«Женщине нужно доказать, что она судья»: интервью с омичкой, которая судит футбольные матчи

29-летняя омичка Анастасия Топорова — ассистент футбольного арбитра. Помощником главного судьи девушка работает уже более десяти лет. Недавно в карьере Анастасии случилось важное событие. Она получила категорию ФИФА. Это значит, что теперь она может обслуживать матчи международного уровня. В интервью NGS55.RU Анастасия Топорова рассказала, как стала ассистентом судьи, легко ли ей выдержать критику в свой адрес и сталкивалась ли она с сексизмом во время футбольных матчей.

— Анастасия, вы спортом с детства увлекались?

— В раннем детстве у меня были большие проблемы со здоровьем, поэтому родители не могли отдать меня в футбол или куда-либо еще. Потом всё выровнялось. Но с детства я была физически активным ребенком. Мой папа — футболист Сергей Топоров (играл за «Зарю» из Ленинска-Кузнецкого, омский «Иртыш» и т. д., ныне — тренер. — Прим. ред.). Он занимался моим воспитанием.

— Получается, вы из футбольной семьи.

— Я жила на футбольном поле. Таким было детство: когда не было школы, мы с мамой кочевали в другие города за папой. Мама переезжала в те города, где он играл. Так сложилось, что у меня нет бабушек, нет никого из родственников. Только мама и папа. Папе приходилось брать меня с собой на тренировки. Он меня оставлял где-нибудь на кусочке поля. Поэтому я воспитывалась среди футболистов и тренеров.

— Как вы пришли в судейство?

— В 14 лет я впервые познакомилась с книгой футбольных правил. Ее дал папа и сказал ходить на тренировки. Я выполняла то, что он требовал, и у меня начало получаться: появился судейский задор. Это тот момент, когда ты не выходишь работать на футбольное поле. Ты выходишь получать удовольствие.

— Дочь — ассистент футбольного судьи. Как отреагировала мама?

— Мама всегда поддерживала мои начинания. Сначала она испугалась, но папа ей объяснил, что ничего страшного в этом нет. «Пусть дочь попробует». Это ведь в последние три года в женском футболе произошел скачок. Нас показывают по «Матч ТВ». Раньше такого не было.

— А самой поиграть в футбол не хотелось?

— Говорят, судьи должны убрать в себе футболиста. Но я его в себе и не взращивала. В целом мне это не было нужно. Сейчас я понимаю, что, наверное, с моим характером и темпераментом из меня получилась бы хорошая футболистка. Но жизнь сложилась так, как должна была сложиться. Хотела ли я стать футболисткой? Наверное, больше нет, чем да.

— Как начиналась ваша карьера и какие матчи вы судите сейчас?

— Карьера судьи — это многоэтапный путь. Сперва это соревнования среди детей в возрасте 7–8 или 9–10 лет. Затем турниры среди юношей, первенства школы. Далее первенства Урала и Западной Сибири. И так далее до рекомендаций в женские чемпионаты. В 2012 году я впервые поехала на финал Второй лиги среди женских команд и неплохо там себя проявила. Когда ты хорошо себя показываешь, тебя приглашают на соревнования рангом выше. В 2013 году я получила свои первые матчи чемпионата России среди женских команд. В этом году у меня юбилей — 10 лет в лиге.

— А матчи мужских команд судите?

— Я обслуживаю соревнования третьего дивизиона — в зоне «Урал и Западная Сибирь». Есть опыт судейства товарищеских матчей Первой лиги России по футболу (ФНЛ). У меня есть возможности судить матчи Второй лиги, но я сейчас в раздумьях. Не понимаю, хочется ли мне этого.

— Недавно вы получили категорию ФИФА. Расскажите об этом.

— Категория ФИФА — это возможность обслуживать международные соревнования. В России есть ряд соревнований различного уровня. Суперлига (чемпионат России среди женских команд. — Прим. ред.) — это высшее, что есть в России. Достигнув этого уровня, ты можешь продолжать совершенствовать себя там. Но дальше — международный уровень, который выше: отборочные матчи на чемпионаты мира и Европы, отборочные матчи среди юношеских сборных. В России ты уже доказал, что один из лучших. Теперь это нужно сделать на международной арене, и ты также начинаешь с низов. В России только семь женщин — ассистентов судей, которые имеют категорию ФИФА.

