«Не вижу себя лежащим с утра до вечера у бассейна с коктейлем»: бизнесмен Кирилл Хариби — о бизнесе, воспитании дочери и байках

Совладелец сети ювелирных салонов «Россювелирторг» и сети ломбардов «Росломбард», а также производства дизайнерской мебели WOODY Кирилл Хариби любит искать новые идеи, рассекать на байке и мечтать. В интервью NGS55.RU он рассказал о своем бизнесе, новых проектах, дочери и партнерских взаимоотношениях с мамой.

— Кирилл, что у вас новенького? Какие-то направления для себя открыли?

— В прошлом году я стал совладельцем производства мебели WOODY — мы нацелены на средний и премиальный сегмент. А в настоящий момент прорабатываем новый проект — строительство гостиничного комплекса с несколькими десятками домов в Таиланде. Ориентировочно — на Пхукете. Этим проектом плотно занят мой партнер Станислав, с которым мы уже вели дела — строили дома в Сочи. Он тоже омич, но давно уехал из Омска. Станислав занимается этим проектом детально, он силен в юриспруденции, поэтому активно вникает в законодательство Таиланда, мониторит подобные проекты, под видом туриста катается по местным отелям — изучает рынок, читает отзывы гостей. Например, мы выяснили, что китайцы обычно снимают огромный дом на большую компанию и обожают с утра до вечера петь караоке, а европейцы более спокойны, они стремятся снять большой дом для взрослых и отдельный маленький дом для детей. Поэтому шумных китайцев лучше селить от них подальше.

— А на какой объем инвестиций рассчитываете?

— Самая минимальная на сегодняшний день сумма, которую мы рассматриваем для строительства отеля — 150 миллионов рублей. Но по факту, думаю, сумма может достичь и 200 миллионов.

— Это будут заемные средства?

— Мы ищем соинвесторов. В том числе, готовы к общению с рестораторами, потому что планируем открыть в гостиничном комплексе большой ресторан. Будет там и spa-комплекс, поэтому ждем к сотрудничеству тех, кто занимается косметологией.

— А сколько должен внести потенциальный инвестор?

— Думаю, от десяти миллионов рублей. Но здесь важна адекватность инвестора, потому что может прийти человек с сотней миллионов, но оказаться чрезмерно импульсивным и навредить бизнесу. Поэтому здесь подход индивидуальный.

— Сложно вообще заниматься организационными процессами за границей?

— Единственное, что пока вызывает большие затруднения, — это бюрократия, которая очень похожа на отголоски советской. Вот у нас достаточно сильно выстроена система МФЦ, а там этого фактически нет. Например, ты приносишь кучу документов, а тебе говорят, что не хватает какой-то справки. Ты делаешь эту справку, приходишь, а тебе говорят: «Эту справку вы сделали, а вот эту не сделали». Ну блин, неужели сразу нельзя было сказать?

— А вы уже выявили особенности менталитета тайцев?

— Тайцы — достаточно обидчивые ребята. Если деньги попали к ним в руки, они их уже не выпустят. Лучше платить в конце, иначе они могут не довести дело до ума, при этом будут делать вид, что не понимают, о чем ты говоришь, и забывать все языки, даже тайский через Google-переводчик. Ну вот человек просто взял и не вышел на работу, например. Спрашиваешь его почему. «Я не захотел, у меня "сабай"». Тайская расслабленность, как говорится. Но, конечно, это касается не всех.

— Вы упомянули сочинские проекты, расскажите о партнерстве в них?

— Строить дома в Сочи меня пригласили партнеры — Станислав и Константин. Костя к тому моменту уже построил несколько десятков коттеджей в Омске, он действительно специалист в этих вопросах. Друзья позвонили посоветоваться, и я сразу понял, что это крутая тема.

— А как вы со своими партнерами по этому бизнесу познакомились?

— Ну со Станиславом мы дружим с первого курса, с Константином, моим сочинским партнером, с курса третьего, его жена училась с нами в университете.

— Часто говорят, что бизнес вести с друзьями нельзя. А вы согласны с этим утверждением?

— Нет, не согласен. Именно наша дружба и сглаживала некоторые моменты. Мы с партнерами ценим личные взаимоотношения. Ничего друг от друга не утаиваем, в первую очередь в плане финансов. Хорошо знаем сильные и слабые стороны друг друга. Все мои новые проекты начинаются благодаря партнерам, благодаря нашей долголетней дружбе и доверию и, безусловно, их личным профессиональным качествам. Вообще меня часто спрашивают, как я срабатываюсь с партнерами. Здесь нужно отдать большое должное Марине Николаевне (мать Кирилла Хариби, глава «Россювелирторга». — Прим. ред.), она меня этому учила много лет.

— Она в свою очередь любит подчеркивать, что вы уже давно самостоятельный и успешный бизнесмен…

— Да. Но в ней очень сильна потребность быть для кого-то учителем. И сейчас она даже курс по наставничеству в бизнесе запускает, и мы советуемся по этому вопросу — она получает мою поддержку.

