Наркоманы, мясокомбинат и болота: прогулка по достопримечательностям пасмурного Солнечного

Говорят, как корабль назовешь, так он и поплывет. Но, видимо, этот принцип работает не всегда. Так случилось со следующим местом, в которое я отправился, чтобы открыть для себя и для читателей «Неизвестный Омск». Поселок Солнечный, находящийся на левом берегу, солнечным не выглядел, скорее наоборот. И впервые за время моих небольших путешествий все опрошенные мной люди не смогли сказать о Солнечном ничего хорошего — только негатив. Да и само место, окруженное промзоной, гаражами и обглоданной тушей разоренного мясокомбината навевало тоску. Почему это место называется Солнечным, никто не знает, но, скорее всего, это просто красивое название, придуманное в советские времена.

Что было на месте нынешнего Солнечного раньше, сейчас сложно сказать. О том, что на его месте могло находиться другое поселение, говорят улицы Любинские, которые никак не вписываются в современную застройку, частный сектор и старинное кладбище. К Омску Солнечный присоединили в 1965 году. Омичи называли его поселок Мясокомбината, который построили здесь примерно в это же время.

Место считалось отдаленным от города, поскольку добираться до Солнечного приходилось через Ленинградский мост. Получалось очень долго, но других вариантов не было. В общем, настоящая окраина, стоящая на болотах и удаленная от города. Говорят, что на этой системе соединяющихся между собой речек и болот, которые зовут Замарайкой, живет множество разных птиц, а раньше можно было встретить даже кабана. Но в последнее время его не видно.

Издалека видна кирпичная башня, торчащая рядом с местным анахронизмом. Мясокомбинат, который когда-то был местом работы многих жителей Солнечного, умер в двухтысячные. Закрытый комбинат люди растащили, как муравьи тушу быка, — сняли стекла, вытащили весь годный металл.

И сейчас он точно скелет, белеющий ребрами перекрытий и этажей, глядит на всё пустыми глазницами.

На остатках гиганта образовалось множество предприятий помельче, и там, где когда-то резали сотни быков, теперь работает кирпичный завод.

Мясокомбинат огибает железная дорога. Она действующая, правда, поезда на ней скорее редкость. По дороге, ведущей налево, они еще ездят, а вот по той, что справа, ведущей на ремонтно-эксплуатационную базу речфлота, уже давно не громыхал ни один состав.

Неподалеку от комбината находится ещё одно предприятие, которое во многом повлияло на жизнь Солнечного. ПАТП № 8 организовали в 1974 году. Тогда там действовало четыре маршрута — № 21, 28, 84, 114. На предприятии работали ремонтная и диспетчерская службы, моторный цех, ЦУП. Первый медпункт ПАТП-8 размещался в вагончике, стоявшем на месте действующего в настоящее время КПП. В этом же вагончике работали директор, главный инженер, диспетчеры. Тогда у предприятия было 20 автобусов. Многие жители Солнечного и по сей день работают на ПАТП.

Со стороны Иртыша вблизи Солнечного построены дачи и действует одноименное садовое товарищество. Местное болото то подсыхает, то снова начинает хлюпать и чавкать. Неподалеку от дач есть два затона — Мясуха и Лампочка.

Некоторые дачи подходят совсем близко к Солнечному. Они очень колоритны и напоминают дома из трущоб Африки или Индии. Оказывается, не нужно ехать так далеко, чтобы увидеть нечто подобное. У нас местами живут так же хорошо, как за границей, — утеплитель из коробок, крыша и стены из старого линолеума. Дом, кстати, жилой. На веревках сушится белье и дорожка протоптана.

Дворы в Солнечном похожи на своих собратьев в любом другом спальном районе. Детские площадки, стоящие здесь с советских времен, подъезды без лавочек у дверей и алкаши, клянчащие деньги.

— Я живу здесь всю жизнь. Сначала в одном доме жил, тут рядом, потом в соседний переехал. Живу просто потому, что мне тут все привычно. Но мне здесь все не нравится. Все разворовали. Люди — быдло. Пьют, орут, наркоманят. Летом в детских домиках совокупляются. Я часто слышу — вот, молодежь пошла плохая, времена такие. Я вам заявляю — тут всегда так было. Не знаю, почему я тут остался и всю жизнь прожил... Это как болото, наверное, — один раз залез ногой и стоишь, не вылезешь, — поделился Константин Игоревич, стоявший у подъезда.

