«Можем неделями без хлеба сидеть»: как живет самая старая деревня Муромцевского района

Деревня Гузенево — самое старое пристанище сибирских татар в Муромцевском районе. За 193 года, что существует деревня, она претерпела немало изменений, но вот что осталось неизменным — люди, которые живут здесь семьями. За это время сильно сократилось население, и сейчас, по словам местных, остались лишь татары.

Чем живет и как выглядит старейшая в Муромцевском районе деревня Гузенево — в материале корреспондента NGS55.RU Анастасии Власовой и фотокорреспондента Евгения Софийчука.

Центр деревни Гузенево — деревянная и слегка покошенная остановка общественного транспорта. Дважды в день приезжает автобус, чтобы привезти людей из Муромцево и ближайших деревень или забрать их отсюда. Правда, рейсы не совсем удобные: утром — в 05:35, вечером автобус приезжает ближе к 17:00. Нам пришлось вставать в 04:30, чтобы уехать из райцентра в татарскую деревню.

Когда автобус остановился возле знака, солнце до конца не поднялось, деревня спала. Где-то вдалеке было слышно недовольное мычание коров и редкие выкрики петухов. Людей не было, казалось, жизнь здесь застыла. За пару минут, что мы стояли и осматривались по сторонам, легкая осенняя прохлада подморозила носы и руки. Чтобы сориентироваться и немного согреться, мы пошли по деревне. Под ногами слегка хрустела трава, которая еще не успела отогреться от ночного инея.

По бокам от остановки расположились основные деревенские здания. Справа — начальная школа, там учатся всего семеро детей. Уроки проводят два учителя, что живут в соседних деревнях. Школа ничем не отличается от обычного дома: деревянное здание с двумя входами. Если бы не табличка, то мы бы даже не поняли, что это учебное заведение. Небольшой и ухоженный дворик перед входом используют для того, чтобы проводить линейки и последние звонки.

Чуть дальше, еще правее от остановки, больше полувека назад местные построили мечеть. В отличие от той, что стоит в деревне Черталы, у этой есть свой мулла, который проводит службы. Да и выглядит она современнее: фасад обшит, окна стоят пластиковые. Забор покрашен, а внутри двора чисто, никаких сорняков или мусора там нет. Видно, что за этим местом тщательно следят.

После мечети начинаются обычные жилые дома, поэтому мы развернулись и решили дойти до новенького ФАПа, что расположился слева от остановки. Калитка закрыта, в помещении свет не горит, никого нет. Оно и понятно, время еще нерабочее, но местные без медпомощи не остаются — медсестра есть, принимает, пусть и не ежедневно.

— А я вас что-то раньше не видел здесь, — доносится до нас мужской голос. Это первый человек, которого нам удалось заметить в Гузенево в столь раннее время.

Встретился нам заведующий местным Домом культуры Зартдин Шабанов. Немного разговорившись, он предложил провести экскурсию по ДК. Как оказалось, он находится за остановкой, сами бы мы не догадались, как и со школой. Несколько лет назад деревянное здание признали аварийным, а после пандемии его работу и вовсе приостановилась и до сих пор не вошла в нужное русло.

Сейчас заведующий вместе с местными приводит в порядок помещение, чтобы продолжить творческую жизнь деревни. Несколько десятилетий назад здесь была школа: учеба кипела, учителя делились знаниями с юными жителями Гузенево. Потом здание превратилось в ДК, в котором проводят всевозможные праздники.

Раньше мужчина работал в этом же ДК на должности кочегара, но даже тогда участвовал во всех мероприятиях. Он с грустью замечает, что молодежь сейчас старается уехать из деревни в райцентр или в город.

— Но это не означает, что жизнь всех оставшихся должна закончиться. Всё равно нужно ее скрашивать. Стараемся проводить все календарные праздники, но если не все, то основные. Обязательно ведем патриотическую работу: помогаем фронту, вяжем маскировочные сети, материал нам доставляют из Муромцево.

Будущий глава ДК родился, вырос и нашел свою любовь именно в деревне Гузенево. За 26 лет брака у них с женой родилось четверо детей: двое сыновей учатся в техникуме в Мурмоцево — им по 17 и 18 лет, старшей дочери исполнилось 26 лет. Еще один сын пошел во второй класс.