— Как выглядит повседневная жизнь арбитра?

— Есть люди, которые работают и параллельно судят, а есть те, кто занимается только судейством. Моя основная работа — преподаватель в СибГУФКе (дисциплина — футбол. — Прим. ред.). Параллельно я занимаюсь судейством. Судейство тоже можно назвать работой, но это также моя отдушина — хобби, за которое платят. В этом году чемпионаты проходят в выходные дни. Я спокойно работаю свои 5/2 в СибГУФКе и на два дня уезжаю на игры в любую точку страны. Возвращаюсь наполненной эмоциями, с новыми впечатлениями и информацией из мира футбола. Также на базе СибГУФКа мы имеем прекрасное материально-техническое обеспечение. У нас есть новое футбольное поле, крытый манеж. Пары — с 09:00 до 17:30. Во время перерыва, когда нет пар, я могу потренироваться. Оставшееся время я провожу с семьей — ребенок, родители.

— Как оплачивают судейство?

— В реестре профессий судейства нет. Наша трудовая книжка ни к чему не привязана, поэтому для меня в какой-то мере это работа — хобби. У нас есть договор найма. С недавнего времени есть фиксированная ставка [за работу] в чемпионатах. Это определенная денежная сумма, которая, как зарплата, выплачивается раз в месяц. Также есть плата за судейство [на матчах] чемпионата, которая прописывается в регламенте.

— Вы ассистент судьи. Мечты стать главным арбитром не было?

— Когда-то очень хотелось быть главным судьей, но я боялась. Главный судья всё-таки ведет матч, от него многое зависит, его решение финальное. Ассистент помогает, не тянет одеяло на себя, делает так, чтобы главному судье было хорошо. Тогда и главный в свою очередь сделает так, чтобы тебе было комфортно работать. Свое желание быть главным судьей я, наверное, исполнила в преподавательской деятельности. Судья ведет игру на поле, он как психолог. Всё это я делаю на парах. И второй момент: сейчас я уже не могу быть главным. Мне пришлось бы начинать заново, с низших лиг доказывать, что я лучшая, несмотря на то что я уже ассистент судьи с категорией ФИФА.

— На судьях лежит большая ответственность. Бывает, случаются ошибки. Как справиться с этим психологически?

— Всё зависит от опыта в первую очередь. Один судья недавно сказал: «О плохих матчах я думаю 15 секунд, потом я о них забываю, потому что матч прошел, и я уже ничего не смогу изменить». Это очень хорошая позиция. Когда я это услышала в прошлом году, у меня в очередной раз поменялось мировоззрение. Делать выводы, рефлексировать после матча — да. Загонять себя в ситуацию, где всё плохо и ты не справился, — наверное, это не тот путь, по которому нужно идти.

— А как реагируете на критику от болельщиков? Ведь они могут оскорбить, крикнуть что-то обидное.

— Есть у Анатолия Игоревича Горнака (бывший судья. — Прим. ред.) книжка. Мы недавно делали ремонт, и я нашла ее. Листаю, а там еще детским почерком написано: «Судья должен всё видеть, но не всё слышать». То есть это мне объясняли с 14 лет. Обидно? Когда ты девочка 14–16 лет, безумно обидно, когда на тебя кричат, обзывают нехорошими словами. Такое было и есть в жизни каждого судьи. Я плакала в перерывах, после игр, но дала себе жесткую установку: буду рыдать, когда этого никто не видит. Например, в раздевалке. Проходят сутки, эмоции остывают. Ты понимаешь, что это твое любимое дело, и думаешь о том, как справиться с этими эмоциями, а затем учишься этому.

— А как сейчас?

— Если для меня матч сложился не так, как мне бы хотелось, я, наверное, думаю об этом не 15 секунд, а, может быть, час. Выводы сделаны, двигаемся дальше, а дальше — новый матч. В прошлом году у меня было пять или шесть недель, когда я судила в каждом туре — в каждую субботу. Если я останусь [мыслями] в матче, который был в третьем туре и перенесу всё это на шестой тур, ничего хорошего из этого не получится. Тренировка — это своеобразная разгрузка. Так я отдыхаю от студентов и игр. Также помогает семья. Время с ребенком. Не так давно я завела себе кошку, решив, что мне нужно с кем-то разговаривать и на кого-то выливать свои проблемы. Кошка делает вид, что всё понимает. Но самое главное — люди, которые рядом. Я очень вспыльчивый человек, и мне всё это тяжело давалось. Но рядом были люди, которые научили меня. Благодаря им я стала тем, кто есть.

