Прокуратура потребовала расселить барак на 20 лет РККА. Мы съездили посмотреть, кто в нём живет

Ветхий дом прикрыт деревьями и едва заметен. Внешне он напоминает те здания, которые когда-то пережили бомбардировку. У него выбиты стекла, частично обрушены стены, на которых содержатся непонятные рисунки и реклама запрещенных веществ. Однако вокруг дома чисто и ухоженно. У подъезда высажены цветы, трава по всей территории убрана. Всего в аварийном доме находится восемь квартир: у четырех из них есть собственники, еще четыре — квартиры муниципальные, и люди живут в них по договору соцнайма. По информации сайта «Реформа ЖКХ», в доме прописаны 23 человека.

Весной 2021 года один из жителей многоквартирного дома, расположенного по адресу: улица 20 лет РККА, 180, Евгений Балашенко, обратился в прокуратуру Октябрьского округа с просьбой проверить жилище на аварийность. Мотив оказался серьезным: в санузле на его мать обрушился потолок.

Прокуратура со специалистами ГЖИ Омской области осмотрели дом и выявили ряд серьезных проблем: в нём частично разрушены стены и крыша. В заключении позже указали, что разрушения опасны для жильцов: если в дом через трещины попадет вода или снег, то может замкнуть проводку, а это риск возникновения пожара. Кроме того, обрушение дома, хоть и частичное — прямая угроза безопасности.

Ведомство обратилось в суд с требованием незамедлительно расселить жильцов. Дать новые квартиры им должны были до конца 2024 года, однако в прокуратуре уверены, что тянуть больше нельзя. Суд назначил строительную экспертизу дома, которая лишь подтвердила его аварийность. В итоге суд обязал администрацию города Омска немедленно расселить жильцов, при этом точных сроков, когда это нужно сделать, не указал.

На первом этаже дома находится двухкомнатная квартира, которая устроена как коммунальная. В ней живут две семьи — по одной комнате на каждую. Санузел и кухню они делят пополам. Заглянув в квартиру, я встретил одного из жильцов, Сергея. Он рассказал, что недавно у них в санузле обвалился потолок. Благо, никто тогда не пострадал.

— Кто его знает, что будет с этим домом! Может, рассыпется однажды, — негодует он. Сергей с супругой Надеждой и дочерью Марьяной уживается в маленькой комнате. Большую часть их жилища занимает двуспальная кровать. С электричеством у домочадцев также есть проблемы. Чтобы включить в комнате свет, Сергею пришлось взять швабру и пару раз ударить ей по люстре.

Попрощавшись с ними, я пошел в соседнюю комнату, где проживает другая семья. Меня встретила пожилая женщина. Ее зовут Светлана, ей 69 лет. В комнате она живет с мужем, внуком и внучкой. Напротив ее кровати висит огромный телевизор, на котором включен один из федеральных телеканалов. По словам женщины, в этот дом она поселилась в далеком 1976 году. Светлана признаётся, что желание уехать отсюда у нее было всегда — она изрядно устала от жизни в коммуналке, и сейчас ей больше всего хочется спокойствия и уюта.

— У нас в доме нет горячей воды, мы ее берем из батареи. Дети у нас маленькие, их нужно умывать. Здесь горячей воды никогда не было, она у нас даже не подведена. Потолок вот сыпется, падают камни, — указывает рукой она мне на сгнивший потолок. — Соседние дома были получше, их снесли, а наш как стоял, так и стоит. Помню, нас хотели расселить еще в 1986 году — чего-то у них там не сложилось. А боязни, что дом может рухнуть, у меня нет! Мы его поддерживаем, ремонт делаем. Да, дом садится. А на власть мы не надеемся. Кажется, мы лишние люди. Такое ощущение, что от нас вообще хотят избавиться, — сказала женщина.

Дом на 20 лет РККА признали аварийным еще в 2016 году. Его жителей обещали переселить в новые квартиры до конца 2018 года, однако это обещание администрация не выполнила. Дом включили в другую программу, и людям пообещали дать новое жилье до конца 2024 года. Аварийный дом давно содержится за счет самих жильцов, потому что управляющая компания отказалась от него лет десять назад из-за крупных трат на его ремонт.

