«Буду ставить свечки за Путина»

Украинцы бежали в Омск, уворачиваясь от снарядов: мы посмотрели, в каких условиях они живут теперь

1 сентября 2014, 00:00 7 601

5-летняя Соня сегодня вместо бомбежки нарисовала солнце, зеленую траву, себя и своих родителей. С ней работает детский психолог, и теперь на ближайшие 3 месяца ее дом, как и еще для 52 земляков, — здание омского детского дома № 10. Софью из зоны обстрела в Луганской области увезла мама, 31-летняя Ольга. Официант в прошлом, она поехала за 47-летним мужем-ополченцем, по словам Сони, «работать поваром на войне».

24 августа на трех поездах в Омск прибыли 835 беженцев из Донецкой и Луганской областей Украины. Переселенцев — 246 детей и более 600 взрослых — на перроне встречали волонтеры и представители министерств. Всех распределили по 12 лагерям в районах Омской области, а в Омске в 2 пунктах разместили около 60 человек. Корреспондентам НГС.НОВОСТИ удалось побывать в одном из городских лагерей для беженцев. Как украинцы добирались из горячих точек в Россию, что они думают об этой войне, о чем мечтают их дети и правду ли показывают по ТВ — в материале НГС.НОВОСТИ.

«Соня очень боится, наше такси попало под артобстрел», — рассказывает Ольга. Уезжать она не хотела — на Украине остались муж, мама и братья, они и настояли: надо вывезти Соню. Теперь Ольга не знает, что делать: в Омске очереди в детсады, а в школу дочери еще рано. С работой — неизвестность. С родственниками с Украины говорила на днях, первый раз за месяц. «Сказали — все живы, а про остальное мне знать не надо», — говорит Ольга, в глазах у нее стоят слезы.

Приют для беженцев в Омске — не палаточный лагерь, а уютный детдом № 10 — здание со всеми бытовыми условиями. Здесь 17 детей в возрасте от 0 до 13 лет. Малыши забывают ужасы войны, качаясь на качелях и играя, пока воспитанники детдома находятся в оздоровительном лагере.

«Вчера принесли почти новую импортную коляску. Люди бесконечно несут вещи», — рассказывает директор детдома Надежда Ковалева. Каждую минуту у нее звонит сотовый: Ковалева решает бытовые вопросы и, как признались сами беженцы, переживает за них, как за своих. «На каждого переселенца выделяется по 800 руб. в день, — сообщила Ковалева, — из них 250 руб. на еду и остальное — на проживание». Как уточнили в региональном минтруда, деньги перечисляются из резервного фонда правительства Омской области, а затем средства компенсирует федеральный бюджет.

В детдоме беженцы занимают 2 этажа. В коридоре на 4-м этаже 5-летний Никита Андреевич (так он представился автору) был очень рад подаренному «Тетрису» и через минуту уже спорил из-за игрушки со своей 4-летней подружкой. Родители малышей в тот момент обедали в столовой.

Всю еду в готовом виде сюда привозит омский предприниматель: питание оплачивает правительство из «суточных» на каждого беженца, так что проблем с готовкой у женщин нет.

На каждом этаже детдома по 2 кухни и несколько ванных комнат. Везде — стиральные машины-автоматы. «Наши мужчины пока не могут догадаться, как их подключить, — шутит женщина с младенцем на руках, — поэтому стираем на руках: у всех маленькие дети». На этажах среди переселенцев корреспонденты НГС.НОВОСТИ заметили много беременных молодых женщин.

По словам местных мужчин, всех «кормят на убой» — 3 раза в день, «домашней едой». Большинство приехавших с Украины — жители поселков и небольших городов, в беседе они признавались: не ожидали такого теплого приема. У многих таких условий, как в этом детдоме, и не было. «Как так? Помощь бескорыстная! У нас так просто ничего не делается, только с какой-то выгодой», — изумляется один из немногих в лагере мужчин.

После похолодания жителям лагеря остро не хватает теплых вещей. Когда уезжали в Россию, брали только детские вещи, думая о себе в последнюю очередь. Поэтому многие мужчины и женщины оказались в шлепках на босу ногу. Но омичи каждый день приносят пакеты с вещами — женщины едва успевают их перебирать и отсортировывать. Кто-то даже принес женские босоножки на шпильке.

В гардеробной разбирает вещи 51-летняя Светлана из г. Енакиево и охотно дает интервью. «Нужно говорить и писать про то, что там происходит, и в учебники по истории это обязательно включить! Там геноцид!» — восклицает Светлана. Уроженка Курска, Светлана вывезла мать-диабетика. На билет в Россию для 32-летнего сына в последний момент не хватило денег. «С водителем автобуса расплатилась новым сенсорным телефоном. Было не жалко — я оставила все нажитое», — говорит Светлана и добавляет: «Украина сделала меня нищей. Где у вас храм? Буду ставить свечки за Путина!».

