От Ольги еще в роддоме отказалась мать. Девочка появилась на свет с врожденной аномалией — заболеванием верхних конечностей. У нее короткие руки, на каждой всего по три пальца. После дома малютки ее перевели в детдом. Там никому не бывает легко, а нашей героине было трудно вдвойне — ее обижали больше остальных, а еще приходилось как-то выкручиваться, чтобы приспособиться в быту из-за своей особенности. Несмотря на всё это, омичка очень жизнерадостный человек и счастливая жена. Как она нашла свою любовь, зачем пять лет подряд носила в кармане палочку из-под мороженого и с чем ей приходится сталкиваться каждый день — в нашем материале.
На интервью 39-летняя Ольга Черепанова пришла в белой блузке с красным цветком на груди — это символ ее коллектива, с которым она выступает на городских мероприятиях. Буквально перед встречей пела патриотические песни перед школьниками — на День памяти и скорби. Женщина посещает комплексный центр социального обслуживания населения «Пенаты», ведет активную жизнь — помимо пения, любит читать стихи. А вообще мечтает сыграть роль в какой-нибудь театральной постановке или даже фильме. Главное для нее — не сидеть в четырех стенах.
— В омском доме-интернате мы ставили спектакли «Король Лир», где я играла роль шута, в «Ромео и Джульетте» я была простым перевозчиком, а еще за кулисами озвучивала роли для других деток со сложным дефектом. Они не запоминали слов, не могли говорить, а только показывать. Я бы хотела в театральный поступить, но с такой структурой, как у меня, не берут, — с юмором о себе говорит Ольга.
А вот из Кировского детского дома приятных воспоминаний мало.
— Я, конечно, всех уже простила, но всё равно помню, какими жестокими были санитарки. Если ты что-то натворил, они могли по 2 дня не кормить. Сверстники обижали меня по вечерам, когда воспитательница уходила домой. Особенно тяжело было в 7–8 лет, но когда мне исполнилось 13, я сказала: «Хоть одна тварь на меня руку поднимет — удавлю». Прости, господи. Меня девчонки звали птеродактилем, ниндзей — за бойкий характер, а последние годы — «шеф», потому что потом лидером была я. У всех свое погоняло было. Я не обижалась. Это же с юмором, — вспоминает Ольга и смеется.
Когда ей исполнилось 18, она познакомилась с будущим мужем Александром — тоже выходцем из детского дома. Она считала его «самым крутым», поскольку у него была отдельная комната с душевой. Они дружили, но втайне Ольга испытывала к мужчине чувства, правда, ни на какие отношения не рассчитывала. Думала, из-за инвалидности вряд ли он посмотрит на нее как на женщину. Сам Александр признается, что первое время ему было жалко Ольгу, он всегда старался ей помогать, защищал от обидчиков, но потом влюбился.
— Очень долго сходились мы и искали друг к другу подход, тяжелые периоды были. Шесть лет назад мы повенчались в церкви, а через два года расписались в ЗАГСе. Я не рассчитывала, что замуж выйду. Помню, говорила ему: «Саш, ну ты че? Посмотри, сколько здоровых девчонок вокруг!» Страшновато было, я не верила сначала. Вдруг он сегодня со мной, а завтра с другой. Но сейчас мы счастливы, — рассказывает омичка.
Она не скрывает: без мужа ей было бы совсем не просто жить с короткими руками. Хоть в детском доме ее и научили приспосабливаться к жизни — одеваться, готовить, писать и даже вышивать, но некоторые вещи всё равно даются нелегко. Ее мужчина работает дворником, а всё свободное время проводит рядом с женой.
— Саша смастерил для меня маленький стульчик, чтобы я могла доставать до верхних полок холодильника. Сама готовлю. А как же? Есть-то хочется всегда. Я умею готовить всякие блюда: картошечку по-французски, борщ, соляночку, грибы солить мы умеем. Согнусь в три погибели над столом и давай нарезать всё. Муж всегда со мной на кухне, поддерживает. Крышку кастрюли открыть-закрыть. В прошлом году написала заявление, чтобы мне как инвалиду выдали от государства специальные приспособления. Меня поставили в очередь. Недавно получила всякие палочки с крючками — есть такая, которая помогает надевать колготки, другой я могу выключить свет, открыть окно, шкаф.
Александр помогает Ольге с водными процедурами — для принятия ванны, по словам Ольги, еще не придумали приспособлений при ее болезни. Она шутит: вот бы ей такое джакузи с волшебной кнопкой, которое само при помощи мочалок приводило в чистоту тело.
Ольга рассказывает, что с легкостью одевается сама. Первое время закатывала у кофт и рубашек рукава, а потом, когда ее подруга выучилась на швею, стала обращаться к ней, чтобы та укорачивала изделия под размер рук женщины.
— Подруга делает так, как мне хочется. Она мне из шубы сделала жилетку, например. Но иногда в магазине можно найти то, что подходит под мои руки. Перчатки и варежки я не ношу: руки в титьки сложила и пошла, — улыбается Ольга, — покупаю такую обувь, чтобы на автомате нога входила, без шнурков. Единственное, муж может помочь шапку надеть, застегнуть куртку, как положено, надеть брюки. Если его дома нет, то сама всё делаю. На зиму, например, у меня есть шапка-ушанка. Взял ее за уши, подкинул, а вот она у тебя на голове.
Ольга говорит, что из-за ее особенности сложно найти работу. Тем не менее на протяжении пяти лет она подрабатывала курьером — знакомая устроила ее разносить документы.
— У меня была любимая жилетка, там был карман. Помню, туда складывала проездной и палочку из-под мороженого, чтобы нажимать кнопки домофона. Кто меня возьмет с такой структурой? У меня только говорящий рот. Я как YouTube, могу только говорить и указывать, — женщина снова заливается смехом.
На любопытные или жалеющие взгляды прохожих она давно не обращает внимания.
— Ну смотрят и смотрят. Я спокойно к этому отношусь. Забегаю в автобус, лезу в сумочку, оплачиваю проезд и еду себе по делам. Многие прям вслух говорят: «Ой, смотри, безрукая идет!» Раньше я, конечно, переживала из-за своего недостатка, но надо же как-то идти дальше — ситуацию уже не изменить. Как есть, так и есть. Нужно чем-то заниматься. Ходить на всякие лекции, мероприятия, мир познавать, учиться. В этом году я планирую поступать в колледж. Хочу что-то творческое: мне бы хотя бы за кулисами читать тексты, о том, чтобы я сидела посреди сцены, и не прошу.