Розовая мечта с двигателем от БТР: катаемся на ЗиМе, который 30 лет возил омского священника

Омский автореставратор Михаил Засорин как-то подумал: «Почему у Элвиса есть розовый "Кадиллак", а у меня нет?» К этому моменту омич уже восстановил Buick Series 40 Model, Chevrolet Fleetmaster, ГАЗ-67, кучу 21-х «Волг»... И вот Засорину попались ржавые останки ЗиМа 1955 года. Как она выглядит теперь и что чувствует человек за рулём этого монстра — в тест-драйве от корреспондента NGS55.RU Антона Малахевича.

1955 год, Омск. Вот-вот начнёт работать нефтезавод, Нефтяники похожи на огромную стройплощадку, левый берег — сплошной пустырь, и лишь центр отдалённо напоминает сегодняшний. Кремовый ЗиМ в той обстановке — всё равно, что космический аппарат. Собственно, первые несколько лет жизни машины мало кто из прохожих мог её идентифицировать. «Американец какой-то», — наверное, думали. Православный батюшка на заднем сиденье, конечно, тоже вызывал вопросы.

Аппарат действительно даже по мировым меркам был в тренде. 90 «лошадей», пять с половиной метров длины, передний и задний диваны, несущий кузов. А коробка — вроде и механика, но с хитрой гидромуфтой: даже если включить третью и бросить сцепление, ЗиМ плавно поползёт вперёд. Затем можно остановиться, прямо на передаче, не выжимая сцепления, и двигатель не заглохнет. Гидромуфта, тяговитый движок и длинная прямая передача творят чудеса: получился «автомат» по-советски.

И вот проходит 60 лет. Я на том же ЗиМе выезжаю на другой Красный Путь. Другие прохожие смотрят на машину, и (дежа-вю!) снова не могут её опознать, снова смотрят с восхищением. Ну что это, если не машина времени?

Да, много воды утекло, ЗиМ за это время сгнил, потом восстал из пепла и огламурился... Снаружи он ещё нежно-розовый, а вот внутри откровенно сваливается в Барби-стилистику.

— Нет! — возмущается Михаил Засорин. — Я его под «Кадиллак» Элвиса делал!

Говорит, что-то стукнуло в голову: дай-ка тоже сделаю себе советский розовый «Кадиллак». Вот, сделал. Король рок-н-ролла оценил бы, хотя он тоже вряд ли знал что-то об этой машине. Конечно, высокопоставленного омского священника она возила, ещё будучи бежевой. Как звали этого человека, сказать сложно, но ЗиМы полагались самой верхушке вплоть до члена ЦК политбюро или министра. Для них исключительная плавность и полагалась.

Если не брать во внимание цвет, машина почти оригинальная: от базовых узлов до лампового радиоприёмника. А вот протопить здоровенный салон, которому позавидует любой представитель современного автомобильного бизнес-класса, родная печка не в силах: Засорин поставил в свой ЗиМ сразу две жигулёвских — одна греет передних пассажиров, другая — задних.

В Омске ЗиМов на ходу, по словам Засорина, больше нет. В конце 1980-х машина ушла из епархии к частнику, а он потом продал людям, которые хотели восстановить укатанную машину.

— Не смогли осилить. И я больше обычного с ним провозился — около полутора лет. Даже сравнительно простые машины, 21-ю «Волгу» или «Победу» восстанавливать сложно. А эта — вообще караул. Как минимум, она просто значительно больше. Запчастей на неё тоже уже нет, в отличии от той же «Волги»: до сих пор на неё любую деталь можно купить, хоть целиком из покупных запчастей собирай, — говорит Михаил Кузьмич.

К тому моменту ЗиМ дозрел до состояния металлолома. Как говорит Михаил Засорин, обычное дело: остались только крыша с капотом, а всё остальное пришлось варить заново.

— Когда сделал, сразу поехал на выставку в Новосибирск. Крейсерская — сотка, а при необходимости 120 идёт. Правда, даже по трассе ест 18 литров — эти же две тонны таскать надо, — рассказывает автореставратор.

Этот двигатель — рядную «шестёрку» с чугунным блоком — потом ставили на БТР-40. Максимальные обороты — всего 3600, зато момента — море, как у дизеля.

К сожалению, сейчас Засорин снял со своего ЗиМа гидромуфту, превратив коробку из «полуавтомата» в обыкновенную «механику». Да, плавности поубавилось в несколько раз, особенно на холодной машине: норовит заглохнуть. Пикантности добавляет тяжеленный руль: никаких гидроусилителей на заводе имени Молотова не предусмотрели.

В общем, удовольствия от вождения, особенно в городской тесноте, как нетрудно догадаться, я не получил: ну непривычны мы уже к таким танкам. Снова пересел назад — и розовый уже вроде не вырвиглаз, а нормальный такой розовый. Надо бы Элвиса переслушать.