«Моё имя Стефан»: бывший семинарист — о детстве на Украине, церкви и уходе в web-разработку

Стефан Клевцов — бывший семинарист и действующий web-разработчик. Его семья переехала в Омскую область с Украины. О том, как зарабатывают священники, как живется при патриархе Кирилле и каково это, учиться в самой раскрученной православной гимназии, — в его рассказе от первого лица на NGS55.RU.

Детство

Я родился на Украине, в Житомире, в 1998 году. Там проходила та часть детства, которую я люблю. В садике и в школе был в центре внимания, никто не задирал. Когда мне было семь, переехали в Калачинск и всё пошло вверх дном.

Переехали из-за бедности. Тогда там было жить невозможно. Могу даже для примера сказать, что моё первое воспоминание о детстве в Калачинске — это то, как я попробовал апельсин. Это случилось в 8 лет.

Папа — священник. В девяностые на Украине был раскол и тогда захватывали храмы, было опасно. Он рассказывал, что, когда обучался в семинарии, их распределяли по местным храмам, и они там ночевали по двое, чтобы никто не разграбил и не сжёг.

Изначально мы переехали в Исилькуль. Надо мной там насмехались, потому что я плохо знал русский язык и говорил с акцентом. Называли хохлом. Мы там прожили всего два месяца. Мне там очень не понравилось, даже не хочется вспоминать тот период.

В Калачинске в финансовом плане всё стало хорошо. Мы жили и не тужили. От чего это зависит? От прихода. Священников обычно отправляли по деревням. Семинаристы шли и понимали, что у них не будет денег, и они выживали как могли, в основном за счёт подсобного хозяйства.

В раннем детстве казалось, что взрослые меня как-то ограничивают.

Так получилось, что много школ сменил в Калачинске. Сначала в Воскресенской, потом в шестой школе, затем в гимназии, а потом опять в Воскресенской.

Всё детство был в церкви с отцом. Мы с братом помогали там. Была такая двойная жизнь. В миру, в школе, я был обычный, как и все, с такими же проблемами и переживаниями. От меня все ждали, что я буду пай-мальчиком, но мы с братом такими не были. Это, наверное, черта характера. Вечно находил себе приключения и проблемы. Был хулиганистым.

У меня были проблемы с полицией. Из-за пьяной драки. Мелкий, глупый был. Наделал тогда дел. С директрисой в первой школе у меня и у отца были плохие отношения, из-за этого меня перевели обратно в Воскресенскую школу. Мне нужна была хорошая характеристика, чтобы проблемы с законом решить. В Воскресенке директор был Палыч — нормальный мужик, и с ним всё порешали.

Стоял на учёте, и меня постоянно пугали и говорили, что я уголовник. Но это никак не коснулось при поступлении или где-то ещё.

Для всех было каким-то ноу-хау то, что я сын священника. Было много тупых вопросов, насмешек. Попом называли. Даже сейчас, когда учился в семинарии в Новосибирске. Возвращался с мероприятия в подряснике, на меня так все смотрели кругом. Будто Дед Мороз попал в Нигерию. Из-за этого у нас многие батюшки хотят уехать в Грецию, там не было разрыва с церковью. Их никто не снимает и не тыкает пальцем. Там священник может спокойно прийти в подряснике в бар, выпить пива. У нас же все пытаются быть идеальными, все боятся.

Моё имя Стефан, а все называют Стэфан. В детстве я очень злился на родителей, что они меня так назвали, а сейчас вообще всё равно.

Папа в детстве всегда говорил: «Главное — будь с Богом, остальное приложится». Он не хотел, чтобы я шёл по этому же пути из-за моего характера. Я пошёл против его воли.

Отношения с отцом в детстве были сложнее, чем с матерью. Мне казалось, что он очень остро на всё реагирует. Вот прихожу домой, а в дневнике два за поведение, и я сразу ремня получал. Я думал, что это всё бессмысленная тирания, сейчас понимаю, что где-то надо было наказывать.

