«Куры погорели, один петух носится по пустырю»: репортаж из района, где 8 семей потеряли дома на пожаре

Последствия ужасного пожара в поселке Северо-Любинском, оставившем без крова восемь семей, видны здесь повсюду. Черные залысины выжженной травы, обгоревшие остатки стен и взволнованные местные жители. Люди, которые не могут привыкнуть к этой картине и всюду оживленно обсуждают произошедшее даже по прошествии нескольких дней. Многие боятся повторного возгорания, ведь такая вероятность до сих пор не исключена: по сути, никаких новых противопожарных мер в поселке за это время не предприняли.

Языки пламени, охватывавшие дом за домом в минувшее воскресенье, 2 мая, тушили несколько пожарных расчетов до самой ночи. Заливали и проливали, как могли, но около трех часов ночи сельчане снова видели небольшое возгорание в развалинах дома. И сегодня над руинами виден едва заметный дымок.

— Стены вот одни, и те рассыпались, — показывает на бывшее здание многоквартирного дома пострадавший.

Мужчина приехал на машине. В прицепе — собранные во дворе обгоревшие инструменты. Он опасается, что железо, служившее в хозяйстве, растащат алкаши и мародеры.

— Больше ничего и не осталось, кроме документов на машину. У матери — халат да калоши: в чем была. В администрацию звали, вещи хоть какие-то забрать. Жилье предлагали временное, на 10 дней, мы отказались. А смысл? О постоянном — пока молчок.

Многих погорельцев приютили родственники. Есть пострадавшие пенсионеры, которых дети увозят переночевать к себе, в соседний Любинский. Кто-то переселяется к родне на неопределенное время. Среди таких и пенсионерка Людмила Владимировна, живущая здесь с 18 лет.

— На этой земле 51 год прожила, в животноводстве отработала всю жизнь. Коров доила, телят выращивала. Вдвоем с дочкой жили. Теперь вот к снохе сюда пришли… Вообще всё сгорело. Ничего не успели вытащить.

На руках у Людмилы Владимировны видна сажа, а в глазах — слезы. Они с дочерью только что пришли с выгоревшего места на улице Степной, которое они всё еще называют домом.

— На дому были. Там даже пола не осталось, провалился весь! Куры погорели, петух вон только один носится по пустырю, поймать его не можем. Котик наш сейчас приходил, но в трубу спрятался. Напуганы животины, не поймаешь никого! У соседей котенок сгорел. И цыплята — тоже. А у меня внучка собачку отвязать успела. Так подмышкой ее и носила до конца пожара… Внук от испуга убежал и спрятался вот в этом доме, у снохи. Потеряли его, волновались очень! Теперь все здесь живем, две семьи. Как долго мы тут ютиться сможем?

Людмила Владимировна рассказывает, что временное жилье им не предлагали.

— В администрации документы оформляли, «Нет жилья!» — говорят. Да пусть его нет, выдали бы деньгами, чтобы мы смогли купить равное жилье, — продолжает она. — У меня вот газ был, а сейчас если дадут хибару такую, что дровами топить, то как дальше? У меня возраст, мне это уже не под силу. Спрашивали тоже, на какую сумму компенсацию. Ну а сколько нужно, говорим с дочкой, чтобы что-то приобрести? Уж миллион-то надо! «Так вы хотите по миллиону каждая получить?» — глаза округляют. «Да тут один бы миллион получить!» — говорю. А на меньшее дом разве купишь? Вроде Алёна Михайловна Смирнова (начальник Управления делами администрации Любинского района. — Прим. ред.) завела речь, чтобы отстроить нам заново дома. А кто будет строить? Ничего непонятно. То, что осталось, не восстановить уже.

Пенсионерка заявила, что в МЧС у них спрашивали, не могли ли они сами быть виноваты в произошедшем: неисправная проводка или другие причины.

— Тогда и компенсации не будет. Именно в этот день у восьми семей неисправна проводка оказалась! Ну как это понять? — возмутилась женщина.

По ее словам, глава местной администрации прошел мимо них, даже не поинтересовавшись, где разместилась семья и что с ними.

— Надеемся на лучшее, но будем добиваться. А что нам делать? На пепелище сидеть? — задается она вопросами. — В администрацию Любинского, потом на омского губернатора будем выходить. Не поможет Бурков, напрямую Путину напишем. Я всю жизнь здесь прожила, не хочу никуда уезжать.

Она вспомнила, как в тот день внучка пришла поздравлять ее с Пасхой. Женщина посмотрела в окно и увидела, что там всё белое от дыма — соседский дом уже весь пылал. Они выскочили наружу и начали таскать воду из своих бочек, но пламя всё равно перекинулось.

— Пожарный стоит, который первым приехал, я подбежала, говорю: «Фронтон дома только-только загорелся, давайте отбивать огонь!» А он молчит. Зову его, а он молчит, и только отъедет — машина глохнет. Он в капоте начинает ковыряться. А ветер пламя раздувает. Страшный ветер был. Пока остальные приехали, веранда уже вспыхнула. Документы, паспорт — всё там осталось.

