«Вся жизнь с железной дорогой связана»: прогулка под старой башней в Привокзальном

Корреспондент NGS55.RU Александр Зубов продолжает исследовать малознакомые омичам районы города.

Селивёрстовский, Семипалатинский, Сталинский и Дзержинский. Сто с лишним лет понадобилось посёлку, который отделяют от города железнодороные пути, чтобы превратиться в Привокзальный. Сегодняшний выпуск «Неизвестного Омска» посвящён именно ему.

Как рассказал член общества охраны памятников Алексей Пантелеев, станица Атаманская — это первое поселение возле железнодорожного вокзала, она также называлась Атаманским хутором. По другую сторону вокзала, немного восточнее станицы, появился Белый городок, в котором находились дома привилегированных рабочих и инженеров.

К 1903 году за железной дорогой образовался Омский выселок, который позже назвали Селиверстовским поселком. Здесь построили железнодорожную больницу, школу, водонапорную башню, а чуть южнее — железнодорожные мастерские и локомотивное депо.

С 1922 года поселок переименовали в Семипалатинский, так как он пересекал Семипалатинский тракт с дорогой на Павлодар, а уже в 1935 году поселок стал Сталинским городком, еще позже — Дзержинским. Сейчас он известен омичам как Привокзальный.

Четкая квартальная схема посёлка нарушена только в северной части, в районе улиц Озерных, где собственно эти озёра и находились. Со временем Привокзальный оказался в петле из железнодорожных путей и предприятий — дальше расти было просто некуда.

Раньше центром Привокзального была базарная площадь, а сейчас как такового общественного центра в посёлке нет. Большая его часть — это частный сектор.

Из достопримечательностей здесь в основном объекты культурного наследия, среди которых водонапорные башни станции Омск и на улице Карбышева, железнодорожная больница с корпусами 1903 и 1930 годов, локомотивное депо станции Омск 1895 года. Но в поселке есть немало других строений, интересных с историко-искусствоведческой стороны и представляющих архитектурную ценность. Попасть в поселок по-прежнему можно только через границу железнодорожных путей.

Водонапорная башня станции Карлушка встречает всех въезжающих в поселок с площади Серова. Сейчас она пустует, выглядывая из-за забора. Находившийся внутри чугунный бак распилили и вывезли, а стены башни изрисовали признаниями в любви. Любой желающий может купить её вместе с участком за 2,5 миллиона рублей. По словам продавца, внутри можно обустроить гостиницу или, например, кофейню.

Андрей живёт в Привокзальном уже более 30 лет, то есть с самого рождения, и ему нравится его «малая родина».

— Расположение очень удобное, проезд в центр города без проблем. Школы, садики — всё есть. Я здесь учился, здесь заканчивал техникум. Единственный минус — это дороги, по весне-осени их размывает и много грязи. А так посёлок спокойный. Не криминальный. Подводка газа, водоснабжения — всё есть. А шум от железной дороги не мешает, я сам железнодорожник. Вся жизнь с железной дорогой связана, — с улыбкой рассказал мужчина.

Он добавил, что никогда даже не задумывался о переезде и не так давно купил в посёлке дом.

Прогуливаясь по улице Карбышева, вы можете дойти до «Латинского квартала». Не думаю, что латинские кварталы выглядят именно так. В здании помимо ресторана находится гостиница и баня. Все удовольствия в одном месте.

Через дорогу от «Латинского квартала» стоит поликлиника РЖД. Если смотреть на неё издалека,то складывается ощущение, что красно-белая труба торчит из её крыши.

С памятниками в Привокзальном не густо. Один из них — вождю революции — находится на территории поликлиники. Владимир Ильич показывает рукой на выход из больницы, как бы намекая приболевшим рабочим РЖД, что пора бы уже пойти и поработать.

Единственный фонтан, который встретился автору в Привокзальном, находится неподалеку. Он украшает дворик поликлиники и носит название «Фонтан Здоровья». Зимой по понятным причинам здоровье не фонтанирует.

Прямо за забором можно увидеть кислород. Для того чтобы его никто не унёс, кислород держат в специальной бочке за забором.

Здание локомотивного депо станции Омск построили в 1895 году. Внешне оно напоминает военные постройки в Омской крепости. Рядом с ним иногда устраивают фотосессии.

