Здоровье истории Операция на обочине: начмед БСМП-1 объездил на мотоцикле Россию, СНГ и Европу

Операция на обочине: начмед БСМП-1 объездил на мотоцикле Россию, СНГ и Европу

Хирург Анатолий Калиниченко провёл аналогии между путешествием и операцией

На первом байке Анатолия Калиниченко красовалась надпись «The Doctor». Новый аппарат украсить ещё не успел

Лето, вечер, федеральная трасса. Семья путешественников на машине остановилась на асфальтовом пятачке, чтобы перекусить и размяться перед последним броском до гостиницы. Засидевшийся в детском кресле мальчик лет семи начинает нарезать круги по площадке, но тут же спотыкается и падает рукой на разбитую бутылку. Не до еды — отец расшвыривает вещи из багажника, чтобы докопаться до аптечки, мать заматывает руку первой попавшейся футболкой… Семья сначала не обращает внимания на притормозившую группу байкеров, и даже не успевает удивиться, когда один из них, сняв шлем, разворачивает импровизированную повязку.

Второй уже достаёт из кофра аптечку. Вместо обычной автомобильной, в которой одни бинты, там лежат стерильные нитки, хлоргексидин, иглодержатели, пинцеты... На обработку и швы уходит каких-то десять минут. Байкеры находят на карте ближайшую больницу, подсказывают, как до неё добраться, и, рявкнув движками, уезжают.

Родители от растерянности, кажется, даже поблагодарить их не успели. Их можно понять — сильная травма ребёнка на пустом месте и появившиеся ниоткуда байкеры-хирурги. Да, операция на обочине — это не очень-то законно: нужно было вызывать скорую и ограничиться первой помощью. Но до ближайшей больницы — десятки километров, и ребёнок просто потерял бы много крови.

Пациенты не узнают Калиниченко без халата

«Диверсия» на дороге

Замглавврача по медицинской части БСМП-1 Анатолий Калиниченко отработал в омских больницах скорой помощи больше двадцати лет. Он давно и много путешествовал на машине с женой и детьми. 1300 километров до Шерегеша, например, не держали за расстояние. А варианты поезда или самолёта даже не рассматривали. Потом начала грызть мысль — не пересесть ли на два колеса?

— Наверное, все мальчики в детстве мечтают о мотоцикле. А у меня мотоцикла никогда не было. Пять лет назад как-то всё так сложилось, решил — почему бы и нет? Купил подержанную Yamaha Diversion, отучился и сразу же поехал с друзьями, тоже омскими врачами, на Алтай, — рассказывает Анатолий Калиниченко.

Под Смоленском. Связь между мотоциклистами — по гарнитуре

Доехали в итоге до самой Монголии, потом развернулись — и в Красноярск. В один из дней сделали 1600 километров. Врач признаётся: в тот момент думал, что ничего более мощного в его жизни произойти не может.

— Путешествия на машине — это здорово. А мотоцикл даёт ещё большие возможности. Мне как-то в голову пришло сравнение, я им сейчас пользуюсь: машина — это ты смотришь на жизнь из окна квартиры, а мотоцикл — как будто ты вышел на балкон, — говорит Анатолий Калиниченко.

Кубатура сегодняшних туристических мотоциклов — как у «Жигулей», а мощность — в два с лишним раза больше

Напрасно нас бури пугали

Следующей осенью хирург с другом поехали в Крым и на Кавказ. После того путешествия Анатолий Калиниченко махнул рукой, решил, что один раз живём, и купил новый мотоцикл. Да, тоже подержанный, но калибром покруче — «спорт-турист» Yamaha FJR. Развитая ветрозащита, посадка, двигатель вдвое большего рабочего объёма — в общем, совсем другая история. На нём Анатолий Калиниченко с друзьями и в одиночку объехал чуть ли не все страны СНГ, а этим летом решил брать Европу.