Как и во всех районах Омска, здесь есть свой частный сектор, но его осталось совсем мало. По внешнему виду домов сложно сказать, когда они были построены. Большую часть посёлка занимают многоквартирные дома.

Здесь есть дома всех видов, оттенков и этажности. Кажется, что плана никакого не было и строители сами выбирали, какой дом построить и где.

— Снимай-снимай! Покажи всем, как тут живется! — крикнул мужчина, выглянув из окна, и скрылся в квартире. Он, как и многие в Солнечном, хранит зимой продукты в пакете, который висит за окном.

Из окон, кстати, тут открывается тот еще вид: промзона, бесконечные СТО, гаражи, шашлычки.

Как часто бывает в промзонах, вокруг появляются собаки и кошки. Как правило, это внуки и внучки тех животных, что жили на заводах и комбинатах, пока те еще работали. Теперь животным пришлось перебраться ближе к людям.

— Мне не нравится этот район. Я хотела бы жить на левом берегу, но на 11-м микрорайоне. Тут делать вообще нечего. Я каждый день уезжаю на учёбу или работу, а как приезжаю, так у меня аж тоска какая-то. Не хочется возвращаться. Надеюсь, перееду отсюда скорее. Тут одни наркоманы и алкаши. Стремно, — призналась Анна, возвращавшаяся из колледжа.

Об агропромышленном прошлом посёлка напоминают огороды под окнами девятиэтажек. Они тянутся даже вдоль школьного забора. В принципе, удобно: с утра в школу идешь, заодно полил, прополол. Вечером возвращаешься, а уже урожай созрел.

— Я сама тут живу. Признаюсь, смотреть тут нечего. Я даже не знаю, что вам показать, о чем рассказать. То есть если бы вы ко мне пришли и сказали: «Покажите достопримечательности Солнечного», — я бы с полной уверенностью сказала, что их нет. Разве что мясокомбинат этот. Тут ничего не строят и ничего не рушат. Интересных и красивых мест здесь 100% нет, — поделилась директор школы № 10 Ирина Руденских.

В школе шел диктант. Я решил не отвлекать преподавателей расспросами и пошёл дальше гулять по дворам Солнечного.

Странно, но это первое место в Омске, где абсолютно все встретившиеся мне люди отзывались о своём районе только негативно. Кто-то говорил о дорогах и освещении, кто-то упоминал высокую плату за коммунальные услуги. Говорили о том, что в районе много наркоманов и алкоголиков, нет перспектив и рабочих мест, а молодежи тут нечем заняться, кроме как пить и гулять между домов.

— Тут нечего делать молодым. У нас два развлечения — по улицам гулять, где нет ничего, и смотреть на наркоманов, как они обдолбанные ходят. Летом еще в домиках для детей сидим, во дворах. Тут болото есть, Замарайка, вот наркоманы летом там все копают, закладки ищут. Перекапывают. Человек по шесть-десять. Тут каждый третий наркоман. К чему тут стремиться? Естественно, я хочу уехать, жить на Ленина, например. Единственное, что здесь держит — это друзья и близкие, — рассказали прогуливающиеся по Солнечному молодые люди.

Их подруга, которая пожелала остаться неизвестной, рассказала, что ее родственница была одногруппницей мэра Омска Оксаны Фадиной. Девушка постоянно передает жалобы на район и надеется, что мэр разберется, но пока ответа от Оксаны Николаевны не последовало.

Далеко гулять в поисках пресловутых наркоманов и алкоголиков не пришлось. Между киосками, уютно устроившись на снегу, укладывался спать мужчина с разбитым носом. К двум часам дня он уже освободился от всех дел и отдался чарам Бахуса. Его безуспешно пытался поднять проходящий мимо мужчина.

Я решил помочь и вместо сердобольных просьб подняться и не мерзнуть применил способ: «Вставай, а то хуже будет». Он подействовал, и мужчина, встав на четвереньки, задом начал вылезать из своего убежища. За всем этим наблюдал стоящий поблизости полицейский, который говорил по телефону. На мой вопрос про помощь и безопасность граждан он ответил скороговоркой что-то вроде: «Мы в курсе, все знаем, меры примем». И продолжил говорить по телефону.