В отличии от башни на станции Карлушка, эта башня 1901 года постройки используется, хотя, конечно, не по назначению. Она принадлежит Омскому заводу транспортного машиностроения и является объектом культурного наследия. Сейчас здесь ведут документацию предприятия. В ней даже есть пластиковые окна. Рядом с башней, как и сто лет назад, прогуливается городовой.

Пройдя за забор с колючей проволокой, вы можете попасть в «Грёзы». Увидев интерьеры гостиницы, сразу понимаешь, почему владелец выбрал такое название. Сходишь с паровоза и грезишь.

В посёлке есть несколько учебных заведений, поэтому на улицах встречаются толпы студентов.

— Я сама не местная, с Калачинска. Каждое утро на электричку и сюда. Это удобно, можно в дороге выспаться. У меня вся семья с железной дороги — мама, папа, дядя. Брат тоже сюда поступать думает. Посёлок мне не нравится. Тут нечего делать, приезжаю только на учёбу, если остаюсь погулять, то идем либо в KFC, либо в центр. У нас, конечно, в городе тоже не разгуляешься, но тут для молодых вообще ничего нет. Ни кафе нормальных, ничего. Тут жить я бы не хотела. Либо набережная, либо левый берег. А тут делать нечего, — призналась студентка Омского техникума железнодорожного транспорта Елена.

Возле пешеходного перехода рядом с Сибирским профессиональным колледжем тоже стоят студенты. Они курят, спорят, что-то обсуждают. Сейчас это место больше всего напоминает оживлённый центр Привокзального. Но когда пары закончатся, опустеет и оно.

От одного здания колледжа к другому ведут переходы. Неподалеку находится курилка с одинокой урной. Чуть поодаль, за углом курит девушка с подворотами на джинсах, оголяющих щиколотки, но в зимней кофте. Она пританцовывает и притопывает на месте. Видимо, возраст такой, когда даже в отказе курить в положенном месте есть какое-то бунтарство.

Во дворе колледжа стоят два бюста погибшим в Афганистане парням, видимо, бывшим ученикам.

Это тоже двор колледжа. Куда ведет этот вход, автор проверять не стал, но выглядит он так, будто оттуда сейчас выглянет клоун из книги Стивена Кинга.

— Честно, в общаге я только ночую. Здесь нечего делать. Мы с парнем встречаемся в центре и гуляем. А здесь даже просто не походить. Грязно. Снег. Ближе к центру тут ни одного нормального места, одни пивнухи-разливухи. А дальше только частник. Район спокойный. Ну только наркоманы все ходят, роют, ищут. Но этих зомби мы не боимся, — рассказала студентка Татьяна.

Рядом со средней школой № 87, в которой учились многие будущие железнодорожники, стоят мальчишки и активно обсуждают новую игру про Дикий Запад. В ней тоже немалое место отводится поездам, но их ещё и можно грабить.

В посёлке чувствуется обособленность от Омска. Своя атмосфера. Это первое место на карте «Неизвестного Омска», где было настолько сложно найти собеседника. Большинство прохожих отказывалось от разговора, а предложение рассказать о жизни в Привокзальном на камеру вызывало страх. Одна женщина, увидев приближающегося корреспондента, перебежала железную дорогу и скрылась в частном секторе.

В Привокзальном не понимаешь, в какое время ты попал. Современные новостройки соседствуют здесь со зданиями царской России, которые обступают советские дома. С одной стороны, кажется, что здесь уютно, — старые дворики, старые домики, маленькие балконы, а с другой стороны, тут и там проступают старость и неухоженность.

Дом на Гризодубовой, 37 жильцы огородили забором и устроили дворик для своих.

Во дворе разложены игрушки, расставлены столы и стулья. Из дома выходит мальчик лет шести и тут же здоровается, а потом бежит помогать дедушке.

Под одним из деревьев расположилась уютная беседка с мангалом. Рядом лежит стопка дров и коробка с игрушками. Наверняка, летом соседи собираются здесь на майские праздники. Напротив беседки висит боксёрская груша, чтоб сразу после шашлыка поотрабатывать джебы и хуки — райончик-то, говорят, неспокойный.

Соседний дом находится в запущенном состоянии. «Как после войны», — заметила проходившая мимо женщина. Зато у него есть свой шарм: сразу видно, что он застал время, когда самый старый житель посёлка ещё бегал мимо в коротких штанишках.

