«Мы сели на другие места и выжили»: вспоминаем трагедию 2015 года на Сыропятском тракте

Четыре года назад, 24 июня, под Омском крупная автомобильная авария унесла 16 жизней и сильно повлияла на омские пассажирские перевозки — последствия аукаются до сих пор. Выжившие рассказали корреспонденту NGS55.RU о том, что места в автобусе, на которые они обычно садились, заняли другие люди и погибли.

Авария произошла в 17:40 на Сыропятском тракте. Автобус ЛиАЗ, арендованный у ПАТП № 4 птицефабрикой «Сибирская», после смены вёз 24 рабочих предприятия в Богословку и Кормиловку. На 21-м километре Сыропятского тракта автобус сначала съехал на обочину, а затем резко вырулил на встречную полосу, где врезался в КАМАЗ с прицепом, груженным кирпичами. На месте погибли оба водителя, пассажир КАМАЗа и 13 пассажиров автобуса. 11 выживших с самыми разными переломами и черепно-мозговыми травмами доставили в городские больницы. Они мало что помнят.

Сейчас на Сибирской птицефабрике «Продо» уже не работает ни одного из выживших в аварии. Корреспонденты NGS55.RU нашли их в Богословке, куда и ехал автобус. Местный житель Сергей Насибов рассказал, что до сих пор не может вспомнить последние минуты перед аварией — амнезия. По словам других пассажиров того автобуса, с которыми пообщался корреспондент, он ехал сзади. По всей видимости, это мужчину и спасло.

— Глаза открываю — кровь на асфальте, до сих пор плохо, когда вспоминаю. Скорые, пожарные… А на земле изувеченные люди лежат. У меня рука сломана, рёбра, голова ударена была с правой стороны... Лежал полтора месяца на больничном в Омске. Только домой вернулся — инфаркт, снова на операцию. Многих друзей потерял — как минимум каждые утро и вечер вместе ездили. Такие хорошие ребята были. Водителя лично не знал, но говорят, что хороший водитель, — рассказал Сергей Насибов.

Других участников аварии — Анатолия и Надежду Капитоновых — спасла случайность: места в автобусе, на которые они обычно садились, заняли другие люди и погибли.

— Такое не забывается. И нельзя такое забывать. Обычно мы садились с правой стороны с женой, возле дверей. А тут её подруга взяла и заняла это место. Свободных мест много, и мы сели слева, где-то посерёдке. Жара, закимарил. Вдруг автобус туда-сюда, я головой круть… И темно, всё. Очухался, на обочине лежу. Не знаю, вылетел или вытащили… Автобус ромбом стоит. Рядом кто-то стоял, спрашиваю у него про жену — говорит, живая, но в тяжёлом состоянии уже увезли. Я тогда успокоился, и он ещё говорит — лежи, не шевелись. Это потом выяснилось, всю шею переломало, ни одного позвонка не осталось. А подруга жены, севшая на наше место, погибла, — рассказал Анатолий Капитонов.

По словам мужчины, его жена была одним из двоих самых тяжёлых пострадавших — второй был из Кормиловки. Говорит, на своих ногах ходит — и то слава богу. Даже медики из первой бригады скорой, прибывшей на место, признались, что такого не видели.

— Честно говоря, в первые секунды я просто растерялась. Я и два фельдшера — к кому бежать, как бежать? Родственники просили помочь их родным. Я собралась, и мы пошли работать, но не бригадой, а каждый сам по себе, — рассказывала детский врач-реаниматолог Вероника Каркула.

Врач распределяла пострадавших по каретам скорой помощи до последнего момента, когда из-под кирпичей достали тело водителя КАМАЗа.

— Мне казалось, что всё это длилось вечно. Я пришла наутро и заметила, что у меня поседели волосы на голове. Раньше седых волос не было. После этого я трое суток не могла спать, закрывала глаза и передо мной были искореженные тела, а в ушах слышались крики о помощи, — вспоминала врач.