— Немного схитрили: до Москвы мотоциклы отправили отдельно транспортом. Не потому, что трудно ехать — просто времени мало, дорогу до Москвы знаем уже наизусть, а ехать три дня до того места, где начнётся путешествие — зачем? — рассказывает начмед БСМП.

Омские байкеры далеко забрались 

Накатались по полной программе — взять хотя бы перегон из Бреста в Прагу: 900 километров плюс два градуса, дождь всю дорогу... И ничего, прошли за 11 часов — для мотоцикла это очень круто. На коротких участках мотоцикл легко обходит любую машину, а вот на стайерских дистанциях проигрывает: чаще приходится останавливаться, чтобы отдохнуть и заправиться.

— Спрашивают, каково это — 900 километров по дождю? Ничего страшного, вопрос в отношении. Надеваешь дождевик — и вперёд. Да, со всех сторон в тебя грязь летит, едешь мокрый снаружи. Зато не жарко. А вот жара — худший враг мотоциклиста. В прошлом году ездил в Среднюю Азию — Казахстан, Киргизия, Узбекистан… Едешь — на улице плюс 37. А ты не можешь ехать в майке: самое лёгкое падение на асфальте — это страшные картинки. Поэтому дождь не так страшен.

В среднем мотоцикл ест около пяти с половиной литров на сотню. Спидометр размечен до 280. Анатолий Калиниченко разгонял «Ямаху» до 240 — чтобы понять, каково это

Из пункта А

Между путешествием на мотоцикле и работой в операционной значительно больше общего, чем может показаться. По словам хирурга, операция — это маршрут, в котором известны лишь ключевые точки. Путешественники знают, что нужно выехать из условного Бреста, пройти мимо Варшавы и добраться до Праги. Так и во время операции: у пациента было ранее выполнено несколько операций на кишечнике, сейчас есть обширные грыжи и недостаточное функционирование ЖКТ, в итоге человека нужно вылечить — вот, условно говоря, все вводные.

— Что конкретно мы увидим в брюшной полости и чем закончится операция, мы знаем не всегда — скорее всего, по ходу процесса предстоит менять тактику и принимать какие-то решения. Начинаешь — действительно, видишь спаечные процессы, сращения... А на мотоцикле — ты выезжаешь в плюс 26, но в дороге начинается дождь и температура падает до плюс двух. Ну ладно, я мужчина, у моего мотоцикла подогрев ручек — а жена сзади? Та же бригада операционная — она же тоже эти, к примеру, восемь часов с тобой стоит. Ассистент, операционная сестра, анестезиолог… На третьем часу ты понимаешь, что эта операция никогда не кончится. И дорога, — проводит параллель врач.

Брэст, понимаешь

Но вот сзади остаётся всё больше километров, а операция перевалила за середину. В какой-то момент хирург начинает понимать, что всё вырисовывается, что всё не так и сложно. Потом путешественник видит, что осталась всего сотня — и команда понемногу веселеет.

— Наложил последний шов, вышел, сел на кушетку, а встать с неё не можешь — ноги не держат. Просто организм говорит: «Ну всё, парень» и включает режим усталости. А пока ехал или оперировал — особенно не замечал этого. Ну, на заправке ноги размял, на операции — спину, — говорит Анатолий Калиниченко.

У жены Анатолия Калиниченко — свой шлем. С аэрографией

P.s.: об ответственности

Любое происшествие с мотоциклом на скорости 120 километров в час — гарантированный летальный исход, никакая экипировка не спасёт. Любое неправильное движение и на операции, и на дороге легко может привести к беде. По словам начмеда, это очень хорошо дисциплинирует.

— Ты знаешь (или думаешь, что знаешь), что всё зависит только от тебя. Это налагает определённую ответственность — мне кажется, так жить сложнее, зато легче. Ты и на работе отвечаешь за больных, и отвечаешь за жену, которая сидит сзади, и за других людей на дороге, — говорит Анатолий Калиниченко.

ПО ТЕМЕ
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
ТОП 5
Рекомендуем
Знакомства