После экскурсии по ДК мы отправились исследовать деревню: чтобы обойти ее вдоль и поперек, хватит получаса. Всего-то три улицы, на двух из которых стоит пара домов. Большинство сельчан расселились на главной и самой длинной из улиц. Правда, здесь очень много пустующих домов.

Эту деревню мы посетили в начале октября, и тогда осень уже вступила в свои права. Вместо ярких цветов мы смотрели на засохшую траву и сорняки. Трава уже потеряла насыщенный зеленый цвет и постепенно желтела.

Гуляя, обращаешь внимание на то, что большинство заборов, чуть ли не 90% от всего количества, покосились от времени. Старые деревяшки уже отжили свое и держатся из последних сил. Если возле дома есть палисадники, то они огорожены сеткой, намотанной на поржавевшие от времени железные столбики. Здесь нужно всегда смотреть, куда наступаешь. По деревне на самовыгуле ходят коровы и барашки. Поэтому есть вероятность наступить в местное удобрение.

Деревня по всему периметру окружена березовым лесом. Только здесь не слышно шума листвы, которая опадает от ветра, колышущего кроны деревьев. Всё выглядит бедненько: березы хоть и стоят плотно друг к другу, но всё равно похожи на сироток без одеяния. Возможно, из-за такой посадки сильные ветра не так страшны местным жителям. На заднем дворе или перед домом возле каждого забора тоже есть свое дерево. И если околки, что находятся в отдалении, уже потеряли листья, то вот «домашние» деревья еще стоят, одетые в золотые или зеленые наряды.

По обе стороны от улицы есть выход в лес. Тропинка ведет прямиком в березовую чащу. Выглядит это немного пугающе, словно попал в сказку, где тебя могут в любой момент утащить к Бабе-яге. И станешь ты там лакомством.

Мы бродили туда-сюда около получаса, прежде чем нам попался еще один местный житель. Ближе к 8 утра мы заметили женщину, которая громко шугала нескольких баранов, приговаривая, что от них житья нет. При этом она пыталась выхватить запутавшуюся в шерсти одного из них ветку.

— Да куда ж ты, неугомонный, стой! — бегая за животным, кричала она. Прежде чем мы успели подойти, ветка оказалась в руке. Ей же женщина отпугнула живность от своего участка.

— Ваши барашки? — стараясь познакомиться, как можно аккуратнее начали мы.

— Да какой там, соседские, выгоняю вот со своего двора. А вы, ребята, не местные. Откуда будете?

Говорила женщина тихо, приходилось напрягать слух, чтобы ее расслышать.

— Корреспонденты, значит. Пойдемте, если не брезгуете, напою вас чаем.

Дом Луизы Адикаевой — веранда и комната 3 в 1: и спальня, и кухня, и прихожая. Справа от входа развешаны куртки, пиджаки и другая верхняя одежда. Здесь же стоит кровать, заправленная ярким пледом, тумбочка. На стене красуется ковер.

— Вы уж извините за беспорядок, не ожидала, что гостей придется принимать. Вчера день рождения праздновали, вот бедлам немного и остался.

Говоря всё это, Луиза Дмитриевна попутно убиралась и переодевалась. Поверх халата она надела парадную кофточку: черная, с акцентными большими пуговицами, от воротника и до низа идут две рюши. В шкафу женщина нашла панамку и взгромоздила ее на голову, чтобы прикрыть волосы, которые не успела помыть. Достала туфельки и накрасила губы любимой помадой.

— Теперь готова принимать гостей.

Сломанный чайник уже кипятил воду, а хозяйка протирала стол и подготавливала чашки, хлеб, конфеты и ягоды, чтобы напоить незваных гостей.

Попутно Луиза Дмитриевна рассказывала о том, что родом она из соседней деревни Черталы. Но вот жизнь там не сложилась: она говорит, что юной девочкой ее изнасиловали и жить там стало почти невыносимо. Пришлось уехать и позже выйти замуж в первый раз. Всего, с ее слов, замужем она была 15 раз.

— Жить как-то нужно, детей воспитывать, у меня их пятеро. Были бы еще мужья толковые, а то непонятно что. Один вообще избил так, руки поломал, что сейчас даже ведро с водой поднять не могу.

При этом дети ей помогают: кто-то бытовую технику купит, кто-то финансово подсобит. Иногда приезжают в гости.

