Инженер на пилоне: как омская красавица работает на оборонке и танцует на огромных каблуках

28-летняя Татьяна Петкау — молодой инженер на омском оборонном предприятии. Глядя на яркую Таню на высоких каблуках, и не скажешь, что каждый день она испытывает оснащение для космодромов. Там каблукам не место — только белый халат и чистые бахилы.

А на тренировке можно оторваться. Таня танцует стрип-пластику, в прошлом — тверк, а еще ей покорился пилон. Мы краем глаза подсмотрели ее тренировку, и от откровенных и чувственных движений захотелось тоже бросить всё и надеть каблуки. Об увлечении знают на работе: и коллеги, и практиканты из вуза. Для последних она — наставник. Пытается зажечь и в них искорку интереса. Только уже не к танцам, а к заводу.

И это довольно трудно: студенты априори считают завод скучнейшим местом на планете. И оттого не идут работать. Но наша героиня с такой позицией категорически не согласна. О том, как трудиться на заводе в кайф, чего не хватает молодым и как она совмещает серьезную профессию с откровенными выступлениями на каблуках, — в материале корреспондента NGS55.RU Марии Носенко.

На ракетостроение в омский политех Таня попала не сразу. Многим знакома эта история: сначала не знаешь, какие сдавать экзамены, а затем к горлу подступает главный вопрос: чего ты хочешь от жизни?

— У меня вся семья — медики. Они пригрозили: «Только через наши трупы ты будешь врачом». Мотало из стороны в сторону: и на дизайн хотела, и фармацевтом, и на информационную безопасность. В 11-м классе я не знала элементарно даже что сдавать. Ну русский и математика — стандартно. А дальше? — рассказывает Таня.

А потом — бац — и апатия. Баллов вышло мало и для бюджета, и для коммерции.

— Это была последняя капля, и я иссякла. Я не видела своего будущего. Всё опустилось внутри. После долгой ругани с мамой я начала искать место и ходить по университетам. И остался последний вуз — политех, — вспоминает инженер.

До начальника техбюро, кем сейчас является Таня, было еще далеко. Но судьба верно вела девушку прямиком на ракетостроение. По-настоящему Таня загорелась инженерным делом, только когда поехала на космодром в Плесецк.

— Я увидела стартовые площадки, где запускают ракеты. Там, где запускают нашу омскую «Ангару». И я здесь! Ю-ху! — вспоминает и смеется Таня.

Реальная заводская жизнь оказалась непростой. На юношеском запале Таня работала только первый год. А дальше — усталость, большая нагрузка и увольнение начальника.

— Признаюсь, хотела уйти. Но меня удержали. Переступила через себя. Началась эпидемия коронавируса, и месяца полтора у нас не было начальника. И так получилось, что многие важные вопросы начала решать я. Я работала с восьми утра до двенадцати ночи. Приезжала домой — и спать, — рассказала Таня.

Этот опыт не прошел даром. Тане начали доплачивать, а ее активность заметили. Для нее это было похоже на небольшое пари.

— Это же азарт. Смогу ли я? В итоге весь объем мы выполнили, и это была победа. И потом мне предложили: «А хочешь быть начальником техбюро?» А как? Ведь я была технологом второй категории, меня не пустили бы быть начальником техбюро. Но я решила попробовать. Это была лотерея: повезет-не повезет. И мне разрешили. Вспомнили, как я обходилась без начальства, — говорит девушка.

Сейчас через подразделение Тани проходят ракеты, которые идут на космодром. Комплекты, кабели, оснащение для космодрома «Восточный»: всё проходит через девушку.

— Я поняла, насколько это интересно. Мы проводим электрические испытания. Ракета как конфетка: нам ее посылают, мы ее проверяем. Если чего-то не хватает, то говорим. Ее пакуют в вагон и отправляют на полигон. Работа у нас кипит, не то слово, — делится инженер.

