«Зачем вы нужны, если мы будем сами обеспечивать своих мужиков?»: как в Омске волонтеры справляются с посылками на СВО и равнодушными женами

Очень часто стихийные движения превращаются в мощную организацию. Так, в Омске живет молодое, но уже многочисленное движение «Гуманитарная помощь». Хрупкие внешне, но сильные внутри девушки создали его, чтобы помогать мужчинам на СВО. Им приходится делать дорогостоящие покупки, решать множество вопросов одновременно, сталкиваться с хейтом и равнодушием. Мы посмотрели, как выглядит их склад, пролистали рисунки от детей и зажгли окопную свечу. Чем живут волонтеры — в репортаже NGS55.RU.

Мы приехали с фотографом Леной Латыповой на Новую Московку. Я и Лена здесь впервые — прямо перед нами ПТП, где спит 95-й автобус. За спиной частный сектор, нам нужно пройти вдоль двухэтажного здания и постучаться в дверь. Нас встречает организатор волонтерского движения «Гуманитарная помощь» Екатерина Корепанова и ответственная за транспортировку посылок на СВО Ксения Шашкова. Две бойкие открытые девушки приехали затемно на склад, где хранится гуманитарная помощь для омских бойцов.

Изначально движение «Гуманитарная помощь» занималось сбором для мобилизованных. Корреспондент NGS55.RU Анна Никитенко в начале октября ездила на пункт сбора и вместе с волонтерами — в Черемушки. Сейчас организация переключилась с мобилизованных на СВО — посылки идут прямо за ленточку.

Склад нас с фотографом удивил приятно. Большое помещение и из него выходы еще в пять комнат. У каждой комнаты свое назначение — аптека, общий склад, холодный склад, теплый склад. Всё расфасовано по коробкам и пакетам. Везде порядок и в целом слаженная логистика. Есть даже маленькая кухня со всем необходимым к чаю. На столе замечаю крупную папку. В файликах лежат листки с пометкой, что выдано, для кого и подпись ответственного.

— Так, вот это прибор для ночного видения надо зарядить. Здесь у нас прицелы и монокуляры. Ксюш, подай, пожалуйста, батарейки. А тут у нас рации, — Екатерина деловито разбирает новую коробку от одного из волонтеров.

Здесь так называемые «игрушки» — дорогостоящие товары, которые необходимы бойцам на спецоперации. Одна «игрушка», чтобы видеть в темноте, другая — чтобы переговариваться и не бояться, что связь перехватят. Еще год назад покупателями этих предметов были в основном охотники, а сейчас — хрупкие девушки. Не себе — мужьям, друзьям, братьям, сыновьям — своим и чужим.

Кстати, дорогие «игрушки» и квадрокоптеры, которых здесь сейчас нет, на складе не хранят — мало ли что, а это предметы на сотни тысяч рублей.

— У нас есть волонтер, который занимается непосредственно техникой. Всё хранится у него дома. Страшно здесь хранить, поток большой, многие приходят, — говорит Екатерина, заканчивая с разбором.

Нам делают небольшую экскурсию по складу. Девушки отмечают, что волонтерам его предоставил депутат горсовета Андрей Бондаренко. В большом проходном помещении стоят коробки с консервами, продуктами, стойки со сладким и разными мелочами. Справа вход в комнату — так называемый теплый цех. Здесь хранится термобелье, кофты, балаклавы, майки, футболки — всё распределено по размерам. Есть и ношеная одежда — волонтеры ее берут, если она в хорошем состоянии. Бойцы не отказываются. Особенно те, кто побывал на передовой.

Остальное почти всё самодел. После начала мобилизации в первый месяц омичи охотно приносили трикотаж, а потом пошел спад. И волонтеры начали шить одежду сами. Маскировочный халат, за который на «Авито» просят 1700 рублей, обходится волонтерам в пять сотен. Флисовая кофта за 1000 тоже в три раза дешевле, если шить самим. Девочки покупают только материал, остальное вручную. Прямо сегодня вечером десятки женщин придут после работы домой, достанут швейные машинки и проведут за ними не один час.

