Омский пастор, которого судят за насилие над прихожанами, продолжает вести службы. Мы сходили на проповедь и посмотрели, как там всё устроено

Рыская по судам в поисках интересного, я наткнулась на разбирательство в отношении Станислава Москвитина. В 2016 году он стал пастором религиозной организации «Церковь Евангельских христиан «Новое Творение». А 2021 году его прославили омские следователи, обвинив в психологическом насилии над прихожанами. Из любопытства я зашла на страницу «Нового творения» и обнаружила, что дело Москвитина живет и процветает, а сам он будто бы и не замечает суда над собой — ведет проповеди, говорит от лица ангелов и собирает пожертвования на себя и на строительство Царства. Под видом потенциальной прихожанки я дважды сходила в секту и своими глазами оценила масштаб личности подсудимого пастора.

Сразу обозначу, что термином «секта» никого не ругаю. Да, слово давно стало нарицательным и приобрело негативный окрас, но по лексическому значению это религиозное объединение, отделившееся от какого-нибудь вероучения. Поэтому я смело буду называть Церковь Евангельских христиан «Новое Творение» сектой.

18 июля 2021 года во время очередной воскресной службы в помещение «Нового Творения» ворвался отряд людей в масках. Они задержали пастора Станислава Москвитина, и уже скоро об этом узнали омские СМИ. СУ СК РФ по Омской области объявил о возбуждении уголовного дела по статье 239 УК РФ (создание религиозного или общественного объединения, деятельность которого сопряжена с насилием над людьми или иным причинением вреда их здоровью, а равно руководство таким объединением). Пресс-служба ведомства рассказала журналистам, что пастор применял специфические приемы и техники воздействия на психику своих прихожан. И, конечно, наживался на них, собирая пожертвования. Силовики говорили — Станислав Москвитин применял несколько видов гипноза.

Расследование шло почти год и, наконец, дело передали в суд. На данный момент прошло уже более десяти судебных заседаний. И пока Станиславу Москвитину грозит лишение свободы до семи лет, он продолжает деятельность своей церкви.

Где-то на Северных. От первого лица

Церковь Евангельских христиан «Новое Творение» с виду на церковь совсем не похожа. Это участь всех малых сект. Зачастую им приходится ютиться в маленьких помещениях и, возможно, с завистью поглядывать на современные сооружения религиозных мастодонтов вроде сайентологии. Впрочем, в Омске сайентологи тоже снимали небольшие помещения. Как ни странно, к ним я тоже заходила в гости уже очень давно и так же — из любопытства. Именно факт, что на меня не повлияли ни посещения сайентологов (у них было скучно), ни пара заходов к кришнаитам (помню, что было весело и вкусно), позволил мне смело идти на абордаж «Нового творения». Кстати, в описании указано, что оно входит в объединение религиозной организации «Совет Христианских Евангельских Церквей». А Совет входит в Российский Евангельский Альянс, Консультативный Совет Глав Протестантских Церквей России. Совет представлен в Международной Ассоциации Религиозной Свободы. Звучит очень могущественно.

В описании «ВКонтакте» указано, что служения проходят по четвергам и воскресеньям. Для начала я отправилась на молитву в четверг. Простояв часок в пробке и проскользив по мартовскому льду до нужной локации, я оказалась на месте. Обычная кирпичная крепкая многоэтажка и к ней пристройка — здесь продуктовый магазин и слева от него железная дверь. На ней табличка, мол, церковь тут. Уже на подходе к крыльцу до меня донеслась весьма ритмичная музыка. На втором этаже слышалось пение. В окнах горел свет и уютные гирлянды.

— Да у них почти каждый вечер музыка. Бывает допоздна, — сообщила мне продавец магазина, куда я зашла купить воды.

— Говорят, тут секта, — заметила я.

— Да. Молодежи много заходит.

Кивнув, я вышла на улицу и разговорилась с солидным мужчиной, который выходил из гаража.

— Здесь банкетный зал был раньше. Драки были, крики. А сектанты тихие, спокойные. Раньше было «веселее», — рассмеялся мужчина.