— Вы же в знак благодарности ей подарили автомобиль в прошлом году…

— Даже не в знак благодарности, просто это моя мама. Ну и, конечно, я благодарен ей за то, что я могу зарабатывать. Это прекрасно, когда у вас с партнером родственные отношения — можно эмоционально поддерживать друг друга. Кстати, так не только с Мариной Николаевной, своего партнера по мебельному бизнесу я воспринимаю как старшего брата.

— А партнеры за счет чего вам доверяют?

— Я всегда выполняю обязательства. Был у меня инвестор, возрастной человек, который дал мне крупную сумму и сказал, что эти деньги будут лежать у меня до тех пор, пока его детям не исполнится по 18 лет. До момента их совершеннолетия я должен был ежемесячно платить им определенную сумму. Этого человека не стало, и я выполнил свое обещание. Когда произошел резкий скачок ставки Центробанка и люди пришли ко мне разом забирать свои деньги, я со всеми рассчитался, несмотря на то что деньги пришлось вырвать из бизнеса. Просто, если я хоть одного заемщика подведу, пусть на 100 рублей, кто мне потом будет верить?

— Вы не устаете повторять, что вас очень заряжает предпринимательский клуб Momentum.

— Да. Для меня очень важно коммуницировать с такими же предпринимателями, как я. Это меня драйвит, заряжает, дает новые силы. Вообще крайне не завидую людям, которые еще не попытались в него вступить (смеется).

— А ведь там девушкам вход воспрещен?

— Вообще не запрещен, мы их просто не берем (смеется). То есть официально это нигде не написано. Но у нас сложился сугубо мужской коллектив.

— А в плане финансового успеха? Нужно как-то подтвердить доход, чтобы вступить в клуб?

— Во-первых, джентльмены верят друг другу на слово. Во-вторых, ключевое условие — это наличие компетенций, навыков и знаний. К нам иногда приходят абсолютно не публичные ребята, с компетенциями, которые есть у других участников, но, если они сами по себе приятные люди, активно себя проявляют, мы с радостью принимаем их в наше сообщество. Ну и молодым предпринимателям у нас всегда рады, они задают драйв, у них есть чему поучиться.

— Между 30-летними и 40-летними предпринимателями есть большая разница?

— Думаю, эффективность 40-летних в работе не меньшая, просто они меньше распыляются, больше делегируют, какие-то задачи легче решаются за счет опыта. 10 лет назад, когда у меня возникала какая-то идея или цель, я предпринимал много усилий, движений, точечно прорабатывал детали, создавал насмотренность, тем самым закрывая информационный вакуум. А сейчас часть этого вакуума можно закрыть, просто написав в чат нашего клуба — обязательно найдутся люди, которые поделятся опытом.

— Сеть «Росломбард» продолжаете расширять? Помню, вы в начале прошлого года начали развивать сеть в Новосибирске. Как там обстоят дела?

— В Новосибирске уже девять подразделений. В этом году мы больше сосредоточены на сервисе, улучшаем качество обслуживания клиентов, усилили маркетинг, доработали программное обеспечение.

— Почему именно Новосибирск? Я часто слышу от предпринимателей, что там более комфортные условия для ведения бизнеса…

— Бизнес везде будет работать, если найти правильный подход. Вообще ломбарды — один из старейших видов бизнеса. А сегодня мы делаем его более открытым, цивилизованным. Мы доказываем, что это удобный финансовый инструмент, юридически чистый. Такой же как банк, при этом с более комфортными условиями для заемщиков — у нас нет коллекторов, нет мелкого шрифта, которым прописаны кабальные условия. И скорость принятия решения — мгновенная. Мы стараемся быть максимально открытыми и прозрачными для клиентов. Я хочу показать, что ломбардный бизнес давно ушел от того полулегального состояния, в каком он находился в 90-х. Теперь он абсолютно белый. Конечно, осталась еще кучка злодеев, которые хулиганят на этом рынке, но они находятся в неравном с нами конкурентном поле, потому что нарушают закон. И я уверен, что скоро рынок от них очистится.

— А вообще какое место ваша сеть сейчас занимает в Омске? И в целом по Сибири?

— По количеству точек в Омске мы находимся на первом месте, а по объему занимаем 30% рынка. Нам есть куда расти, где развиваться: Барнаул и Новокузнецк, Кемерово, Томск, Бийск, Юрга, Ленинск-Кузнецкий, Красноярск... Это просто вопрос денег: нужен крупный инвестор, а моя команда знает, что делать дальше. Золото, в отличие от ценных бумаг, надежный актив, его стоимость всегда растет, а в последние годы особенно. Конечно, существуют разные инструменты для инвестирования, кто-то, например, предпочитает вкладывать в недвижимость, но с ней сложнее…

— Ну вот у вас, насколько я знаю, есть и коммерческая недвижимость.

