Штаб-квартира большевиков, изменившая судьбу страны: история заброшенного дома на Рабиновича

Здание — герой нашего сегодняшнего материала — заброшенный дом в прямом смысле этого слова. В двухэтажке на Рабиновича, 88 раньше жили люди, но статус памятника архитектуры никак не влиял на состояние здания. Дом пришел в аварийное состояние и едва не пошел под снос — спасло именно то, что зданию присвоили звание памятника. Но жить там было невозможно, и в итоге всех расселили. NGS55.RU расскажет о том, почему этот дом имеет историческую ценность и за что получил звание памятника архитектуры.

Двухэтажный дом на нынешней улице Рабиновича построили в конце XIX — начале XX веков, но свой нынешний статус памятника архитектуры он получил благодаря событиям 1918 года. В этом доме размещались конспиративная квартира и штаб 1-го района восстания большевиков, которое произошло в ночь с 22 на 23 декабря 1918 года. Тогда к власти в Сибири пришел адмирал Александр Колчак, который принял звание Верховного правителя Российского государства и главнокомандующего русской армией. В ноябре 1918 года в Томске прошла партийная конференция большевиков, на которой обсуждали организацию вооруженного выступления против власти Колчака. Основной удар предполагалось осуществить в Омске, и для организации восстания в наш город нелегально прибыл Сибирский областной комитет РКП(б). Штаб во главе с большевиком Павлом Вавиловым разработал план действий, в соответствии с которым город был разделен на четыре боевых района:

• Штаб 1-го района (правобережная часть города), которым руководил Александр Масленников, должен был захватить крепость, в которой находились комендант города, штаб колчаковского гарнизона, пороховые и артиллерийские склады, а затем освободить из тюрьмы политических заключенных.

• Штаб 2-го района (центральная левобережная часть Омска от Оми до Атаманского хутора) во главе с большевиком Арнольдом Нейбутом должен был захватить ставку Колчака, разоружив казаков и отряд англичан под командованием полковника Джона Уорда. Кроме того, штабу предстояло захватить Совет министров, кадетский корпус, телеграф и радиостанцию, а также освободить военнопленных из концлагерей.

• Штаб 3-го района (Атаманский хутор, Порт-Артур и Сахалин, военный городок и ж/д узел), который возглавляли Михаил Рабинович и Эдмунд Радо, должен был занять все вышеназванные поселки, станцию и мост через Иртыш, захватить пороховой и динамитный склады и выставить заслоны к востоку и западу от железнодорожной станции.

• Штаб 4-го района (станция Куломзино и поселок Новоомский на левом берегу Иртыша) под руководством революционера Антона Поворотникова должен был разоружить батальон чехословацкого корпуса и находящиеся на станции воинские эшелоны, создать заслоны на челябинском и тюменском направлениях.

Именно в доме на нынешней улице Рабиновича и находился штаб 1-го района, где собирались большевики. Штаб 2-го района находился на улице Степная, 1А (этот дом не сохранился), а штаб 4-го района — на Суровцева, 1. Кстати, этот дом сейчас тоже находится в очень проблемном состоянии, а в 2016 году часть здания и вовсе украли во время разбора. Местоположение штаба 3-го района установить не удалось.

Большевики собирались исполнить свой план уже 19 декабря, но не хватало оружия, поэтому комитету подпольщиков пришлось перенести его на 22 декабря. Правда, не обошлось без утечки информации, и накануне мятежа на конспиративной квартире (да, тот самый дом на Рабиновича) арестовали группу рабочих с большими запасами оружия. Штаб отменил восстание, но предупредить всех остальных об этом не успели. В ночь на 22 декабря 1918 года вооруженные рабочие Куломзино выступили против белогвардейцев, разоружили чехословацкий отряд в 400 человек и сняли караул с железнодорожного моста — часть солдат присоединилась к восстанию. Кроме того, к рабочим примкнули и русские военнопленные, которые возвращались из Германии. Восставшие захватили тюрьму и объявили, что все политические заключенные свободны. Но силы всё равно были неравны, кроме того, разбежались и лидеры подполья, чтобы готовить новое выступление. Фактически они бросили восставших на произвол судьбы. В приказе № 152 от 23 декабря 1918 года Александр Колчак поблагодарил всех офицеров, солдат и казаков частей гарнизона, которые вызвались восстанавливать порядок, за «их высокое понимание долга солдата, за их любовь к родной измученной стране и за труды». Также в приказе говорилось о том, что всех, кто принимал участие в беспорядках или был к ним причастен, нужно предать военно-полевому суду.

По данным газеты «Сибирская речь», при подавлении восстания убито 247 человек, по приговорам военно-полевых судов расстреляли 117 человек, еще 13 приговорили к каторжным работам и тюремным срокам. Организаторы восстания — Нейбут, Масленников, Вавилов и Рабинович — были арестованы в феврале — апреле 1919 года, а после непродолжительного тюремного заключения расстреляны.

Судьба же конспиративной квартиры большевиков не менее печальна, чем и у ее бывших обитателей. Единственная ценность дома — его признание памятником истории и культуры в 1980 году как раз именно за то, что в нём размещался штаб района восстания. Мемориальная доска по этому поводу на нём появилась еще в 1950 году — тогда она была мраморной, а уже намного позднее появилась и привычная табличка-новодел.