— Оценивая работу судьи, болельщики могут быть необъективны. Но вам достанется в любом случае.

— Болельщик пришел смотреть футбол. Для них это праздник, который мы, судьи, не должны портить. Классный судья — тот, которого не заметили. И когда болельщики ругаются, высказывают свои эмоции — это тоже хорошо. Значит, ты до них донес какую-то мысль, к тебе не остались равнодушными. Мы должны дарить эмоции. Вам они не понравились? Извините (смеется). То, что говорят болельщики, я привыкла переводить в шутку. Могу им где-то даже улыбнуться. И тогда ты сразу замечаешь от них другую реакцию. Не зря я несколько лет ходила на театральные курсы. Я стараюсь играть, ведь всё это — большая игра. Когда понимаешь это, всё становится намного проще.

— Еще одна тема — сексизм. Подобное случалось в вашей карьере?

— Раньше этого было намного больше. О нас никто не знал. У меня давно не возникало ситуаций, когда мне говорили, что я в чем-то не права, потому что я женщина. В моей карьере был случай на «Кубке Иртыша». Когда я показала угловой удар, наш омский футболист сказал мне, чтобы я варила борщи и воспитывала детей. Мне было так смешно, в тот момент я уже вышла из декрета. И я говорю ему: «Так я родила и борщи уже наварила. Что мне делать дальше?» Он что-то разозлился, размахался руками. Я просила его наказать, было всё равно неприятно. Это неспортивное поведение. Сейчас самое интересное: он работает тренером, мы общаемся и смеемся над этой ситуацией. Тогда он говорил это в гневе, но потом всё понял.

— Женщине быть судьей сложнее, чем мужчине?

— Мужчине проще. Он вышел на поле, и уже судья. Женщине нужно доказать, что она судья, а уже потом женщина. Им сложно так же, как и женщинам — пилотам или пожарным. Признание нужно заслужить авторитетом.

— Работа ассистентом судьи накладывает отпечаток на жизнь?

— Моя задача — помочь судье, в том числе увидеть то, что он не увидит. Поэтому у меня хорошее периферическое зрение. Я всегда вижу, что находится слева и справа. Например, когда студенты списывают, я смотрю на одного, но вижу, что делает другой. Также стало выше чувство ответственности. Есть этика в ведении соцсетей. Они должны отражать мою жизнь, но в то же время не до конца. Пришлось быть дисциплинированной во всём. Но в последнее время я опаздываю, и это меня угнетает.

— Ваш муж — тоже футбольный судья?

— Дима — главный арбитр во Второй лиге. Мы познакомились на футбольном поле, когда ему было 17 лет, а мне 15. Нас поставили судить один из моих первых матчей. Начали гулять, встречаться. Отношения продолжаются. Моя категория ФИФА — это во многом его заслуга. Я не играла в футбол, некоторые моменты были мне непонятны. Он очень многому меня научил. Нам проще. Мы вместе ходим на тренировки, вместе смотрим теорию. И благодарность в том, что не каждый мужчина будет терпеть то, что женщины нет дома. Я могу уехать на турнир, меня неделями не бывает дома.

— У вас есть какие-либо увлечения, помимо футбола?

— Дома мы собираемся с друзьями и играем в настольные игры. Активно проводим выходные с детьми. В футбольный сезон этого меньше, а зимой хочется наверстать упущенное. Еще я люблю петь. Бывает, посещаю уроки вокала, караоке. Почему нет? Но на это остается мало времени.

— Недавно завершился чемпионат мира по футболу. Вы болели за какую-то команду?

— Мы всегда болеем за ребят в желтых майках (речь о судьях, а не о сборной Бразилии. — Прим. ред.). Мне кажется, я не умею болеть за какой-либо клуб. Это что-то выращенное в себе, это преданность клубу, когда ты знаешь историю и всех игроков. Мы должны быть непредвзяты. Мой папа болеет за «Спартак». Когда забивают гол, он весь на эмоциях. Говорит мне: «Почему ты со мной не болеешь?» А я ему: «Нарушения правил нет. Необходимо засчитать гол».