Ни в школе, ни дома мне не привили тяги к обучению. Все акцентировали на поведении. Меня заставляли ходить в музыкалку и художку, я это ненавидел. Хотел пойти на какие-то бои, морды бить, спортом заниматься, а папа почему-то против был. Сейчас жалею, что музыке не выучился. Я продолжил этим заниматься, в семинарии три года в хоре пел. Собираюсь сейчас заняться музыкой и боями.

Детство — уникальный период. Твоя вера чиста, у тебя нет никаких депрессий и размышлений о деньгах. Возможно, это был мой самый счастливый период в жизни. Хотя сейчас я свободен как никогда, во всех планах. И это тоже замечательно.

Отрочество

Первое уныние? Из-за влюблённости лет в 14–15. Влюбился в девчонку, но я ей не нравился. Был бы постарше, может, что-нибудь и придумал. В 16 лет открыл в себе умение убалтывать девчонок и с этим проблем не было, но появились другие. Жалею о том, что растрачивал себя на отношения, даже понимая, что там не будет продолжения. Многих девушек бросал, и они страдали из-за этого.

В десятом классе папа отправил меня в православную гимназию в Ростове Великом, там, где снимали «Иван Васильевич меняет профессию». Эта самая раскрученная православная гимназия. Там было очень много мажоров. Многие ходили в Gucci и Timbaland.

Мне было неприятно там находиться. Было так мрачно и чувствовалось постоянное давление. Такое преобладает в католической церкви — старание подчинить людей под себя. За каждый проступок писали объяснительные: это не так лежит, шторка не так висит. Это так вымораживало!

Там, в гимназии, я начал осмыслять правление патриарха Кирилла. Всё нужно держать в железном кулаке. Все процессы построены на послушании, ты — никто и звать тебя никак. В тебе уничтожается инициатива, она там никому не нужна.

Когда я поступал в семинарию, был тяжёлый период. Я не знал, куда поступать и ЕГЭ сдал не очень хорошо. Просто молился и просил у Бога, чтобы он подсказал мне, куда идти. Ещё у меня на тот период были самые длительные отношения. Мы встречались с девушкой 3,5 года, собирались жениться, я даже сходил к митрополиту, и он меня благословил. Я уже тогда обучался и мне пообещали, что поставят меня дьяконом, я подумал: «Хорошо, квартиру дадут». Всё приготовили и купили для свадьбы. Но всё развалилось на ровном месте. Честно, и сам до конца не понимаю из-за чего.

Один из плюсов семинарии, что туда иногда приезжали известные люди. Однажды был актёр Николай Бурляев, а ещё заезжал Илья Глинников.

Мои выходки все терпели, и спокойно мог бы окончить семинарию, но это всё дошло до какого-то абсурда. Мы с братом стали заниматься веб-разработкой. И ещё мне как-то всё осточертело, стал жить своей жизнью. Это стали замечать, и меня как-то вызвали на педсовет, чтобы отчислить. На меня насобирали какую-то дичь. Работал и делал сайты, сидел у себя в келье, а на меня наговорили, что я две недели сидел и бухал каждый день. Не ожидал услышать этого бреда и даже не стал извиняться и как-то пытаться предотвратить отчисление.

В семинарии начал хорошо учиться. Там я полюбил учиться чему-то новому. Не было троек. Диплома у меня нет, но я могу назвать себя образованным человеком.

Вера

Вера — вещь интимная.

В детстве я верил в Бога и в его существование. Тогда это всё было несознательно. Всё изменилось, когда я попал в эту гимназию, стало более осмыслено.

Чаще всего, когда человека приводят в храм в детстве, взрослея, он переосмысливает веру. Кто-то уходит, а кто-то остаётся. Так даже и в семинарии происходило. Было много людей, которые не могли переступить порог храма. Их уже просто от этого тошнило.