Пенсионерка рассказывает, что раньше на каждом закутке росла картошка, а сейчас мало кто сажает — всё заросло бурьяном.

— У нас всё чисто в огороде и за оградой, а у кого-то бурьян выше головы! Но в последнее время всё запущено совсем. Бездействие администрации. Там посмотришь — бурьян, здесь — бурьян. И вот если запылает снова? Это хорошо, днем случилось, а если б ночью? Сгорели бы! Всё, конец. Никому дела нету, — сокрушается женщина. — Везде трава! В центре вон, камыши растут.

Семья написала в администрации заявление на материальную помощь. Теперь им присылают продукты, они стоят у входа в коробках. Помогают и односельчане — и деньгами, и одеждой. Помощь поступает и от простых людей, прочитавших о беде жителей Северо-Любинского.

— Дом начал пылать, заливали люди, чем могли. Молодцы! Отбили многое здесь у огня. Вон дом спасли, слава богу. Смотрите: окошко пластиковое поплавилось, стекло вот здесь — тоже… Вещи выносили, водой заливали, ведрами таскали с колодца, с луж, с колонки вон той, — отовсюду! — рассказывает другая местная жительница.

Она суетится у сгоревшего дотла сарая, вспоминая первые минуты пожара.

— Тут сарай мой стоял, тут вон соседки сарай был и огород, а вот мой огород. Всё сгорело: инвентарь, грабли, топоры, гвозди. Кучки пепла остались на месте построек.

В тот день она возвращалась из магазина с внуком и увидела пожарного. Он сказал, что здесь искрило, поэтому спасатели тушат заборы, чтобы не сгорели сараи.

— Ну я поблагодарила его. Домой поднялась, а мне соседка звонит, говорит, всё. Началось, — продолжает она.

— А загорелось всё от столба, — делится женщина своей версией. — Он искрился, искра упала, и началось! Электрики накануне тут были. Люди вот тоже видели, как от столба искры падали в траву. А тут бурьян, ничего не косится. И сейчас перед нами бурьян, видите?

Узнать, все ли видят вокруг бурьян, мы решили у местного главы. В администрации кипела работа: сотрудники заносили наверх мешки с одеждой. Вещи для пострадавших сортировали и раскладывали на стульях.

— И местные помогают вещами, и с соседних деревень, районов присылают, — делятся с нами новостями. — Уже приходили, забирали вещи. Их больше, чем нужно.

Глава администрации Северо-Любинского поселения Александр Габранов в версию об искрящем столбе не верит, а вот наличие сухостоя подтверждает.

— Сухостоя и сейчас огромное количество. У нас было большое подтопление с 2016 года, и мы сильно заболотились со всех сторон — вода и камыш. Где можем, опахали. А где не смогли заехать, камыш в два роста и приближается к домам. И это место, туда не залезть никакой техникой, и там камыш. Туда с косилкой заехать невозможно из-за неровностей. Осенью мы пытались его притаптывать. Вызывали грейдер и топтали. Потом, когда просыхает, мы его косим триммерами. Неблагоприятное место, — делится он.

— Оно между двух дорог, мы были уверены, что дороги удержат пожар, даже если он случится. А он дошел до огородов и зашел сразу в деревню. Огороды были замусорены, заросшие, и пламя по ним пошло. Вовремя пожарные были, расчеты работали исправно, но невозможно было справиться до двух часов ночи. Там играли дети из соседних двухэтажек. Они безнадзорные. Но ждем решения пожарных, они еще не сказали, откуда пошел огонь. После их решения станет понятно, — продолжает глава поселения.

По его словам, в Северо-Любинском есть две обученные добровольные пожарные дружины. У них есть средства для тушения пожаров.

— Первая прибыла на место наша. Машина не ломалась, забуксовала просто. Быстро подогнали КАМАЗ и минут через восемь выдернули пожарную машину, — рассказывает он.

Александр Габранов добавил, что в администрации ждут пострадавших.

— С ними работали, работают и будут работать. Сейчас выдаются справки, оформляются страховые свидетельства. Собираем гуманитарную помощь. С жильем вопрос сложный. Наверное, это все-таки районного масштаба беда. Мне одному ее не решить. Это не в моих полномочиях, — сетует он.

Он рассказал, что 3 мая, на следующий день после пожара, в районе собиралась комиссия, которая рассматривала вопрос о компенсациях: сколько может выделить районная власть, сколько — областная.

— Вопрос на стадии решения. Комиссии каждый день, страховщики, пожарные, прокуратура, — все работают, — заключил он.

На фоне трехэтажных зданий Любинского выделяется строение в пять этажей — местный «небоскреб». Здесь, на первом этаже теперь будут жить Кондаковы — единственные из найденных нами погорельцев, кому выделили временную квартиру (благодаря администрации Любинского поселения). Насколько «временную», пока не ясно: речь шла то о 10 днях, то о сроке до года. Никаких бумаг не подписывали, зато отреагировали быстро: уже в день пожара предложили заехать в новое жилище. Без света, газа и мебели.