— На термобелье и кофты есть учет. Когда мы понимаем, что у нас осталось пять кофт, то сразу просим девочек срочно шить. Трусы мы совсем перестали покупать. Нам приносят ткани, отрезы. Бабушки, так сказать, свои сундуки потрясли, тряпочки нашли, мы всё используем, — говорит Екатерина.

Другое помещение под аптеку. У бойцов с СВО всегда есть запрос на конкретные препараты: антибиотики, обезболивающее в ампулах, лидокаин, гемостатические губки (оказывают кровоостанавливающее и антисептическое действие), индивидуальные перевязочные пакеты. Здесь же лежат утки, хирургические инструменты, подгузники, ходунки, туалеты. Это всё для госпиталей. Омские волонтеры держат связь и с ними. Как это происходит? Всё просто. Попадает боец в госпиталь в Донбассе, а там беда с медицинскими принадлежностями. Солдат сообщает руководству, что есть волонтеры, к которым можно обратиться. Начмед связывается с Екатериной и договаривается о поставке необходимого. Кстати, за аптечный склад отвечает фармацевт, простые смертные в ее работу не лезут.

Дальше комната, где вдоль стены почти до потолка лежат спальные мешки. Рядом рюкзаки, кариматы (спальные коврики), дождевики. В соседней комнате обувь, холщовые карманы для гранат, рюкзаки. Замечаю мешок с обувью, но волонтеры сетуют, что приобретение неудачное — ботинки на передовой еле держатся всего пару суток, но в тылу пригождаются.

Есть еще одна маленькая комнатка — оттуда Екатерина выносит огромный пакет: «Вот не знаем, куда девать». Заглядываем внутрь — а там куча кусков сала. Какая-то сердобольная женщина передала, но не учла, что посылка едет около двух недель и съестная передачка просто погибнет. Заодно девушки рассказывают, как чья-то мама передала волонтерам посылку для своего сына, а в ней были скоропортящиеся продукты, включая мясо. Слава богу, ее не успели отправить, а то сюрприз для парня был бы неудачный.

«Добрый день. Я мобилизованный из Омска. Моему подразделению для работы и безопасности нужна «птичка» (дрон). Их, к сожалению, не хватает. Мне сказали, что Вы можете подсказать, к кому можно обратиться за подобной помощью. Буду весьма Вам признателен», — такой комментарий оставлен в телеграм-канале «Гум помощь Омск».

— Когда была мобилизация, парни записывали наши телефоны. Также у нас есть канал, куда обращаются наши бойцы. Мы общаемся, уточняем, кто это. Проверяем, существует ли такое подразделение. Потому что, сами понимаете, люди разные, кто-то хочет и нажиться. Если всё нормально, то принимаем список и составляем способ передачи, — поясняет Екатерина.

На каждую посылку есть свой путь. Транспортная компания довозит ее до границы — Ростов, Симферополь. Если у подразделения есть выход к границе, то бойцы сами принимают посылку. Если нет — волонтеры работают через другие подразделения или через других волонтеров на местах. С сентября девочки уже обрели все необходимые контакты.

Спрашиваю, как девушки проверяют существующие подразделения. Но ответить они не могут — такая информация секретная.

— Стараемся работать с командирами подразделений. Когда к нам просто обращается рядовой, мы всегда говорим, что нам нужна связь с командиром. Командир нам представляется, мы снова проверяем и уже организуем посылку, — говорит Екатерина.

Перестраховываются и жены бойцов. Одна женщина обратилась в «Гуманитарную помощь», чтобы помогли отправить мужу обувь. У мужчины 54-й размер ноги, и такими берцами армия не располагает. Но его супруга боялась говорить местонахождение мужа. Кое-как этот вопрос уладили.

Посылки по весу разные, могут достигать и тонны. Гуманитарная помощь выезжает из Омска почти каждый день. Раньше волонтеры покупали всё сами, сейчас занимаются покупкой только дорогостоящих вещей для выполнения боевых задач (те самые «игрушки»). Главная роль Екатерины — заниматься организацией уже разросшегося движения. На каждом направлении есть ответственные люди: за склад, транспортировку посылок, за швей, за «игрушки», медикаменты, за юридических лиц.