Во время духовного подъёма нет никаких сомнений относительно веры, а вот во время упадка ты иногда начинаешь задумываться. В семинарии увлёкся философией Рене Декарта и думал: «Блин, а может, правда всё иллюзия? Может быть я существую, только потому, что мыслю? Может, всего этого нет?». Ответ на этот вопрос я нашёл лишь в Боге, ведь если он есть и он правдив, то всё это не матрица.

Если верить в фатализм — это Библия наоборот. Каждый человек творец своей судьбы.

Мне было бы некомфортно жить, зная, что вечной жизни не будет.

У меня был такой момент в жизни: мы с братом отдыхали в Анапе, и нас унесло на матрасе от берега. Даже не замечаешь, как быстро это происходит. Уже берега практически не видно было. Это был единственный раз в жизни, когда я по-настоящему молился. Я знал, что Бог мне поможет, и береговая охрана нас спасла. Молился по-настоящему? Ну ты максимально просишь у Бога помощи. Максимально чувственно.

Когда верующий начинает кого-то укорять за отсутствие веры — это неправильная позиция. Наоборот нужно поддержать.

Кто-то из святых говорил: «Священник проходит испытание. На него всегда направлены тысячи уст и тысячи глаз». Вот это давление очень тяжелое.

Бывают моменты, когда забываю про веру. Потом становится плохо, и беру в руки Библию. После семинарии я стал значительно меньше уделять этому своего времени. Будто какая-то лень из-за того, что не принуждают.

Закон об оскорблении чувств верующих — безумие.

Церковь

Если в наше время идти священником, сложно не выкачивать последние деньги из храма. Многие это вынуждены делать. К сожалению, чтобы как-то прокормить семью, нужно иметь источник заработка. У меня отец всегда церковные облачения шил, свечи делал. Распространённая практика в РПЦ — священники-таксисты.

Многие говорят на священников, что попы плохие и деньги гребут, но тут всё немножко не так. Денежная часть, конечно, присутствует, и она всё портит, но это скорее про епископов, про начальство, а не про обычных священников. Есть, конечно, такие примеры, когда священники начинают думать о деньгах больше, чем о людях, и это печально. Приходская жизнь сыпется.

У священников фиксированная зарплата. В Калачинске это 25–30 тысяч рублей. Где-то, конечно, перепадает, где-то могут люди лично пожертвовать.

С тех пор права священников сузились, и их держат под контролем намного больше. Это превратилось в такую систему, и она, к сожалению, мертва.

Ты не можешь относиться к этому как к профессии. Даже у самого плохого священника есть какая-то искорка и вера. Без веры быть священником — это мука. Порой людям некому просто выговориться, и они идут к священникам, чтобы опустошить себя. Ради такой суммы денег это терпеть слишком тяжело. Я бы не смог относиться к этому как к профессии.

Священник должен быть ближе к людям. Раньше вообще не было такого понятия, как светская жизнь. Сейчас из-за длительного разрыва между обществом и церковью эти части отстранились.

Некоторые попытки церкви сблизиться с обществом кажутся жалкими. Меня дико бомбит от того, что происходит на телеканале «Спайс», как я его называю. Это просто бред! Не удивляюсь, почему людям кажется, что это безумие.

Не особо люблю власть корить, но тут уже перебор. Если бы я встретился с патриархом Кириллом, то сказал бы ему: «Пойди перечитай житие Иоанна Златоуста». С ними надо, конечно, взаимодействовать, но когда излишне жопу лижут, мне непонятно.

Хотелось бы, чтобы церковь сделала какого-то нормального молодёжного блогера. Типа какого-то православного Дудя. Но церковь просто плодит мемы и делает только себе хуже.

Наша церковь приобретает формы католической. В том плане, что все думают про патриарха как про папу, мол, он не погрешим.

Наступят времена получше, и РПЦ возглавит другой человек.