— Предлагали другие квартиры. Без окон, без дверей, канализации считай, что нет. С детьми — в этот хаос! Говорю: «Предоставьте нормальную квартиру, я же не виновата, что дом сгорел!» В одной, оказалось, занято уже, в другой воды нет. Как без воды? У меня по четыре стирки в день! — сетует Оксана Кондакова, мать шестерых детей (младшей из которых всего 8 месяцев).

В квартире, где она теперь будет жить с семьей, ободранные стены и плохо работающая сантехника. Электричество на следующий день включили, но выяснилось, что из-за неисправной канализации их постоянно заливает сверху.

— В Москаленки предлагали переехать, а садик, школа? Ребенок один на инвалидности, каждые 6 месяцев лежим в больнице. Тут всё хоть рядом, а там что случись, даже бабушка не приедет уже. Кто поможет? Документы на больницу, ну чтобы лечь, все тоже сгорели. Вот мы сейчас должны были ложиться.

Женщина вспоминает, что в день пожара сначала не поняла, почему всё окутано дымом. Она вышла на улицу, а там уже бегали соседи — кричали и заливали пламя.

— Пожарная машина приехала и как раз возле нас сломалась! Я в МЧС так и сказала: «Безалаберно тушили!» Приехали, друг за другом ходят, по телефонам разговаривают. Дом горит, они стоят. Подъехала другая машина, два раза пшикнула из шланга, и вода закончилась. Зачем приезжали? Плохо работали! Там дальше дома плотнее стояли, но пожарные лучше тушили. А у нас расстояния широкие, а дома сгорели.

— К администрации тоже вопрос: почему не пропахали? Есть трактор, почему не пригнали? Всю жизнь был бурьян, руководство не замечало. Никогда ничего не убиралось, покоса не помню. Допустили, что теперь мы без дома, — возмущается она.

Женщину переполняют эмоции. Ее дом на улице Степной сожжен дотла, осталась только печка. От волнения Оксана даже теряла сознание на пожаре, пришлось обращаться за помощью к фельдшеру скорой. Но сказать, что стресс позади, нельзя и сегодня.

— Справку дали в МЧС по пожару, памятку, какие документы пока собирать. Говорят, чтоб акт ждали, и потом решение будет. Найдут поджигателя, а толку? Он мне дом вернет? Я вообще не знаю, какая будет помощь, какие компенсации положены. Куда не придешь — «у нас такого нету, откуда вы это взяли?»

Не понятно Оксане и как поступать с предоставленной квартирой.

— Знать бы, что жилье свое. Поклеим сейчас обои, а завтра скажут: «Спасибо, что сделали всё, выезжайте!»

— Односельчанам спасибо, и вообще людям, кто помогал: и с района, и из Тюмени, и даже из Германии! В интернете организовали сбор и очень помогли! Земной поклон! — завершает она разговор.

Парковка у магазина напротив местной больницы наталкивает на мысль: а может всё здесь такое несуразное? Вдруг это местная особенность? Если асфальт, то уложенный прямо на пеньки. Если выделенная жилплощадь, то без газа или канализации. Вроде, сделали люди, но то ли поспешили, то ли не разобрались…

Жители не помнят, сколько продежурила бригада скорой помощи на пожаре. Но многие рассказывают о том, как им помогали до самого вечера: кому корвалол, кому укол, у кого-то поднялось давление…

В самой больнице двое пострадавших с пожара. Еще около недели проведет здесь пожарный, прибывший на вызов четвертый раз за тот день. У него нервный срыв, нехватка кислорода в организме, возможно отравление угарным газом. Наглядная демонстрация того, насколько загружен личный состав в эти дни и в каком состоянии спасатели прибывают на вызовы.

Второй пострадавший — 57-летний Сергей Чибисов, погорелец с улицы Советская. Он подошел к медикам сам, когда понял, что пострадал при тушении собственного дома. Ожоги первой степени и волдыри не давали делать что-то дальше. Перед этим он вынес из дома газовый баллон, чтобы тот не взорвался.

О документах и ценностях и не подумал — схватил баллон и побежал. Вокруг дома уже собралось около полусотни человек: дети, старики…

— Жутко находиться было в момент пожара в доме, — вспоминает Сергей. — Ветер штормовой разносил пламя, пожарные еще тушили огороды на том конце улицы в этот момент. Как будто обратной тягой затягивало назад в пожар.

Мужчина уже получил гуманитарную помощь от администрации. Также ему хотели помочь с восстановлением документов, денежной компенсацией, обещали найти варианты жилья. Но пока не понятно, куда он пойдет, когда выпишется из больницы.

— Проработал в милиции 15 лет, здесь живу с 2015 года. По жилищному сертификату получил дом как ветеран боевых действий в Чечне. Как бы сейчас власть ни сказала: «Ну вот, один раз получил дом, и хватит», — размышляет Сергей. — Собаку жаль, не успели спасти, так и сгинула в пламени пожара. На цепи была. Люди плакали…

У Сергея обгорели кисти и лицо, но он уже идет на поправку. Говорит, главное — вынес баллон, устранил угрозу для людей, а о себе нужно думать во вторую очередь. Так его учили в Советском Союзе. Только его дома по улице Советской больше нет. Подумает ли кто-то о самом Сергее в современной России? Вопрос пока остается открытым.