Что касается юридических лиц. Тех, кто регулярно помогает материально — около 30–40 наименований. И около двухсот представителей малого бизнеса, кто сам покупает и привозит. Волонтеры обязательно делают видеоотчеты в Тelegram. Сегодня у движения 32 пункта приема, а в канале «Гум помощь Омск» больше 14 тысяч человек. Очень активный есть отдельный канал «Окопные свечи Омск». На них появился спрос совсем недавно.

— Берется картон, парафин и воск. Картон вместо фитиля, он пропитывается воском, за счет чего она горит 6–8 часов. Если в банке есть дырочки, то на нее можно поставить тушенку или другую банку. Если банка без дырочек, то она служит для тепла и освещения или на нее можно положить бабочку и поставить что-то сверху, — показывает технологию Екатерина.

Сегодня свечи делают, как говорится, всем миром: жены, школьники, студенты, бабушки. Периодически на склад приезжают мужчины только для того, чтобы специальным дыроколом сделать отверстия в банках.

Каждый человек может отправить на СВО именную посылку. Как это сделать? В первую очередь понять, что нужно человеку, был ли у него запрос на что-то конкретное, или посоветоваться с опытными отправителями. Почти всегда посылки собирают жены и матери.

У отправителя спрашивают следующую информацию: Ф. И. О., воинская часть, полк, батальон, рота и взвод и непосредственно какой-то контакт. Желательно командира взвода / полка / роты / батальона. Именно у командиров есть возможность получить посылку, и именно с ними договариваются волонтеры о маршруте передачи.

— Как правило, жена собирает список и у нее должны быть все данные, — говорит ответственная за посылки Ксения.

Ксюша работает в транспортной компании «Энергия», которая сотрудничает с «Гуманитарной помощью». Каждый день без исключений ей приходит порядка десяти сообщений от омичек, которые спрашивают, как оформить именную посылку. И как выясняется в процессе общения, женщины не знают данных о том, в каком подразделении служат их супруги. Собственно, это одна из главных проблем сегодня, почему женщины не могут найти своих мужчин и безуспешно обрывают горячие линии.

— Я говорю девочкам: «В первую очередь вы должны знать позывной вашего мужа и позывной его командира. Разбуди вас ночью, и вы должны их сказать», — твердо проговаривает Екатерина.

А вот когда речь заходит о женщинах, кто совсем не печалится об уезде мужа, становится совсем грустно. Некоторые жены выражают искреннее изумление, почему они должны помогать с гуманитарной помощью. А кто-то напрямую говорит волонтерам, что это их прямая обязанность. Порой до девушек доходят слухи, как некоторые супруги признаются, что выплаты очень хорошие и мужу желательно задержаться на спецоперации. Катя и Ксюша сталкиваются с такими женщинами и напрямую.

— Мы заказали квадрокоптеры и ночные прицелы. Потратили около 350–400 тысяч. Пишем одной из жен — оплатите транспортировку для своего мужа. А она: «Ну если это будет больше чем 1500 рублей, я оплачивать не буду». А ведь она нам ни рубля не скинула на технику, зато писала еженедельно: «Ну что там, когда вы моему мужу купите квадрокоптер?» — с грустью рассказывает Екатерина.

Претензии к волонтерам разные, но на одну и ту же тему. Одна женщина говорит: «Зачем вы нужны, если мы будем самостоятельно обеспечивать своих мужиков?» Другие в комментариях пишут: «Мы не обязаны содержать своих мужиков, потому что они ушли в армию». Третьи в лицо заявляют: «Ну вы же гуманитарная помощь, так помогайте».

Такие истории волонтеры не комментируют. Просто удивляются и продолжают работать дальше. Чтобы разбавить эту грустную тему, Катя и Ксюша показали нам папочку с письмами и рисунками от детей. Они вкладывают их в абсолютно каждую посылку и как можно больше. Сами бойцы рассказывают, что затаскивают эти листочки до дыр, а некоторым они и вовсе помогают выжить, выстоять. На этой светлой ноте мы и расстаемся.

— Как вы начали этим заниматься? — задаю вопрос напоследок.

— Сидели девчонками за чаем. И решили, что надо помогать. Хватит сидеть ждать, потому что если сейчас мы не поможем, то что будет дальше — неизвестно.