Рассудив, что просветленные люди зла мне не причинят, я отправилась увидеть всё своими глазами. Поднялась на второй этаж, открыла дверь и попала в весьма дружелюбную атмосферу.

Приходите в воскресенье

Большой диван, каморка с еще одним диваном, зеркалом и вешалками — гардероб. Я сразу отправилась туда. Меня заметил и подошел молодой человек. Я уверенно объяснила, что увидела табличку с названием и зашла из любопытства. Мне услужливо показали, где снять пуховик. В каморке сидел ребенок в возрасте около года и держал в руках айфон. Мне сразу стало отчаянно грустно. Ну что не так с этими людьми? Малышу надо рисовать, собирать кубики, возить машинку, а он сидит с гаджетом в руках. Неужели это и есть просветление? Ладно, чужое воспитание не мое дело.

Маленькая сцена, на ней целая музыкальная группа, включая барабанщика. Стоит алтарь, за которым девушка спиной к остальным читает молитву. В центре — ханукия (светильник, который зажигают в течение восьми дней праздника Ханука). Я одновременно судорожно пытаюсь понять, что тут делает символ иудаизма, и вникнуть в слова молитвы. Молитва здесь, если можно так выразиться, дело веселое. Все танцуют, девушка весьма активно диктует текст в микрофон, приятный полумрак. На меня никто не обращает внимания, все заняты своим погружением. Я бы, конечно, назвала это трансом, но добровольным. Всем хорошо. Но со стороны выглядит всё-таки жутковато. Я насчитала около 10 танцующих людей. Прямо передо мной — очень молодые парень и девушка. Каждый в себе. У них закрыты глаза, они подносят руки к голове, девушка теребит волосы, парень, не удерживаясь на одном месте, периодически ходит между выставленными стульями. На словах об Иисусе Христе люди начинают поднимать вверх правую руку, что немного напоминает известный жест одного известного нациста.

«Для народов мир во все времена», — поет девушка в микрофон, повторяя одну фразу по десять раз.

Справа от меня люди уже взрослые, даже пожилые, и даже один дедушка. В какой-то момент я понимаю, почему люди здесь остаются. Вот представьте, вы вырастили детей, внуков, началась пенсия, а с ней и одиночество. И вы заходите в некую церковь, а тут вас рады видеть, называют семьей и обещают, что вас будут любить и прихожане, и сам Христос. Сложно устоять. Неловко признавать, но даже мне было комфортно там находиться и даже потанцевать захотелось. Но на самом деле я очень хочу домой, поэтому решаю ретироваться. Возвращаясь к гардеробу, я вижу, что ребенка оторвали от телефона и взяли, наконец, на руки. Мама молодая, она уже пять лет в этой церкви.

— В воскресенье вам будет более понятно, будет слово, тема, — предупредила меня девушка, подтвердив, что проповедь проведет Станислав Москвитин.

— А почему у вас стоит ханукия? — напоследок спрашиваю я.

— Мы молимся за Израиль, за его спасение, — улыбается моя собеседница.

Я сдерживаю желание спросить, от чего нужно спасать Израиль, кроме как от Палестины, улыбаюсь в ответ, делаю комплимент мелодичности молитвы и ухожу.

Будет сначала молитва, потом проповедь, предупредили меня в «Новом творении». На молитву я решила не идти, уже послушала. Утром в воскресенье уснуть на чужой молитве как-то нетактично, а я женщина воспитанная. Ну, кроме того, что порой называюсь чужим именем и притворяюсь дурочкой, находясь на редакционном задании.

Избежав пробок и снова проскользив до нужного дома, я уже спокойно захожу в церковь снова. Перед этим предупреждаю коллег в рабочем чате. На этот раз помещение освещает дневной свет. Я снова захожу в каморку, и там спит очередной ребенок, а рядом сидит, по всей видимости, его мама.

В зале уже много людей. У алтаря стоит Станислав Москвитин и говорит в микрофон. Если бы я рассказывала о нем друзьям, я бы использовала описание «забавный мужик». Я села на последнем ряду, рядом с девочкой лет 8–10. И да, у ребенка в руках был телефон. Глянув на экран, я увидела примитивную игрушку с собиранием каких-то шариков. Ребенок ими даже не заинтересован, ему откровенно скучно. Периодически девочка опускает телефон на колени и тоскливым взглядом взирает на окружающих.

