«Расплетали косы, чтобы развязались роды»: врачи — о том, какой была медицина в Омске век назад

«Всё течет, всё меняется», — гласит античный фразеологизм. К медицине это относится в большей степени. Ежегодно врачи проводят разные исследования и делают масштабные открытия. И всё ради того, чтобы продлить жизнь человека и избавить его от болезней. История Омского государственного медицинского университета уже перешагнула столетний рубеж. Корреспондент NGS55.RU Вячеслав Кумпан решил выяснить, какой была медицина век назад. На его вопросы ответили представители вуза.

В ожидании ребенка

В конце XIX — начале XX века Омск всё еще представлял собой военный город, в котором медицинское обслуживание было не на высшем уровне. На всё население города было несколько врачей и одна больница. Фактически роды в то время принимали акушерки без врачебной помощи, хотя со временем они получали о них всё больше знаний. Государство старалось уменьшить детскую и материнскую смертность, поэтому в начале XX века были созданы новые акушерские стационары и открыты родильные и гинекологические отделения.

Как замечает доктор медицинских наук, заведующая кафедрой Акушерства и гинекологии № 1 ОмГМУ Ирина Савельева, в те времена многие женщины всё еще предпочитали рожать дома.

— В начале XX века роды в своем подавляющем большинстве происходили дома. Причем это не только в Омске, в селе или в городе, но и в столице. Периодически практиковали иностранные акушерки, но их услугами пользовалось ограниченное число женщин привилегированного класса. C одной стороны, это ограничение диктовалось известным суеверием — стремлением скрыть роды от окружающих и избежать «дурного глаза», а с другой стороны — видимо, соображениями экономии. К помощи акушерок прибегали редко, при крайних обстоятельствах: когда домашним становилось очевидно то или иное неблагополучие в родах, — пояснила Ирина Савельева.

Акушерки приглядывали за роженицей и ухаживали за младенцем. При этом еще с давних времен использовались установленные обычаи, поверья и заговоры.

— Чтобы развязались роды, акушерка расплетала роженице косы, разминала ей живот для «правления» плода, были и другие обычаи, — продолжила врач.

По ее словам, до 1980-х годов было принято считать, что первые роды — пробные. И если сегодня в критических ситуациях акушеры-гинекологи прикладывают все усилия, чтобы спасти две жизни — и матери, и ребенка, то раньше жизнь матери зачастую перевешивала жизнь новорожденного. Однако, как отмечает Ирина Савельева, если у женщины уже была одна неудачная беременность, при повторной за ней следили более тщательно, и акушерки вмешивались в процесс родов активнее.

Еще в те времена существовали показания для экстренного и планового кесарева сечения, хотя этот метод не пользовался популярностью.

— Когда я рассказываю студентам историю акушерства, то всегда обращаю внимание на показатель смертности детей при беременности, в родах и до года. В начале XX века этот показатель составлял около 60%. Обратите внимание на формулировку «около». Случаи гибели детей антенатально, то есть во время беременности, практически не учитывались. На сегодня нам удается удерживать [детскую смертность] в диапазоне 4–6 промилле. В этом отличие. Акушерство стало перинатальным.

К тому же существуют все виды высокотехнологичной медицинской помощи матери. Одна реинфузия аутокрови чего стоит — это возврат собственной крови в организм при кровотечении вместо переливания крови донора.

В отличие от начала XX века, на сегодняшний день широко распространены «партнерские роды», когда на родах присутствуют близкие родственники. Кроме того, ушло и «кормление по часам». Также мать до самой выписки из роддома может находиться с ребенком, что раньше не допускалось.

Что же до кесарева сечения, то оно в те времена применялось редко. Однако процедура совершенствуется из года в год. Сейчас на одной из клинических баз ОмГМУ — в роддоме № 6 — даже есть цикл лекций для беременных, на которых в том числе рассказывают женщинам об этой операции.

Кроме того, сегодня очень актуальна совместная «прегравидарная подготовка», то есть подготовка супружеской пары к зачатию ребенка, его вынашиванию и рождению. По словам Ирины Савельевой, сейчас всё больше пар понимают важность и ответственность этого события, поэтому люди приходят к гинекологу вместе.

— Я не перестану повторять — счастье невозможно измерить и взвесить, но у акушеров получается. Так что за счастьем — это к нам, — подчеркнула Ирина Савельева.

В Омской области врачей-стоматологов, специалистов с высшим медицинским образованием, начали готовить лишь с 1957 года: в этом году был основан стоматологический факультет при Омском медицинском институте. До этого в городе занимались подготовкой зубных врачей, специалистов среднего медицинского звена. Доцент кафедры терапевтической стоматологии ОмГМУ, доктор медицинских наук Ирина Волошина рассказала, что в начале XX века в Омске действовали всего четыре городские амбулатории, где люди могли получить стоматологическую помощь.

Учитывая, что в городе на тот момент проживало более 140 тысяч человек, профильных специалистов явно не хватало. Пациентов принимали в порядке живой очереди, о профилактическом диспансерном наблюдении и об эстетическом лечении и речи не шло.

— К началу рабочего дня в коридоре врача поджидали больше десятка пациентов, которые мучились от зубной боли, не спали ночь, а, возможно, и несколько ночей. Они были уставшие, как физически, так и морально. На работе доктору приходилось нелегко: пациентов много, лекарств на всех не хватает... Причем пациентов настолько много, что прием их завершится не с окончанием рабочего дня, а после оказания помощи всем больным. <…> Оказание помощи начала и середины XX века значительно отличалось от уровня и качества оказания помощи сегодня. Времени на психологическую подготовку пациента к лечению попросту не было. Не до доверительных разговоров с пациентом — однако всё добротно и душевно, — пояснила Ирина Волошина.