В документах регионального Минкульта приведены скудные сведения об архитектурной ценности дома — второй этаж облицован деревоплитой, двускатная комбинированная крыша покрыта кровельным железом, а окна первого этажа декорированы простыми деревянными наличниками. Ценные элементы декора фасадов и вовсе отсутствуют. Судя по всему, именно об этом и говорил в своей колонке экс-кандидат в мэры Омска Дмитрий Перевальский, который выступал за снос расселенного несколько лет назад здания. Сейчас оно находится в ужасном состоянии: окна заколочены досками, со стен обваливается штукатурка, а внутри дом облюбовали бездомные.

— Жильцы в нём давно не живут, а само здание заваливается и имеет многочисленные трещины в инженерных конструкциях. В любой момент оно может развалиться и упасть на проходящих по тротуару четной стороны улицы Рабиновича омичей, причинив горе и страдания. <...> По факту данный дом-призрак никакого культурного значения в настоящее время не имеет. В Омске наберется не более 10 человек, которые смогут связать здание с какими-то фамилиями и событиями 1918 года. Вышеуказанное решение принималось в 1980 году на идеологической основе, ставя приоритетом сохранение символов большевистского движения в Омске. В настоящее время решение в части указания на здание как памятник утратило свое значение и представляет собой анахронизм. Восстановить здание не удастся от слова ВООБЩЕ! На его охрану из нашего кармана затрачиваются денежные средства, которые могли быть использованы на развитие культуры региона. И вроде бы понятно, что необходимо сносить эту развалюху и ставить на его месте какой-нибудь коммерческий объект (банк, офисный центр и другое), приносящий доход в бюджет региона и обеспечивающий создание новых рабочих мест. Но такой «мечталке» мешает вышеупомянутое решение, в котором указывается на принадлежность здания к памятнику культуры местного значения. Кроме того, наличие его в реестре памятников дискредитирует сам смысл памятника как элемента культуры общества (развалившийся «памятник» как символ разваливающейся страны и ее культуры?), — высказался Дмитрий Перевальский.

Противоположную точку зрения по этому поводу имеет заместитель председателя регионального отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры Игорь Коновалов. По словам краеведа, это здание важно как с исторической, так и с архитектурной стороны.

— У нас не так много аналогов [в городе], когда дом имеет сложную архитектурную композицию. Это уникальное для Омска архитектурно-композиционное решение, поскольку большинство домов имеет плоский фасад вдоль улицы, а здесь у здания интересное пространственно-планировочное решение. У него есть два боковых ризалита, между которыми образуется внутренний дворик, обращенный к улице, — он называется курдонёром. Когда-то в этом дворике была галерея, там остались от нее следы: если приглядеться, там был большой балкон по второму этажу, а парадный вход в дом был с улицы в центре. Видно, что центральное окно меньше — это частично заложенная парадная дверь, сейчас это выглядит не настолько очевидно, но есть натурные данные о наличии галереи, которая была со стороны улицы. Ризалиты завершаются классическими треугольными фронтонами — это образец классицизма. Причем дом всегда был двухэтажным: он смешанный, первый этаж — кирпичный, а второй — рубленый. Это редкий пример деревянного классицизма, комбинированного дома, потому что многие дома в Омске с одним кирпичным этажом поднимали уже в советское время. Здесь такое интересное явление, когда на первом этаже есть наличники, и аналогичные были на втором этаже. Он изначально был зашит тесом, а потом, в 70-е годы, его зашили ДСП, и наличники ликвидировали, — рассказал Игорь Коновалов.

По словам краеведа, историческую роль дома на Рабиновича также нельзя переоценивать: именно здесь была решена судьба России на ближайшие годы. Если бы штаб большевиков не принял решение отложить восстание из-за начавшихся арестов, неизвестно, как сложилась бы их судьба в принципе — вполне возможно, что Гражданская война могла завершиться именно тогда, 22 декабря 1918 года.

— У Рабиновича и сотоварищей сил-то было достаточно. Они приехали из Москвы с большими деньгами, рабочих, по сути, наняли, купили оружие, купили боеприпасы, создали многочисленное большевистское подполье, красноармейские дружины. Их силы были соизмеримы с численностью омского колчаковского гарнизона, и если бы они свое восстание не скомкали, то у них был бы реальный шанс на победу. Но они испугались, решили, что аресты катастрофичны. Конечно, контрразведка кого-то арестовала, стала допрашивать. Но арестовали отнюдь не первых лиц, они многого не знали. Из некоторых выбили показания, что есть какое-то подполье, что-то планируется. Но у колчаковской контрразведки информации было мало, они не знали масштабов подготовки к восстанию. Так что именно в этом доме решилась судьба России на ближайшие пару лет, — считает Игорь Коновалов.

Ожидаемо, что к очередному разрушающемуся памятнику архитектуры отношение в обществе разнится. Правда, пока идут споры, здание продолжает стоять на своем месте и приманивать бездомных, охотников за красивыми фотографиями омского тлена и людей, которые не беспокоятся за свою жизнь (а вдруг этот дом обрушится). Штаб-квартире большевиков удалось изменить историю страны, но теперь история беспощадно пожирает ее саму.