«Дальше было невозможно жить и работать»: омич три недели получал медотвод от вакцинации

В Омской области, как и по всей России, продолжается прививочная кампания против коронавируса. Однако вакцинироваться от ковида могут далеко не все, и основная причина этому — противопоказания из-за болезней. В таких случаях люди пытаются получить медотвод, чтобы продолжить жить полноценно. Но эта задача не из простых. Омич рассказал NGS55.RU, как получал медотвод и сколько времени на это потратил.

У меня псориаз с младенчества. Детство в деревне я провел в больницах, а с 2008 года лечусь в областном кожно-венерологическом диспансере. Из-за высыпаний на теле получить прививку — та еще задача. В любую больницу приди, рукав засучи, и тебе сразу отказывают. Дело в том, что это аутоиммунное заболевание — организм, как правило, ослаблен и может тяжело перенести вакцинацию.

1 ноября ввели ограничения из-за коронавируса. Прошло еще дня 3–4, и я начал понимать, что ни в кафе, ни в кинотеатры, ни по работе на встречу поехать уже не получится. Почему бы не получить медотвод? До этого особой нужды в нем не было. Когда ввели QR-коды, я написал своему врачу и рассказал о боли в суставах и проблемах с кожей. Я спросил у нее, можно ли мне прививаться от коронавируса, и получил ответ: «Я тебе пока не советую это делать». Вообще я, конечно, собирался вакцинироваться, регулярно сдавал тест на антитела, и результат весь год был высоким из-за перенесенной болезни. Но если сейчас это делать не стоит, значит, необходимо получить медотвод.

Врач посоветовала записаться к терапевту в свою поликлинику, куда я прикреплен. Я так и сделал — записался 4 ноября. Приема мне пришлось ждать три дня, потому что она была в отпуске. К врачу я попал 7 числа. Она посмотрела на мою кожу и поняла, что всё серьезно. Затем терапевт дала мне направление к дерматологу в кожно-венерологический диспансер на Энергетиков, пояснив, что мне нужно взять у него справку с рекомендацией сделать медотвод.

После приема я сразу пошел к дерматологу. Очереди не было. Он осмотрел мою кожу и выписал справку, которая действует три дня. За это время мне вновь нужно было попасть к терапевту. Было поздновато — седьмой час вечера. Я думал, что смогу просто вернуться к своему врачу, но, как оказалось, так делать нельзя. Поэтому мне пришлось записываться вновь, а затем еще три дня ждать приема. 11–12 ноября я попал к терапевту во второй раз. До этого я, кстати, отсидел два часа в очереди: пришел к 16:00, а у врача оказался в 18:00. Люди возмущались тем, что сотрудники больницы медленно работают.

Терапевт сказала, что до меня два человека со схожим диагнозом получили медотвод. А передо мной сидела женщина, которой минут сорок оформляли пакет документов на комиссию. Не знаю, какой у нее был диагноз. Мне сказали, что мои документы передадут на комиссию, которая проходит раз в неделю, по понедельникам. Появляться на ней было не нужно. Спустя пару дней после комиссии я пришел к заведующей и получил долгожданный медотвод.

Мой медотвод действует девять месяцев. Когда она выдавала мне его, сказала, что я появлюсь в медицинской базе через пару дней. Вообще я был настроен решительно и сразу сказал, что буду оспаривать решение, если мне откажут. Дальше было невозможно жить и работать. Сейчас меня пропускают везде — я ходил и в KFC, был в «Меге» и «Континенте». Недавно посещал кинотеатр.

Отрицать мои проблемы со здоровьем было сложно. Я недавно встретил музыканта из симфонического оркестра с экземой. Мы разговорились, и я сказал ему, что с большой вероятностью справку ему не дадут, хотя попробовать, конечно, можно. У меня же были все документы на руках, я ведь лечусь годами. И мне сложно сказать, какие в больницах существуют требования по выдаче медотводов. Есть некий перечень, в который что-то добавляют, что-то исключают. Тем не менее многие жалуются на то, что справку получить не могут. Мне кажется, у Минздрава существуют некие ограничения, чтобы не выдавать их максимальному числу людей. Кстати, никаких денег на медотвод я не потратил, разве что на копии документов около 50 рублей. Жаль, времени потратил много — целых три недели.