Сейчас к стоматологу предъявляется гораздо больше требований — причем не только к его работе, но и в отношении к пациенту: до начала лечения важно создать доверительную атмосферу. В арсенале у стоматолога есть больше возможностей: ассортимент инструментов, материалов и препаратов. По словам специалиста, инструментов сейчас существенно больше, чем в прошлом столетии, и сделаны они из более легкого материала, они эргономичнее и менее травматичны.

— Появилось огромное количество принципиально новых материалов и инструментов. Приведу пример: при лечении кариеса необходимо изолировать зуб от слюны — раньше был один единственный вариант — вата. Причем в начале XX века с ее стерилизацией в достаточном количестве была беда, да и на лечение всех пациентов не хватало… К этому добавлю, что вата очень быстро намокает, обладает небольшой впитывающей способностью, сильно мохрится. Сейчас же для изоляции зуба при лечении кариеса есть более 20 различных вариантов — они безопасны и удобны.

Сильно изменилось и обезболивание перед лечением. Врачи используют совсем другие препараты: в начале XX века их эффективность и продолжительность действия были куда ниже, а токсичность — выше. Шприцы с иглами теперь стерильны и имеют менее пугающий вид. Врачи применяют больше методов обезболивания и техник постановки анестезии. Для того чтобы анестезию сделать безболезненной, стоматологи используют гели для обезболивания места укола. Для приема детей придумали шприцы в виде животных.

— Ребенок видит лишь игрушку, например, крокодильчика, который «будет лечить его зубик», обезболивание наступило, зуб полечили — а ребенок ничего не испугался, — пояснила Ирина Волошина.

Еще один важный инструмент в руках стоматолога — бормашина — сейчас принципиально отличается от своего предка. Скорость вращения деталей инструмента в десятки тысяч раз выше.

— В начале XX века бормашина имела ножной привод. То есть врачу-стоматологу нужно было не только осматривать и лечить пациента, но и создавать скорость бормашины, как при работе с прялкой или швейной машинкой. Была педаль, от которой зависела скорость препарирования кариозной полости, — рассказала Ирина Волошина.

Но научно-технический прогресс и серьезные открытия в медицине сформировали современную стоматологию. Влияли на нее и люди. Профессор Валерий Леонтьев, ставший учителем для многих поколений специалистов, создал профессиональное стоматологическое сообщество и поднял эту медицинскую специальность на один уровень с другими.

В 1922 году в Омском медицинском институте на базе военного гарнизонного госпиталя была открыта кафедра госпитальной хирургии, которую возглавил профессор Владимир Борман. По словам заведующего кафедры госпитальной хирургии ОмГМУ, доктора медицинских наук Евгения Деговцова, поначалу на кафедре обучали людей, которые имели опыт работы в медицине, полученный во время Первой мировой и Гражданской войн. Молодые специалисты обучались основам хирургии. Закончив теоретический курс, они отправлялись в клинику на практику.

Выпускники кафедры закреплялись за отдельным врачом и под его наставничеством приобретали важные навыки. Затем они начинали ассистировать, а позже — самостоятельно проводить операции. Длительность операции в начале XX века, как и сегодня, зависела от ее сложности и типа заболевания. И горожане могли попасть на операционный стол достаточно быстро, если того требовало их состояние здоровья.

— Если это была какая-либо патология, то операция выполнялась быстро. Привозили больного, его коллегиально осматривали. Если это, например, был острый холецистит или острый панкреатит, операцию проводили быстро. Многие операции были отданы крупным больницам. Например, областной клинической больнице. В военном госпитале, где работали хирурги высочайшей квалификации, могли оперировать онкобольных, — пояснил врач-хирург.

В те времена специалисты уже проводили разноплановые операции. Профессор Алексей Ожерельев мог оперировать и щитовидную железу, и желудок, а также занимался онкобольными. Со временем количество операций расширялось. Профессор Владимир Борман обучал молодых хирургов, делал доклады о квалифицированной помощи и всячески старался, чтобы его подопечные получали больше практики.

В начале XX века «вживую» операции уже не проводили. Хирурги использовали местную инфильтрационную анестезию, созданную профессором Александром Вишневским. Помимо этого в работе применялся эфирный ингаляционный наркоз. Развитие анестезиология получила в конце 1960-х годов: в это время был создан интубационный наркоз, когда пациента погружают в глубокий медикаментозный сон. По словам Евгения Деговцова, за сто лет анестезиология шагнула далеко, и непросто представить, что раньше сложные операции проводили под местной анестезией.

Инструментарий хирурга, однако, поменялся незначительно.

— Общехирургические инструменты для неотложной помощи за столетие практически не поменялись. Теодор Кохер придумал зажим более 120 лет назад. Им до сих пор пользуются хирурги. Также мы продолжаем пользоваться зажимами Бильрота и Микулича.

— Но если дело касается лапароскопических, эндоскопических технологий, то здесь всё иначе. Это другой класс, совершенно другие инструменты. Хирургия не стоит на месте благодаря эндохирургии, — пояснил Евгений Деговцов.

Стерильности в начале XX века хирурги добивались не так, как в наши дни. Поначалу руки обрабатывали спиртом, затем в жизнь пришел метод Спасокукоцкого-Кочергина. Он заключается в том, что перед операцией врач мыл руки с мылом, а затем обрабатывал их нашатырем. Сейчас же в операционных отделениях в больницах находятся мощные антисептики для обеззараживания рук и операционного поля.

Как и любая медицинская сфера, хирургия за сто лет серьезно продвинулась вперед. Евгений Деговцов выделил несколько открытий, которые, по его мнению, оказали большое влияние на развитие хирургии: процедура переливания крови, которая позволила больным выживать во время операции, создание эндотрахеального наркоза и появление электрохирургии.