«Думал про себя, что рядом кого-то откачивают»: интервью с рабочим, упавшим с 13 метров

Рабочего, месяц назад упавшего со строительных лесов на нефтезаводе, завтра, 25 октября, выписывают из больницы. Недавно супруга Владимира рассказала о том, что к нему начинает возвращаться память. NGS55.RU съездили к Владимиру в больницу — из первых уст узнали о его самочувствии и расспросили о том, что он помнит о случившемся с ним.

Сейчас Владимир передвигается на инвалидной коляске, которую ему на днях привезла организация, в которой он работал.

— Коляску эту долго везли. Я переживал, что должны выписать со дня на день, а без коляски тяжело. Но дождался, — начал мужчина.

Организация пообещала взять на себя все расходы по лечению, которое ожидается очень долгим. Только аппарат Илизарова с ноги (её собирали буквально из осколков) снимут только через шесть-восемь месяцев.

— Ногу разрезали — обычно не разрезают, чтобы поставить, а тут пришлось, — показывает на шрам Владимир и начинает перечислять все травмы, которые получил. — Ещё треснул позвоночник, мне поменяли ребро, вскрыли живот, отрезали селезёнку, там желудок в крови был... Сотрясение, черепно-мозговая травма.

Минимум полгода передвигаться придётся на коляске или костылях, которые Владимир уже начал понемногу осваивать. Но главная проблема для него — зрение. Потому что с ногой ему всё более-менее ясно — ей просто нужно время на восстановление, — а со зрением вопрос сложнее, поскольку мужчина не может нормально смотреть сразу обоими глазами: у него начинает двоиться, и он сразу теряет равновесие. И это доставляет даже большие трудности в передвижении, чем нога. Про перспективы восстановления врачи ничего конкретного не говорят. Объясняют только, что лечение займёт ещё долгое время.

— Насколько долго — не сказали. Просто сказали: «Глаза сдвинуты», — рассказывает о своих первых попытках самостоятельного передвижения Владимир. — Один глаз прижимаю и потихоньку, потихоньку, на свой страх и риск хожу. Приходится менять глаза или по очереди открывать. Но одним глазом привыкаю уже смотреть.

Владимир уже записался на приём к офтальмологу, к которому пойдёт в начале ноября.

Память о произошедшем отрывками стала возвращаться к мужчине только спустя три недели после несчастного случая.

— Я даже забыл, какой это день был и почему я упал. Помнил только, что выходил с обеда — и всё.

Но сейчас он всё лучше вспоминает, что произошло. Мужчина рассказал, что использовать страховку на участке, где он работал, не было необходимости.

— Я видел, там пишут, что зацепов не было. Но по стандарту, когда леса огорожены, там нет люверов. Лювера — это трос посередине, за него можно цепляться. Постепенно, когда делали, переносили лювера, тросы. Потом убрали везде, по всему объекту не было. Ты идёшь себе спокойно по этим доскам, и у тебя есть ограждение деревянное. Мы могли не цепляться, проходить мимо. По всей территории мы могли работать без страховки. Потому что там защищённое, закрытое помещение было, закрыто деревянным забором — по стандарту. И мы имели право идти и не цепляться, — объяснил рабочий. — Что сломалась балка — это, конечно, печально, не посмотрели за ней. Там местами оказалось вообще не сбитое. Ну они сами виноваты — не проверили, разрешили работать. В этом месте мог любой упасть. Если бы всей бригадой пошли бы, то все бы ушли. Семь человек — мы бы все ушли.

Также Владимир достаточно отчётливо помнит, что шансов на то, чтобы избежать несчастного случая, у них с напарником не было:

— Когда упал, я не смог [зацепиться], потому что был посередине лесов: три метра туда, три метра сюда. Это так быстро рухнуло, в ту же секунду. Успел два шага сделать. Шагнул — чувствую, что проваливается. Не рассчитывал, что оно вообще может сломаться когда-либо.

Сразу после падения Владимир ещё был в сознании, но остатки лесов упали на него.

— Там была то ли балка, то ли доска, что-то качалось. Но скорей всего балка была. Но я был в каске — она ударила в каску. Ну, на моё мнение, в каску. Или рядом, или в каску, но на лице ничего нет. Это была последняя картинка, которую я помню — и всё... Дальше я как будто рядом сидел и всё слышал, ну так, отрывками. Я помню, что они кричат: «Что за организация?» Потом начинают откачивать, потом перестают. Я как будто рядом с телом находился, ничего не видел, не чувствовал, я просто слышал звук. Я думал про себя, что они рядом кого-то откачивают. Я вообще думал, что как сон, Мне казалось, говорят, что «всё». У товарища [потом] спрашиваю — они не могли нащупать пульс, что вообще есть ли он или нет: не прощупывался ни через шею, ни через руку.

Кстати, товарищ Владимира, с которым они упали с 13-метровой высоты, пострадал не так серьёзно, его уже выписали и он восстанавливается дома.

Так совпало, что завтра, 25 октября, в день выписки из больницы, у супруги Владимира день рождения. Они живут вместе уже девять лет, но только после случившейся трагедии решили оформить свои отношения официально и планируют подать заявление в ЗАГС.