Детей здесь несколько. Не детский сад, конечно, но для такого невеселого мероприятия, на мой взгляд, их было слишком много. Периодически кто-то из ребятишек вставал со своего места и подходил к родителю в первых рядах с вопросом «доколе». Другой ребенок начинал гулять по помещению в поисках занятия для себя. Занятия не находилось, и он возвращался на место. Судя по тому, что дети не слушали внимательно, транс (если он имел место, мы ничего не утверждаем до приговора суда) на них не сработал.

Я пытаюсь вникнуть в проповедь, но не сильно ее понимаю. Слышу знакомые библейские имена вроде Иова и Соломона. Я хорошо помню их биографию, но всё равно у меня не получается сопоставить свои знания с тем, что вещает Станислав Москвитин. Далее идет речь о том, что человечество не будет прежним, что будет новый мир. Улавливаю слово «царство» и вспоминаю, что именно на его строительство идет сбор пожертвований. Ну и, кстати, еще есть сбор на семью Москвитина — это называется благословить пастора.

— В секте скучно, вот вам мое откровение, — пишу я сообщение в редакционный чат.

И как сглазила. Меня заметил подсудимый пастор.

— У нас новая девушка? — провозгласил Станислав Москвитин, и все обернулись на меня.

«Потеряно мое воскресенье», — подумала я и кивнула, мол, я девушка и я новая в относительном смысле.

— Засланный казачок? — с улыбкой спросил пастор.

Я врать не люблю и не умею, в этом плане засланный казачок из меня так себе. Что-то промямлив в ответ, я по приглашению Москвитина подошла к алтарю как на заклание.

— Вы верите в Иисуса Христа?

— Да не знаю, — честно отвечаю я.

Надо мной начали смеяться. Возможно, по-доброму, но всё равно немного обидно. Стою тут перед всеми со своим хроническим страхом сцены, и меня еще уверенно держат за плечо. Станислав Москвитин прямо смотрит в глаза, улыбается и повторяет, что у них тут не секта, и они никого не заставляют к ним возвращаться. Мой внутренний филолог хочет возмутиться — по лексическому значению великого Ожегова, всё-таки у вас секта. Но я сначала молчу, а потом соглашаюсь прочитать молитву вместе со всеми. В двух словах в этой молитве я отреклась от своих грехов, поблагодарила Спасителя, убедилась в том, что он меня любит и сама прямо сейчас его полюбила. После этого меня отпустили восвояси на свое место и потом еще принесли Библию.

Видимо, своим ответом, что у меня есть муж, но нет детей, я вдохновила пастора, и он начал говорить про бесплодие и про израильскую традицию осуждать бездетных женщин (сомнительное утверждение). А вот когда Москвитин завел речь о сперме (да, здесь всё называют своими словами), я поняла, что мне охота уйти. На этот раз я не стала ни с кем общаться и уточнять детали, а просто наспех оделась и вышла.

В принципе, местный житель, с которым я общалась в четверг, оказался почти прав. На первый взгляд, всё выглядит относительно безобидно. Меня не пытались чем-то накормить, напоить или одурманить. Все доброжелательные и улыбаются. Наверно, так и должна выглядеть секта?

Вопросы к Церкви Евангельских христиан «Новое Творение» есть не только у правоохранителей. В феврале начало плановую проверку Управление Министерства юстиции РФ по Омской области. Специалисты должны установить, что организация соблюдает закон о свободе совести и вероисповедания. Причем в календаре проверок указано, что юридический и фактический адрес — улица Энергетиков. По нашим данным, это адрес, где проживает пастор Станислав Москвитин со своей супругой Ириной. Отметим, что еще очень давно следователи провели обыски в их доме и изъяли технику, документы и электронные носители. Хотя за полтора года следственных и судебных действий наверняка пастор обзавелся всем заново, включая новых прихожан.