Мой следующий собеседник, Зинаида из квартиры напротив коммуналки, рассказала, почему так сильно текут потолки. Дело в том, что у дома нет нормальной крыши. Из-за сильного ветра ее однажды снесло наполовину. Ремонтировать кровлю сейчас никто не собираются, потому что дом ветхий.

Зинаида живет здесь с 1960 года. В советские времена она работала медсестрой, затем увлеклась экономикой и стала экономистом-бухгалтером. До выхода на пенсию женщина также успела поработать продавцом. Квартира у пенсионерки очень уютная, однако санузел — другая история. Всё те же проблемы с потолком и гниль от влаги. Пенсионерка хотела бы скорейшего расселения, но место, где построили дом, ей очень нравится.

— Я живу одна. Мне никто не мешает. Здесь, кажется, обрушилось уже всё что можно. Вообще эта квартира досталась нам с сестрой по наследству. Сейчас нам опять предлагают двухкомнатную квартиру, сказали, что жилье только по соцнайму. Это проблема. Сестра претендует на половину, она живет с мужем в своей квартире. А мне двухкомнатная не нужна. В решении суда было заявлено о немедленном расселении, но администрация возражает. Они говорят, что возможности нет такой, так как некуда селить, — пояснила Зинаида.

Жильцы говорят, что у собственников квартир есть выбор: либо жилье по соцнайму, либо денежная компенсация. Чтобы получить деньги, нужно искать оценщика квартиры. С результатом необходимо снова обращаться в суд. Приватизация жилья возможна лишь один раз в жизни, поэтому стать владельцами новых квартир у собственников не получится.

— В пятой квартире у нас женщину выселили. Она в суд обращалась. Ей дали на Старой Московке квартиру, «вторичку». Она по соцнайму жила и так же по соцнайму получила новую квартиру, — сказала Зинаида.

Я вышел из дома на улицу, чтобы осмотреть его еще раз, и встретил пенсионерку, назвавшуюся бабой Раей. С цветами и тросточкой она прогуливалась возле дома. Ей 87 лет. Баба Рая рассказала о тех же проблемах, что и другие жильцы: нет горячей воды, валятся потолок и стены, и жильцам никто не помогает. В советские времена она трудилась нянечкой в яслях, а затем кардинально поменяла сферу, устроившись на бетонный завод. Бабушка утверждает, что оценщиков уже нашли. Работу свою они уже сделали — жилье оценили в 2,8 миллиона рублей. Квартиру на старости лет ей придется искать самостоятельно, хотя и при поддержке близких людей.

— Я бы, конечно, хотела новую квартиру. Но у меня племянник дома строит, говорит: «Баба, лучше старый дом, чем новый». А почему нам не дают дома? Где человек возьмет деньги, когда у него пенсия — 8 тысяч рублей? Надо за лекарства еще отдать, а они дорогие. За квартиру еще платить. А поесть что? Вот так вот, дорогой, — пожаловалась пенсионерка.

Зайдя вновь в подъезд, я постучался в квартиру Елены. Именно благодаря ей возле дома всегда чисто и растут цветы. Она рассказала, что расселение ожидает с тревогой, потому что у нее четыре внука, которые здесь ходят в школу. При этом женщина уверена, что переселять людей необходимо. Однако никто не верит в то, что это можно сделать быстро.

Нас увидела еще одна жительница дома, Людмила, и подключилась к разговору. Как оказалось, это мама Евгения Батушенко. Женщина говорит о том, что «жилье у них отнимают». Отнимают, продолжает она, потому что собственником новой квартиры ей стать не получится.

— Почему ситуация вообще такая создалась? Потому что со дня постройки дом ни разу не ремонтировался. Нас должны были расселить до конца 2018 года. Нам на суде сказали, что, «видимо, денег не было». Да мы бы и до 2024 года досидели, но потолок вот рухнул.