Был в Куйбышеве, заходил в католическую церковь. Там появляется прихожан семь, и, как я понимаю, их обеспечение идёт полностью из Ватикана. Я был в шоке с того, как они живут! Там огромный дом около реки, беседка, баня, спортплощадка. И это всё для двух монашек и священника. Хоть Навальному туда с коптером лети! Наши попы порой мечтают туда попасть. Им поэтому и завидуют.

Думаю, что в скором времени повторится 1917 год. Не в плане революции, а гонения на церковь. Это всегда хорошо. В такие моменты церковь очищается и там остаются самые преданные люди. Я даже не знаю, как я себя поведу, когда такое случится.

Пороки

Вот курить перестал. Решил закрыть для себя этот вопрос. Слушал за работой аудиокнигу Аллена Карра «Лёгкий способ бросить курить». На меня это так сильно подействовало, и с тех пор пару раз покурил и завязал. Без ограничений никуда. Как Шекспир писал: «Избыток вкуса убивает вкус».

Часто выпиваю? В последнее время да. У меня нет зависимости, и я хочу с этим завязать раз и навсегда.

Алкоголь — самый страшный наркотик на данный момент.

Где алкоголь, там и проблемы. Я, когда сильно выпью, на утро просыпаюсь и беру телефон, а там всякие сообщения и звонки, о которых не помню.

Не люблю врать и признаюсь честно: да, пробовал наркотики. Один раз. Дерьмо вообще! Меня как-то отправил папа на заставу к казакам. Там понабирали детей с детдома, и они много чего там употребляли. Мы жили в поле десять дней, и как-то раз решил попробовать. Я тогда стоял дневальным с незаряженным пневматическим Калашниковым. Помню, что я ржал, а потом уснул и проснулся связанным. Меня не спалили, а связали, потому что заснул. Не употребляйте наркотики!

Внутри меня есть блуд, я же молодой. Стараюсь бороться с этим как могу. У меня бывали моменты, когда я отказывал девушкам. Это опустошение, когда не по любви.

Сейчас стал более осмысленно действовать. Стараюсь сначала думать и потом делать, а не наоборот.

Web-разработка

Папа попросил сделать сайт для его швейной мастерской. Мой брат шарит и ему не составляет труда научиться подобному. Чуть позже он переехал с девушкой в Краснодар и устроился в веб-студию. Там заставляли много работать и мало платили. Брат посмотрел всё и прикинул, что лучше работать на себя. Создал сайт и потом постепенно начали приходить клиенты. Скоро собираемся ИП открывать. Даст Бог, всё сложится.

Мы разрабатываем и изготавливаем сайты с последующей поддержкой.

От папы нам досталась такая черта, что мы можем делать себе в убыток, но главное — сделать качественно и для людей.

IT-сфера — это что-то волшебное. Ты можешь сидеть в мухосранске, но быть крутым и конкурентоспособным профессионалом в своём деле.

Взгляды и вкусы

У меня негативное отношение к ЛГБТ. Я не особо доверяю процессам, которые происходят в мире. Когда меня просят о толерантности, я чувствую подвох. И все эти ЛГБТ-парады, это же огромный бизнес! Считаю, что это просто модно и кому-то выгодно. Мне хочется быть от этого подальше. У нас и без этого понятие семьи в стране исчерпало себя.

Мне не нравится в людях, что они не мыслят глубоко. Такое время фейков.

Многие церковные тексты — шедевральные с точки зрения поэзии. Сложно это понимать, там сложный язык, но когда втягиваешься, то очень нравится. Например, «Псалтырь». Церковь прививает вкус, особенно когда находишься в красивом храме, где хорошо поют. Это высокая эстетика.

Мне нравится 25/17, Oxxxymiron, а смотреть люблю арт-хаус. «Дурак» Юрия Быкова, например.

«Молодой Папа»? Довольно прикольно.

Хотелось бы создать нормальную семью и быть с Богом, не сбиваться с этого пути.