перевели на масочную вентиляцию. Сейчас у нее сатурация в пределах 92–93%. Это допустимые цифры для жизнедеятельности, — пояснил врач.

Не спеша мы проходим в следующую палату. У стены — койка с молодой на вид женщиной. Рядом с ней стоят небольшие иконки. Ей всего 46 лет. Всего, потому что она гораздо моложе своих соседей. Ее война с коронавирусом явно затянулась: она находится здесь с конца сентября.

— Изначально у нее было поражение легких около 20%, затем — 45%. На фоне осложнений в системе гемостаза возникла тромбоэмболия (то есть закупорка кровеносного сосуда оторвавшимся тромбом. — Прим. ред.), затем — инфаркт-пневмония и ковидная пневмония. Сейчас она находится в состоянии сепсиса. Она в сознании, к контакту недоступна, команды выполняет все. Пытаемся вывести ее из этого состояния.

На базе ГБ № 1 имени Кабанова организовано 600 коек для лечения ковидных пациентов. 58 коек из этого числа приходится на пять реанимационных отделений. В больнице также предоставляют специализированную помощь больным коронавирусом — инфицированным проводят операции, например, в отделениях травматологии или хирургии. Врачи с гордостью говорят: такие возможности выделяют ГБ № 1 имени Кабанова среди других больниц не только города, но и всей области.

По словам медиков, в красную зону практически не попадают люди, которые вакцинировались от коронавируса. Сотрудники больницы утверждают, что среди пациентов есть те, кто покупал сертификат о вакцинации, а также те, кто перестает соблюдать антиковидные меры сразу после прививки.

Но четвертая волна коронавируса, добавляют врачи, явно отличается от предыдущих. Она другая по двум удручающим причинам: во-первых, количество заболевших увеличилось, а во-вторых, пациенты «потяжелели».

— Мы замечаем, что люди поступают с тяжелой полиорганной недостаточностью. То есть с поражением не только органов дыхания, но и сердечно-сосудистой системы. Очень часто поступают с нарушениями центральной нервной системы — такие пациенты порой неадекватно реагируют на лечение. Они могут срывать [кислородную] маску и совершать другие действия, которые наносят вред им же самим. Также много пациентов поступают с поражением почек. Слава богу, в нашем отделении есть возможность для проведения неотложной заместительной почечной терапии.

— А как родные заболевших узнают об их состоянии?

— Мы поддерживаем связь через сотовый телефон. Нам звонят родственники, спрашивают, как у их близких дела и какие мы бы дали прогнозы. Но давать прогнозы с ковидом — дело неблагодарное. Например, у человека стабилизировалось состояние, достигнута оптимальная сатурация, а вечером что-то случается, резко падает сатурация, мы его сначала на масочную вентиляцию, затем на интубированную, и в итоге летальный исход. С коронавирусом гадать нельзя.

Мы покидаем отделение реанимации и едем на лифте к стационару, куда переводят больных, пошедших на поправку. Нас встречают врачи, вместе мы направляемся в палату, где в отдельной комнатке нас уже ждет пожилая женщина.

— Как вы себя чувствуете?

— Если я глубоко дышу, то в груди ощущаю боль, — старается говорить женщина. — Я из Лузино, заболела 28 октября. Мы вызвали на дом врача, он потом приходил к нам каждые два дня. Прослушивал, осматривал, говорил: «В легких у вас вроде бы ничего нет, но я чувствую жесткое дыхание». Я предлагала на КТ меня отправить. У меня держалась температура 39 градусов. С пяти вечера мы ждали скорую, дочь вся испереживалась. Скорая помощь забрала нас в полчетвертого ночи. После КТ нам сказали о 45% поражения легких. Я говорила: «Отправьте нас куда-нибудь, в больницу положите. Что же нам делать?» Но мне говорили, что сейчас не могут, так как всё везде забито...

Она хотела продолжить, но начала безостановочно кашлять, а потом расплакалась. Сквозь слезы женщина еще пыталась нам что-то донести, но выслушать ее до конца нам не удалось. Врач попросил ее оставить. В борьбе с коронавирусом люди не должны попусту расходовать энергию и эмоции.

На выходе из палаты нас встретила заведующая отделением Олеся Свиридович. Мы вновь спрашиваем, много ли в стационар попадает вакцинированных людей. Она отвечает: на ее памяти таких было около пяти.

— Что остальные отвечают на вопрос: «Почему не вакцинировались?»?

— Отвечают: «Дурак был, не поставил». Я всем говорю: «Если бы поставили вакцину, здесь бы уже не лежали. Сидели бы дома и чай пили с плюшками».

— Сколько лет было самому молодому пациенту?

— Ему было лет 20. У него была температура, лихорадка — тяжелая форма. Переболел и выписался, у него всё хорошо. А самая молодая смерть — 38 лет. У женщины было много сопутствующих патологий, — продолжила заведующая отделением.

Наш разговор прерывает грубый продолжительный мужской крик, доносящийся откуда-то из отделения реанимации несколькими этажами выше. Для нас, гостей красной зоны, это было весьма неожиданно, а для врачей, кажется, уже привычно. Заведующий санитарно-эпидемиологическим отделом больницы Иван Мельников пояснил, что из-за ковида у этого мужчины произошли нарушения центральной нервной системы и его поведение стало агрессивным.

Но если для одних людей борьба с коронавирусом только начинается, то для других самое страшное уже позади. 42-летнего Александра должны выписать из больницы со дня на день. Он поступил в стационар в тяжелом состоянии: у мужчины была пневмония и поражение легких более 40%. Спустя некоторое время у него развился цитокиновый шторм, то есть острая воспалительная реакция. Врачам из красной зоны пришлось серьезно постараться, чтобы поставить мужчину на ноги, и сейчас он не перестает их благодарить.

Он встречает нас в хорошем настроении. Мы замечаем, что на его подоконнике среди большого набора различных лекарственных препаратов стоит общая семейная фотография.

— Чувствую себя отлично. Врачи стараются, ухаживают. Потеют, как на передовой. Я поступил 23 октября с температурой 39,5 градуса. Лежал здесь, потом меня отправили в реанимацию. Меня с того света вытащили. Врачи сильно надо мной попотели, они в Кабанова просто изумительные. Как стахановцы пашут — день и ночь с нами нянчатся. И это всё от того, что я не ставил прививку. Если бы поставил, осложнений бы не было. И врачам было бы гораздо проще вытаскивать нас. А сейчас так хочется жить. Врачи второй шанс дали, надо пользоваться.