Не пойму, на что жаловалась местная молодежь. Мол, сходить некуда. Я легко нашел кафе, которое многообещающе называется «V.I.P.», ну или «Кристал». Машины у кафе стояли дорогущие, сразу видно, что виповские. Может быть, даже одногруппница мэра Омска здесь отдыхает. В общем, зажралась наша молодежь.

Если честно, местами в Солнечном было очень красиво и живописно, но стоило отойти чуть в сторону или приблизиться к лесу либо озеру, то сразу был виден мусор или встречались наркоманы. Вспомнилась фраза: всё выглядит лучше, когда смотришь издалека.

Такой вид открывается из окон здешних новостроек. Приятно наблюдать с балкона за дикой природой. Летом над болотом летают стрекозы в поисках комаров, колосится камыш и гнездятся стайки наркоманов по 6–10 особей в поисках вожделенной закладки. Зимой их сменяют мальчишки, играющие на замерзшей Замарайке в хоккей.

В одном из дворов на лавочке, зачем-то сняв куртку, сидел молодой человек. Он озирался, крутил головой, смотрел в окно и плевался. Из портативной колонки, которую он, словно младенца, запеленал в куртку, играл русский рэп. Я уж было хотел крикнуть ему, что он наркоман, но вовремя остановился. Успею еще.

За парнем неодобрительно наблюдала горилла. Одноглазое дитя беспощадного ЖЭК-арта сидело на заснеженной ветке дерева с улыбкой и странным взглядом глаз, которые много повидали.

Повсюду в Солнечном встречаются виды, которые можно было наблюдать здесь и 60 лет назад.

— Я живу тут с 1970 года. Район раньше был хороший, когда все только начинали строить. Деревья, клумбы. Все работали. Большие надежды были. А теперь... Вот. Сами видите. Я сейчас одна здесь живу. Друзей не осталось. Вот, птиц кормлю. Они теперь мои друзья. Специально им покупаю крупу. А они меня уже знают, я куда ни выйду, так они ко мне летят, — со смехом сказала Анна Ефимовна.

Пока пенсионерка дома, птицы ждут ее на улице. Все как положено в Солнечном — сидят на лавке и щелкают семечки во дворе на детской площадке. Хулиганы!

Местные сантехники соорудили себе дверь из старых батарей. Выглядит вполне себе надежно и живописно. Века простоит. Что добру пропадать?

— Тут нет никаких перспектив, как и во всем Омске. Тут нечего делать, нужно отсюда уезжать. На городе поставили точку. Это не Солнечный плохой или хороший — обычный посёлок. Весь город просто такой. Везде замусорено, люди сами же себе под ноги мусорят и удивляются потом — почему так грязно? Тут спокойно. Есть наркоманы, но к ним уже привыкли, — рассказала Марина, выгуливающая Джесси.

— Я не знаю, почему Солнечный. Это насмешка какая-то. Тут, честно говоря, Мордор какой-то. А что тут в 90-е творилось — это ужас. Директора «Росара» прямо на крыльце завода убили. Сейчас не лучше, только вместо гопников теперь наркоманы. Бухать тут — как основа, скрепа. Здесь никогда ничего не изменится. Люди так привыкли жить. Я летом переезжаю в Краснодар. Жду не дождусь. Вот там можно что-то назвать Солнечным. А здесь — нет. Тут только природа хорошая, если дальше к Иртышу уйти. Я там на велосипеде люблю кататься, с собакой гулять. Но и там вроде идешь по лесу — и эта ТЭЦ дымит, — сказала с грустной усмешкой Елена.

Уходя из Солнечного, я испытывал какое-то странное чувство. Я был согласен с местными, которые разговаривали со мной. И даже увидел многое своими глазами. Мне не хотелось писать только негатив, но, к сожалению, позитива я почти не увидел. Уверен, что после выхода статьи в комментариях найдутся люди, которые будут защищать родной поселок и скажут мне, что я не прав. Я даже надеюсь на это. Потому что я хочу услышать про Солнечный что-то хорошее.