У этого дома тоже есть мангальная зона, правда, она немного скромнее.

Во дворах многоэтажек не обошлось без ЖЭК-арта. Интересно, что думают об этом дети? Ведь у них очень богатая фантазия. По мнению автора, этот посаженный на кол медвежонок явно не рад своей судьбе.

Современные детские площадки здесь тоже есть.

— Мы ходим сюда, Дарюшке здесь очень нравится. Каждый раз прогулка перед игрой. Мы с мужем тут живём около трёх лет, нас всё устраивает. Проблем никаких не вижу. Точнее, они как и во всем Омске. Для детей здесь только не очень условия. Площадок мало, в детские сады очередь. Ну и дороги везде [небезопасные], — рассказала Екатерина.

Такую картину можно увидеть скорее в деревне — уже cтавший раритетом представитель отечественного автопрома и сарай, который, судя по виду, строили еще при Николае II.

Коты редких пород — омская железнодорожная и привокзальная цветистая — грелись на теплотрассе.

О детях во дворе тоже не забыли: здесь есть и разрисованные под гжель качели, и железная горка с перилами из свежесрубленных деревьев и спуском в асфальт под углом 60 градусов.

Старожил и новострой Привокзального стоят плечом к плечу.

— Район хороший, чистый. Выхлопов тут нет никаких. Проблем тоже. Газ, свет, вода. Дороги так себе. А то что говорят, что неспокойный, это смотря для кого. Для меня, например, спокойный, — с прищуром сказал Игорь, гулявший с сыном на парковке перед домом.

Как и в любом районе Омска, здесь не обошлось без романтических признаний на стенах. Местный Казанова польстил не только своей избраннице, но и будущей тёще.

История умалчивает, понравилась ли Паше такая валентинка, ведь влюблённая в него вандалка оставила послание на старинном доме инженерно-технических работников вагоноремонтного завода.

Большую часть Привокзального занимает частный сектор. Дома здесь — в основном классические для Омска избушки разной степени обветшалости, которые можно встретить в любом районе города. Но не обошлось и без контрастов.

Среди низеньких домиков высится кирпичный коттедж. Тут тебе и красивый забор, и кондиционер, и иномарка. Наверняка, здесь живет главный машинист.

Рассматривая Привокзальный с высоты, вспоминаешь фотографии бразильских фавел. Наверняка в этих нагромождениях из частных домов тоже происходят свои драмы и комедии, скрытые от чужих глаз.

Для любителей разливных напитков есть два варианта: для тех кто победнее — на переднем плане, для тех кто побогаче — на заднем.

— 13 лет живем тут. С соседями дружим. Проблемы есть в посёлке — очень тяжело топить самим. Водопровод и газ можно провести, но где ж с пенсии на это денег возьмешь? За всё нужно платить. Ну и еще проблема — здесь много всяких ходит, такие элементы, что аж страшно. Ищут закладки, эти самые, наркоманы. А вообще мне на старости хотелось бы уже в квартире пожить, но это очень дорого, — призналась Нина Александровна, выгуливавшая грозного щенка по кличке Бутч.

При этом женщина добавила, что не хотела бы переезжать из Привокзального в другой район — здесь чистый воздух и уже очень привычно.

Гуляя по улочкам частного сектора, автор вдруг увидел через забор эту красавицу с модной стрижкой. Хозяйка пони от общения отказалась, а охранник находящегося неподалёку предприятия рассказал, что лошадку частенько выводят на прогулку.

От улицы Блусевич до Льва Толстого тянется широкий пустырь на возвышении. С одной стороны он упирается в железную дорогу, а с другой — в дымящую ТЭЦ-2. На этом пустыре неплохо выгуливать собаку или бегать зимой на лыжах. Местная ребятня уже катается здесь на санках.

В 1935 году, когда железнодорожные мастерские превратились в паровозовагоноремонтный завод, рядом построили ТЭЦ-2, которая обеспечивала завод и поселок электричеством. Громаду ТЭЦ, территория которой завалена углём, видно практически с любой точки Привокзального.

Подойдя к железнодорожным путям, автор увидел поезд, тащивший вереницу вагонов. Колёса отбивали такт, столь привычный и родной для местных жителей. Один мужчина признался, что под него даже приятнее засыпать. Поезд отделил посёлок от Омска, как живая граница, и заставил подождать своей очереди, чтобы тоже покинуть его.