График стал стабильнее. К тому же, по словам Тани, технологам подняли оклады. Можно поднажать и получить больше. Но особенно важно это донести до студентов-практикантов, ведь они могут стать коллегами. Уже несколько лет Таня становится для них наставником.

— Помню первого практиканта. Я контролировала каждый его шаг. Отдавала всю себя и приходила домой как выжатый лимон. Потом я успокоилась и стала отпускать немного в свое плавание, — рассказала девушка.

Юношеский запал пропадает у студентов, замечает Таня. Несмотря на то, что на заводе есть свободные места для новых кадров, многие хотят уйти. И дело не в заводе.

— Человек попадает «не туда». И в этом «не туда» у него не появляется запал. Его не разжигают. Мы же находим себя не сразу. На рутине человек быстро тухнет и понимает, что не туда пришел. Человек не хочет посмотреть на другие подразделения на заводе. Думает: «Если здесь так, значит, и везде скучно». Ошибочное мнение, — убеждена Таня.

Когда-то она сама столкнулась с рутиной и даже слегла от этого в больницу. Начались нервные срывы, проблемы со спиной, выгорание. Она не понаслышке знает, с чем сталкиваются новички.

— Я осталась последняя на заводе среди моих друзей, что пришли со мной. Мне посоветовали: «Ищи, что нравится, переходи». И я решилась. Ушла в другое подразделение, разбиралась с новой документацией. Сидела до ночи и думала: «Зачем я это сделала?». Всё новое, ничего не понятно, — вспоминает Таня.

Встать на ноги ей помог коллектив: небольшой, но дружный. Вместе они выполняли план, переживали казусы, ругались и мирились. И когда Таня была новичком, и когда стала начальником.

— Не стоит убегать сразу с завода вообще. Допустим, не иди в цех, где делают баки и отсеки, а иди в другой. Нет смысла бежать сразу. Мы, инженеры, ходим в белых халатиках, в бахилах, и у нас идеальная чистота. Рядом с цехом у нас даже газон красивый, ровный, подстриженный. Это приятно, — улыбается инженер.

Своей энергией Таня заряжает студентов. Мол, надо же, на заводе — и такая красавица. Увлечения у девушки и правда яркие: сейчас в приоритете стрип-пластика и моделинг. Таня выступает на батлах и соревнованиях, дефилирует на модных показах и фотографируется в смелых образах. Но ее яркость одобряют не все, особенно старшее поколение.

— Я как-то сильно поругалась с моим дипломным руководителем, потому что ему не понравились мои татуировки. Я сделала большую татуировку на руке. На мне была черная водолазка, и я машинально подняла рукав, и он ее увидел. Он сказал мне: «Ты теперь что, грязная?» Это как минимум неэтично, и я не могла промолчать, — вспоминает девушка.

Но обращать большого внимания на пересуды она не хочет. Танцы, татуировки и афрокосы для нее — выплеск эмоций, самовыражение. Чтобы выпустить своих демонов.

— А в то время все думали об этих танцах: «Боже, что за вульгарщина!» Мне стало интересно. Какая бешеная энергетика! Я пошла учиться, выигрывала на внутришкольных батлах. За плечами уже несколько чемпионатов и побед. Директор даже хотела видеть меня в тренерском составе, но мое здоровье мне не позволило, — говорит девушка.

Таня танцует как женственный стрип, так и более агрессивный. Это более резкие движения, акробатика и быстрота. Проснуться однажды и понять, что она не хочет заниматься, больше похоже на страшный сон девушки.

— Если у меня нет настроения, то я не раскисаю, а собираю себя в горсть и иду. Это помогло мне на работе тоже. Я не люблю рутину, и работа у меня энергичная. Я сама ее выбрала. Там постоянно что-то происходит. Я хочу показать, что живу яркую жизнь, работая на заводе. Пусть к ней приходишь не сразу, — заключила Татьяна.