— Мои молодцы, работают, а то как ни посмотришь, все по домам сидят, никто трудиться не хочет.

Сама она работала с малых лет, в комоде хранит свои трудовые книжки. Всего их у женщины три штуки. Сейчас уже здоровье не позволяет много работать, давление постоянно высокое.

Пока мы были в гостях у Луизы Дмитриевны, на улице успело посветлеть. Многолюднее не стало, но некоторые жители вышли во дворы, чтобы убраться и сделать другие дела по хозяйству.

Солнышко немного пригрело, и всё, что успело подмерзнуть за ночь, растаяло. Запах влажной травы смешался с последствиями жизнедеятельности домашнего скота.

Жизнь еще одной нашей собеседницы, Зои Шабановой, оказалась куда радужнее.

В 20 лет она вышла замуж за парня, с которым познакомилась в Гузенево. Сама она жила в Новосибирской области, а сюда приезжала всего пару раз в гости к родственникам мачехи.

— Мы в принципе знали друг друга, но поверхностно. Всегда он мне «привет», я «привет». И вот доприветились. Приехал ко мне туда свататься, забрал жить сюда. Уже 44 года будет, как вместе.

За годы брака, признаётся женщина, многое пришлось пережить, но она никогда не жалела о своем выборе. Вместе с мужем вырастили дочь и сына.

— Я могу гордиться своими детьми. Они у меня не увлекаются спиртным. Сын уже 14 лет по вахтам ездит. Дети неизбалованные, работящие. Внук в этом году в армию уходит. Тоже мальчик хороший. Радуюсь, глядя на них.

Всю жизнь Зоя Николаевна проработала дояркой, смеется, говорит, что «хвосты коровам крутила». Тяжелого было много, но от этого жизнь свою плохой не считает. Сейчас живут вдвоем с мужем. Правда, он приболел, поэтому в гости на подмогу приехали дочь и внук. Помогают по хозяйству и дом к зиме готовят.

Самое оживленное место деревни — магазин. Туда мы отправились сразу после того, как побеседовали с Зоей Николаевной.

Находится он с противоположной стороны от остановки, ДК, мечети, ФАПа и школы.

Когда мы зашли внутрь, там вовсю кипел разговор на татарском языке. Гульфира Ахметвалеева спорила и подшучивала над односельчанином. Диалог и с нами они поддерживали легко, признавались в любви к деревне и людям, которые живут рядом.

— Родители мои, их родители, все здесь похоронены. Конечно, за столько лет деревня сильно поменялась: раньше и школа была, молодежи много, колхоз, все при работе. А теперь что, одни старики остались.

Каждый из пришедших сюда этим утром когда-то пытался уезжать из Гузенево: жить в Казани, в других деревнях Омской области, но всё равно нигде не понравилось. Лучше всего в родной деревне.

— Гузенево всех принимает: и русских, и татар, и казахов, поэтому тут так хорошо.

В магазине глаза от разнообразия не разбегаются, но выбрать есть что. В хорошую погоду сюда привозят фрукты и овощи, на полках всегда есть сахар, крупы, макароны и масло.

Проблемы приходят в сезон дождей и во время весенних паводков — выбраться из деревни или попасть сюда становится просто нереальным. Местные жалуются: «Можем неделями без хлеба сидеть». Поэтому мука здесь тоже в ходу, но закупать слишком большими объемами в магазине не могут — тяжело разгружать.

Осень и весна — самое тяжелое время для всех местных.

Путешествие в самую старую деревню Муромцевского района закончилось своеобразно. Кто-то из местных решил, что мы мошенники, и вызвал участкового из райцентра. Когда мы сидели на остановке в ожидании такси, которое должно было отвезти нас на автовокзал, к нам подошел мужчина в форме.

— Ребятки, а я по вашу душу. Вот, позвонили, сказали, что ходят мошенники и что-то узнают.

Мы показали паспорта и удостоверения, написали объяснительную, и недоразумение было урегулировано. Обижаться на бдительных жителей не стали, еще и сэкономили на такси, доехав до Муромцево в полицейской машине.

Гузенево — последняя деревня в списке тех, что посетили наши корреспонденты. Перед этим они успели скататься в Окунево и Черталы. А заодно, проездом, пофотографировать Петропавловку.