За полгода до столетия: разговор с ветераном об окопах, ранении и службе в тюрьме

Андрею Алексеевичу Сильвановичу в ноябре исполняется 100 лет. Он один из старейших ветеранов Великой Отечественной войны в Омске. Несмотря на свой почтенный возраст, ветеран находится в здравии, вспоминает по фамилиям своих сослуживцев и интересные случаи из жизни и службы и ни на что не жалуется. NGS55.RU посчитал, что с таким интересным человеком нужно обязательно пообщаться. На встречу с ним отправились корреспондент Александр Зубов и фотограф Елена Латыпова.

Ветеран встретил нас дома, сидя за небольшим круглым столиком. Он крепко пожал руку и предложил присесть. В гости к нему пришли также друг и коллега, ветеран УФСИН Алексей Григорьев и дочь Нина.

Война

Андрея Алексеевича призвали в Красную армию в 1939 году, когда ему было 20 лет. По словам ветерана, тогда никто не догадывался о предстоящей войне СССР с Германией, но в армии у солдат-пехотинцев была серьезная подготовка.

— Я служил рядовым пехоты. Мы всё проходили — а как же! Стреляли, окопы копали, кидали гранаты и противотанковые, и противопехотные. Мы были в охране, охраняли секретные склады. Я был вооружен винтовкой Мосина, — вспоминает ветеран.

По словам Андрея Алексеевича, когда люди узнали, что началась война, ни у кого не было сомнений в том, чтобы пойти защищать родину. В армию сразу же стали записываться добровольцы, а многие даже скрывали свой возраст, чтобы оказаться на фронте.

В 1941 году он попал на Северо-Западный фронт.

— Всё было в снегу. Жили в полях, никаких палаток тогда не было. У нас были шубы, теплые штаны, валенки, рукавицы и подшлемник-маска, чтобы только глаза видели. Мы такие окопы копали, очень глубокие, кто туда упал, без помощи не вылезет! — поделился Андрей Алексеевич.

Пережить все лишения очень помогали письма близких и родных. Любому солдату было важно знать, что родные живы и ждут его.

Не лишними были и фронтовые 100 грамм, которые выдавали солдатам перед боем.

— Главное — понемногу. Не злоупотреблять! Настроение сразу другое, боевое! Немец боялся русского солдата. [Маршал] Рокоссовский говорил, что нет такого солдата, как русский. И немец говорил — будь у меня русский солдат, я бы весь мир захватил. Когда мы встречались с врагом, желание было только одно — победить! Любыми силами! — рассказал он.

Старая Русса

Вспоминая о боях под Старой Руссой, где Андрей Алексеевич воевал в 1942 году, он рассказал о том, что город переходил из рук Германии к Советскому Союзу трижды. Под конец город уже был в руинах, и в нем не осталось никого и ничего.

— Началась зима, были сильные холода, а немец не подготовился. Не было тёплой одежды. Немцы были в летней одежде — сапоги, шинельки, пилотка. Вот мы их там клали, очищали от них землю, — вспомнил ветеран.

Ранение и тыл

Во время одного из наступлений Андрей Алексеевич был тяжело ранен. Его отправили в госпиталь.

— Мы пошли в наступление в шесть часов утра. Мы даже не шли, ползли вперед. И меня из винтовки в ногу ранил снайпер. Я пролежал до 12 часов ночи в брошенной немецкой траншее. Голова внизу, поглубже, только задница торчала. Было холодно, и я постоянно шевелил руками и ногой, чтобы не замёрзнуть. После наступления мимо проезжали свои, они подобрали меня и увезли в санбат. Сразу на операционный стол. Вся нога перемотанная была потом. Укол какой-то поставили. Я лежу и слышу: «Куда его?». А в ответ: «В тыл!», — рассказал Андрей Алексеевич.

В больнице в Иваново он пролежал четыре месяца. Потом солдата признали негодным к дальнейшей службе и отправили в тыл. Когда он вернулся домой, в деревню Каргачи Тарского района Омской области, то его поразило, что некоторые люди, особенно работники колхоза, хотели, чтобы в войне победила Германия. Были и те, кто скрывался от службы в армии, а когда война закончилась, эти люди перестали прятаться. Тюремный срок их не пугал.

— К ним не было негативного отношения. Относились к ним нормально, — пояснил ветеран.

Сам же Андрей Алексеевич устроился на завод и работал вместе со своим дядей.