В комнатах переселенцев уютно. Кто-то даже успел прихватить с собой ноутбук, а кто-то прибыл с одним пакетом в руках, спасаясь от артобстрелов. В горячих точках сейчас нет ни воды, ни света, ни газа, ни, конечно, интернета. У многих переселенцев там остались родные: изредка с ними удается связаться по мобильному. По вечерам почти все жители лагеря собираются в холлах — там стоят телевизоры. Пожилые люди стараются не смотреть новости «оттуда».

В гости к переселенцам в течение дня приходят представители всех российских служб: страховые компании, медики, психологи, УФМС и др. Корреспонденты НГС.НОВОСТИ побывали на «планерке»: составить список необходимых вещей пришли представители вневедомственной охраны МВД. Детдом № 10, в котором обосновались украинцы, курируют полицейские. «Нужны таблетки от головы, носки и мужская одежда», — просят женщины. «И батарейки!» — кричат дети. «Работу бы скорее», — добавляют мужчины.

34-летний Руслан помогает собирать игрушки в пакет. Он не хочет фотографироваться. «Сначала, — рассказывает он, — пополнял «диванные войска», а затем решил идти к ополченцам. Но они не взяли. Сказали: у тебя мать парализованная, ее спасай», — вспоминает он. Работал в шахте до последнего, пока снаряды не полетели. «Погрузил в машину мать, топор, палатку и поехали куда глаза глядят, лишь бы выехать: город вымер, как во время эпидемии, как в фильмах ужасов про зомби», — вспоминает он, сначала весело. Как только речь заходит о бомбежке, Руслан мрачнеет. «Я много повидал, вам не стоит… достаточно, что показывают по ТВ — в России показывают правду, но без «мяса», — и уходит со слезами.

Будущий семиклассник Дмитрий, широко улыбаясь, ходит по лагерю в больших шлепанцах. В свои 13 лет он остался за старшего в семье: приехал в Омск из с. Стаханово Луганской области вместе с мамой, месячным братом и 1,5-годовалой сестрой. «Папа сказал: увози мамку. Сам остался», — рассказывает подросток. Теперь он готовится пойти в местную школу. Город ему понравился: «Немного прогулялся, он красивый».

У жителей г. Антрацит Луганской области Романа и его матери Светланы Ивановны — счастье. В омском роддоме № 6 жена Романа, 35-летняя Маргарита, родила сына Станислава. «Делали кесарево, большое спасибо врачам — Сергею Блауману и Анне Корфидовой, — радуется Роман. — На Украине она бы не родила — врачей не осталось. Мы боялись, что родит в дороге». Тракторист, каменщик, он уверен: без работы не останется. На Украине «хорошей», по его словам, считают зарплату в 10 тыс. руб. «Звонил друзьям — говорят, нашего дома уже нет. Идет братоубийство. Не понимаю, зачем в это все лезет Америка», — размышляет Роман.

26-летней жительнице Донецкой области Татьяне вместе с двумя дочерями и мужем Сергеем в поезде в Россию достались верхние полки. С ней, беременной, никто из русских не захотел поменяться местами. «Люди разные. Были и злые до ужаса! Кто-то, наоборот, оставляет телефоны и готов забрать к себе жить», — рассказывает Татьяна, уроженка Брянской области. Билеты на поезд украинцам покупало российское УФМС. «Выдали сухпаек на 1 раз в день. Добирались 4 дня на поезде до Симферополя из Донецка», — вспоминает она.

На Украине остались родители мужа Татьяны — с бабушками и дедушками. «76-летняя бабушка мужа под бомбежкой копает картошку: она пережила уже одну войну, не боится. Копает и прячется в бомбоубежище», — грустно смеется Таня. Теперь перед многодетной семьей проблема — детсад. Татьяне рожать через 2 месяца. В России у нее есть мать и сестра, которых она не может найти.

Украинцы держатся бодро, готовы работать. С ними поработал психолог, и о бомбежке они говорят как об обычном явлении. Тяжелее с детьми: в первые дни они рисовали свои страхи — войну и бомбежку, а затем рвали рисунки, чтобы побороть страх. 9-летняя Таня взяла с собой осколок снаряда, который показывают на тренингах. «Дети моментально взрослеют, — говорит психолог, — и знают, что они теперь в другой стране. Они спрашивают, где будет их дом». Соня рисует, а Таня мечтает: она хочет, чтобы «везде был мир и все были живы, даже враги».

Ирина Акишева

Фото Ивана Рейзвих

ПО ТЕМЕ

Ирина Акишева

Лайк

Смех

Удивление

Гнев

Печаль

Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter

Комментарии

Гость

8 сентября 2014, 13:34

Я не против, надо помогать... Но то, что пишут и показывают в новостях, увы, не совпадает с действительностью. Многие из беженцев не берут вещи, а требуют, "чтобы приносили деньгами". На простую работу тоже не стремятся, зато возмущаются, что им не предлагают высокооплачиваемых должностей... У меня есть знакомые, много лет плативших налоги и не могут устроить детей в садики, а теперь очередь еще увеличивается, потому как беженцам предоставляют места... Поэтому отношение двоякое у меня к ним. Жалко безусловно, но лично я воздержусь от помощи данной категории людей. Лучше пенсионерам помогу...

Гость

7 сентября 2014, 11:09

Читать все комментарии