— Да, в том числе и офис, в котором мы работаем, и квартиры… Но у недвижимости есть свои особенности, ее нужно ремонтировать, содержать, это другая специфика.

— Вас в Омске знают не только, как бизнесмена, но и как увлеченного байкера. Часто ездите на мотоцикле? Можете, например, на работу приехать на байке?

— В путешествиях давно не был, но в позапрошлом году около тысячи километров за сезон намотал. А вот куда ездил, уже и не помню. В прошлом году байк совсем забросил — проехал всего 70 километров. А вот в этом году уже почти 700. И это за четыре дня!

— А на автомобилях ездите?

— Свой Cadillac Escalade я продал. Следующую зиму планирую провести в Таиланде, там буду заниматься бизнесом. Зачем ему стоять? А на лето, помимо мотоцикла, у меня есть кабриолет. А вообще мне удобнее, честно говоря, ездить на такси. Пока в пробке стоим, можно и какие-то рабочие вопросы решить, да и с парковкой не нужно заморачиваться.

— Свою дочь Ляйсан вы видите в роли бизнес-леди в будущем?

— Ребенку 8 лет. Я точно не вижу в ней какую-нибудь гимнастку, потому что мы не занимаемся этим. Зато она увлеченно занимается математикой и достаточно быстро читает. Но кем она будет, я не знаю и навязывать ей ничего не собираюсь. Моя задача как родителя привить ей базовые ценности, как общие, так и наши семейные, относящиеся непосредственно к нашему бизнесу. Всё-таки бизнес — это большая часть нашей жизни и в какой-то степени суть нашей семьи. Но если Ляйсан завтра захочет стать врачом, никто не будет против. Наоборот, поддержим, клинику построим (смеется). Самое главное, чтобы человеку было по кайфу. Ну а если серьезно, не хотелось бы сделать из нее слабого человека, настроив на совсем уж легкую жизнь. Ведь, как говорят, сложные времена рождают сильных людей, а сильные люди создают хорошие времена, хорошие времена рождают слабых людей, а слабые люди создают сложные времена.

— Ляйсан в обычную школу ходит или в частную?

— В частную. На мой взгляд, в частной школе она может получить более качественное образование. Мы с ней видимся раз в неделю, иногда чаще, иногда реже, несколько раз в год отдыхаем вместе (предприниматель разведен с матерью девочки. — Прим. ред.). Скоро поедем на Алтай с клубом Momentum — Ляйсан поедет со мной.

— А есть сферы, в которые вам бы хотелось еще нырнуть от себя, попробовать что-то интересное для вас?

— Да, очень многое интересно попробовать. Ведь это опыт. Интересен досуг, в большей степени детский. А еще мне интересна переработка пластиковых отходов, хоть денег там практически нет. Но это будет не про деньги, это должно закрыть мою внутреннюю потребность быть полезным, такая социальная миссия.

— Что для вас показатель успеха? Объем выручки или продвижение в масштабировании, например?

— Предпринимательство — это в любом случае про деньги. Чтобы чувствовать себя успешным, мне нужно зарабатывать. Когда закрываются базовые человеческие потребности на первый план выходят другие задачи — масштабировать бизнес, построить сильный бренд с качественной командой и знать, что твои сотрудники с удовольствием приходят на работу. А после можно и новый бизнес запустить.

— А какой размер дохода в год вам нужен для полного удовлетворения?

— Все новые потребности возникают c достижением предыдущих. Например, мой первый мотоцикл стоил по тем временам около 100 тысяч рублей. Думаю, сейчас байк такого класса можно купить за 300–400 тысяч. А мотоцикл, который я хочу сейчас, стоит довольно больших денег. И я не могу сейчас себе его позволить. Но меня это мотивирует лучше работать, развивать бизнес, развивать команду и самого себя.

— Можно я банальный вопрос задам? Как вы видите себя через 5 лет? Чего бы вам хотелось бы достичь?

— Да примерно таким же, как и сейчас, — у себя в офисе за работой, в путешествиях, в бизнесе. Может быть, у меня чуть лучше машина, чуть лучше мотоцикл, свое жилье, потому что я свой дом продал, чтобы инвестировать в бизнес. Вообще было бы здорово построить коттеджный поселок, типа предпринимательской деревни, чтобы в ней жили люди со схожими ценностями и интересами. Чтобы мы могли общаться по-соседски: я очень гостеприимный и хлебосольный. Ну пока это просто хотелки, а без хотелок не будет цели.

— Ну как Виктор Шкуренко в каком-то интервью говорил, что он любит забраться под одеяло и мечтать…

— Да! Я тоже мечтатель еще тот. Так вот, возвращаясь к вопросу о том, каким я вижу себя через пять лет, то точно не лежащим с утра до вечера у бассейна с коктейлем. Я люблю работать, мне нравится общаться, обсуждать идеи, встречаться с участниками клуба Momentum.