Победа!

Радостная новость пришла неожиданно. Люди работали, занимались делами, и тут голос диктора объявил о победе над фашистами. Люди бросали все дела, выходили на улицы, радовались, смеялись и обнимались.

— Я в этот момент работал с дядей. Помню, что я очень обрадовался за гражданских, что кончится их тяжелая жизнь. Что они пережили этот ужас. Тяжелейшая работа, вся на них. Хлеб сеяли, убирали, заготавливали лес, дрова… И это же все женщины делали, — поделился он.

В Тару за валенками

— Я ни на что не жалуюсь. Мне платили хорошую зарплату. А потом ее понизили. Я подумал: что делать? Надо как-то работать. А тут мне нужны были валенки, и я приехал в Тару к слепым мастерам, которые катали их. Они мне говорят, что скатают валенки, но нужна шерсть. Я думаю, где же её брать-то. А тут появился мой друг, он в тюрьме работал, и говорит: «Пойдем к нам, в тюрьму!». Я говорю: «Да как же я с костылём?». Он говорит: «Ничего, обойдется!», — с улыбкой вспомнил ветеран.

Когда Андрей Алексеевич пришел на собеседование к начальнику тюрьмы, то спрятал костыль. Он понравился будущему руководителю и поступил на службу в тарскую тюрьму № 2 надзирателем.

— А там и валенки выдали! Такое уж было время, — засмеялся мужчина.

Уже позже его начальник очень удивился, когда увидел, что новый сотрудник ходит с палочкой, но делать было нечего, и, пока нога заживала, Андрей Алексеевич трудился надзирателем в тюремном госпитале.

Зарплата надзирателя была небольшая — 40 рублей, но выручало то, что государство одевало и кормило сотрудников.

— Я без денег не жил и сейчас не живу! — с улыбкой сказал ветеран.

Он вспомнил, что тюрьма была переполнена, но он всегда старался следить за порядком. Друг Андрея Алексеевича, тоже ветеран УФСИН, рассказал, что тарская тюрьма всегда отличалась чистотой и человеческим отношением к осужденным.

— Сидело много женщин, крестьян. За ведро комбикорма можно было срок получить. Что поделать, такой закон был. Ну отсидит он, вины за ним больше нет. Выйдет. Обычный человек, — вспомнили мужчины.

Как рассказал друг ветерана Алексей Григорьев, Андрей Алексеевич всегда был очень хозяйственным как на работе, так и дома. При тюрьме было своё подсобное хозяйство — свиньи, коровы, лошади.

Заключенных, которые работали на заготовке леса в деревне Герасимовка в 20 км от Тары, Андрей Алексеевич всегда держал в кулаке. Он вспомнил случай, когда один из заключенных начал грозить второму колуном.

— Я к нему тут же подхожу, говорю: «А ну лечь!». Он лег. Я говорю: «Ползи к автозаку!». Он пополз, я его в машину сразу! Их было 40 человек, а я один. Все вот тут у меня были. Я начальник, — рассказал Андрей Алексеевич, показывая, как именно он отнимал топор.

Андрей Алексеевич вышел на пенсию в 1988 году в должности старшего контролера, в звании старшины внутренней службы. Всю жизнь он любил заниматься хозяйством, стройкой, собирать грибы в лесу.

За долголетнюю службу в органах МВД СССР Андрей Алексеевич награжден медалями, имеет большое количество благодарностей, премий, почетных грамот. Он награжден медалью «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941–1945 гг.» и орденом Отечественной войны второй степени. Он отстроил свой дом — от служебной квартиры отказался, хотел жить на земле. Женился, завел детей. Андрей Алексеевич сам косил траву до 75 лет, и, по его словам, за ним мало кто мог угнаться. Он с гордостью вспоминает, как его приглашали в школы, чтобы рассказать детям о войне.

Несмотря на то что скоро ветерану исполнится 100 лет, он легко вспоминает фамилии сослуживцев и заключенных, даты и важные моменты жизни.

Помнит, как познакомился на танцах с будущей женой и как начинали совместную жизнь со скромным скарбом — старым дырявым котелком с деревянной пробкой. Мужчина часто улыбается и шутит. Он не жалуется на жизнь и считает, что государство очень хорошо помогает ветеранам Великой Отечественной войны.

Мы поблагодарили ветерана за рассказ и попрощались, а уходя, заметили, как он рассматривал старые фотографии и что-то тихо шептал.