Чтобы убрать технику, спасатели использовали буквально весь арсенал — расширители, гидравлические кусачки, силовые цилиндры, бетонорезы... Остатки автобуса не помещались даже на специальный большой эвакуатор, и его пришлось резать на части. А ночью на 21-й километр Сыропятского тракта приехали поливальные машины из Омска — смывать кровь с асфальта. Многие родственники погибших и пострадавших узнавали об аварии далеко не сразу: одна жительница Богословки услышала о смерти своего мужа в сельском магазине, когда покупала ему сигареты.

Аварии присвоили статус чрезвычайного происшествия. Следком возбудил два уголовных дела — по ч. 3 ст. 238 УК РФ (оказание услуг, не отвечающих требованиям безопасности жизни и здоровья потребителей, повлекших по неосторожности смерть двух и более лиц) и по ч. 5 ст. 264 УК РФ (нарушение ПДД и эксплуатации транспортных средств, повлекшее по неосторожности смерть двух и более лиц).

Почти сразу стало известно, что рулевое управление автобуса на момент аварии было исправным, и водитель КАМАЗа в последний момент попытался уйти от удара. Алкоголя в крови обоих погибших водителей не нашли. Однако разбирательство по делу погибшего водителя ЛиАЗа Александра Любовцева началось почти через год. Его родственники были уверены в его невиновности.

Однако эксперты из СибАДИ, ОмГМУ, Омского кардиологического центра и лаборатории судебных экспертиз сделали вывод, что «у водителя была возможность в момент ухудшения самочувствия снизить скорость, остановиться на своей полосе движения и не допустить выезда с последующим столкновением». По данным экспертиз, 55-летний водитель автобуса погиб от травм, полученных при аварии, а не от возможного сердечного приступа, вызванного ишемической болезнью сердца. Омский райсуд вынес вердикт: водитель должен был снизить скорость и остановиться, если у него ухудшилось самочувствие. Любовцева признали виновным посмертно.

Директора ПАТП-4 Александра Чертоляса через два дня после аварии взяли под стражу, а позже отпустили под домашний арест. Спустя два года ему и начальнику автоколонны Валерию Коченевскому дали условные сроки: первому — 4,5 года, второму — четыре.

Сразу после аварии полиция и спецкомиссия начали проверку ПАТП № 4. Уже утром, после осмотра автобусов, девять из 150 машин не выпустили на маршрут из-за неисправностей в рулевом управлении, повреждений колёс, отсутствия аптечек и огнетушителей... За следующие четыре дня проверку на дорогах не прошли ещё 90 городских автобусов разных предприятий.

О том, что техника изношена, а люди перерабатывают в полтора-два раза, знали все, но машины продолжали выходить на линию. После аварии переработки запретили, и в перевозках начался коллапс: с июля из-за нехватки водителей и кондукторов начали простаивать по 80 городских автобусов ежедневно. И возвращаться в гаражи они стали на два часа раньше — в 22:00. А троллейбусы — уже в 19:00.

Директор омского дептранса Виталий Маслик заявил, что для нормальной работы Омску нужно где-то найти ещё полтысячи водителей. При том, что действующие сотрудники признавались: сами готовы уволиться из-за бесконечных проверок и моментально упавшей зарплаты.

— Проверки замучили: механик перед выходом на маршрут машину проверит, выезжаешь, а там ГАИ стоит. Они проверяют, если что-то находят, тебе штраф 1500 рублей, механику штраф и ПАТП штраф. А у механика зарплата всего 9 тысяч, им уже по 25 тысяч штрафов понавыписывали, — рассказывал один из водителей.

В ноябре из-за проверки регионального управления государственного автодорожного надзора автобусы не смогли выйти на 22 маршрута. ПАТП-4 прибегло к помощи других предприятий и частников. Позже предприниматели начали брать простаивающие автобусы в аренду. Со временем частники развернулись, заняв массу маршрутов, а сейчас их снова начали вытеснять с рынка. Но это тема для других публикаций.