«Просто надо отговаривать и всё»: как в Омске убеждают не делать аборты

В конце августа в соцсетях омичка рассказала историю своей подруги, которая решилась на аборт. Но после посещения женской консультации неизвестная женщина по телефону начала убеждать её оставить ребёнка, пользуясь религиозной аргументацией. NGS55.RU удалось выяснить, из какой организации эта женщина. Однако, разбираясь в изначально непростой ситуации, мы поняли, что вопрос намного глубже — более того, однозначного решения у него нет. Итак, рассказываем, как в Омске противостоят абортам.

37-летняя женщина, историю которой рассказала подруга в соцсетях, перенесла коронавирус и сразу после этого узнала о беременности. У неё уже было два ребёнка, и на аборт она решилась из-за риска патологий у новорожденного, которые могли спровоцировать сильнодействующие лекарства.

— Она обратилась в гинекологическое отделение № 8, где прояснила весь анамнез и договорилась о процедуре аборта. Самое интересное началось дальше — ей посыпались звонки с неизвестного номера, где неизвестная женщина, захлебываясь и не вникая в аргументы, стала убеждать её рожать! Рожать, несмотря ни на что! Он грозила всевозможными моральными страданиями и карами божьими, — рассказала подруга беременной омички.

Женщина приложила к посту скриншоты SMS, которые начали приходить после звонков. Там есть и такие строки: «Малыш хочет жить. Бог сказал: не убий». Омичек возмутили агрессивный подход, вмешательство в личную жизнь и разглашение персональных данных в «Гинекологической больнице».

По словам автора постов, к её беременной подруге подошла женщина в белом халате и представилась психологом больницы, после чего записала данные пациентки. Как выяснится позже, женщиной в белом халате была сотрудница омской общественной организации «Нечаянная радость».

Минздрав и руководство больницы прекрасно понимали, о какой организации идёт речь, однако, когда об этой истории начали писать СМИ, просто озвучивали журналистам, что звонившая — не персонал больницы. Почему — станет понятно чуть позже. Кроме того, омичку просили выйти на связь, чтобы помочь ей. Но женщина, как и планировала, уже сделала аборт и, по словам подруги, до сих пор находится в подавленном состоянии.

— Она расстроена, что много негатива вызвала публикация. По факту — её же права нарушены, но её только осуждали, — рассказала подруга женщины.

Для того, чтобы узнать, как работают с беременными женщинами, которые хотят сделать аборт, корреспондент NGS55.RU отправился в роддом. В каждом из них, как известно, есть две очереди, которые никогда не пересекаются, — на ЭКО и на прерывание беременности. Одни готовы отдать всё, чтобы родить, но не могут, а у других всё складывается с точностью до наоборот.

Только вот вопрос о прерывании беременности намного сложнее — слишком много ситуаций, когда однозначно правильного решения нет. Элементарный вопрос: у каждой женщины должен быть выбор? Наверное, да. То есть жизнь зачатого человека — собственность его матери? Наверное, нет.

Копья на тему абортов будут ломаться бесконечно долго. Едва задумавшись об этом материале на редакционной планёрке, мы сразу вспомнили нашумевшую историю двухлетней давности об омской новорождённой девочке, которую собственная мать продала незнакомой женщине из Петербурга. Как известно, эта мать хотела сделать аборт, но её переубедили в роддоме. И что вышло? Сделка в аэропорту, суд, лишение родительских прав, дом малютки, приёмные родители. С другой стороны, несмотря на всё перечисленное, родился человек, которого могло не быть. И тут же возникает следующий вопрос: какая судьба этого человека ждёт?

Поэтому воздерживаюсь от оценок, не беру в расчёт случаи с тяжёлыми патологиями и просто рассказываю о том, что узнал.

Омский городской Клинический перинатальный центр, кабинет психолога Ольги Верходановой. За шесть лет работы она сохранила сорок беременностей — это почти полтора школьных класса.

— Мы не уговариваем, не убеждаем, не агитируем оставить ребёнка. Всё равно женщина принимает решение самостоятельно. Но, конечно, мы за сохранение беременности — в тех случаях, когда нет патологий, — рассказывает психолог.

По её словам, чаще всего сценарий такой: женщина с незапланированной беременностью выстраивает вокруг себя забор — тут после рождения будет тяжело, тут совсем плохо, а тут — вообще непонятно, как жить. Работа психолога заключается в том, чтобы подсказать пути решения проблем и напомнить о светлых сторонах.

37-летняя омичка, воспитатель в детском саду, приходит на доабортное консультирование со второй беременностью — незапланированной. Ко второму ребёнку женщина оказывается не готова: говорит психологу, что как минимум ей нужно выпустить группу. Но она не может ответить на вопросы: «Чем этот ребёнок хуже них? Чем хуже первого вашего ребёнка?» Вместе с психологом они ещё раз пересчитывают сроки — получается, что воспитатель сможет и выпустить группу, и выносить ребёнка. Женщина просто потерялась из-за того, что беременность не была запланирована. В итоге она рожает и воспитывает здорового ребёнка. А ещё она благодарна психологу за то, что помогла разложить всё по полочкам.

Это почти идеальный пример с точки зрения сотрудника центра кризисной беременности — всё, что должно было сойтись, сошлось. По словам Ольги Верходановой, чаще всего женщины задумываются об аборте из-за неуверенности в завтрашнем дне: когда маячат проблемы с работой и жильём. Плюс далёкие и близкие планы на будущее, обстановка в семье, отсутствие чувства материнства…

— Если есть беременность — не важно, запланированная она или нет. Это человеческая жизнь. Да, особенно в первую беременность бывает, что у женщины не до конца сформировано чувство материнства. Но у всех по-разному. Бывает, что в 17 лет это чувство так зашкаливает — она за этого ребёнка борется правдами и неправдами. Причём не имея жилья, финансовой подушки. А бывает, что женщина твёрдо стоит на ногах, но не чувствует она эту беременность. Вот не чувствует и всё, — рассказывает Ольга Верходанова.

Матери-подростки — отдельная история. Часто они действительно борются за своих детей, но даже в этих случаях понимание родительства у них незрело. Тому, что переживают такие матери и их дети, мы посвящали отдельный материал. Кстати, в ещё большей степени незрелость касается и многих мужчин. По словам Ольги Верходановой, иногда они приходят к чувству отцовства только к третьему ребёнку. Иногда — никогда.

— Когда женщина оказывается в трудной жизненной ситуации и это становится причиной решения сделать аборт, мы подключаем все рычаги. Специалист по социальной работе, общественные организации — чем можем, тем помогаем, — рассказывает психолог.

Общественные организации — это в первую очередь «Нечаянная радость»: её сотрудники по согласованию с региональным Минздравом работают во всех женских консультациях и роддомах Омска. Плотно сотрудничают с региональным Минтруда. И, в отличие от медработников, напрямую выступают против абортов, руководствуясь правилом: все зачатые дети имеют право на жизнь и никто не вправе лишать их её. Центр выделяет своим подопечным ежемесячную продуктовую корзину, помогает вещами, содействует в оформлении документов и предоставляет бесплатный временный приют женщинам с новорождёнными — исключительно на благотворительных началах.

История, с которой начался этот материал, — пример того, как сотрудничество не сложилось. И мнения насчёт таких радикальных методов кардинально расходятся. Одни считают это дикостью и средневековьем, другие уверены в том, что цель — новая жизнь — оправдывает средства. Так или иначе, женщина всё равно сделала аборт. Его в любом случае не удалось бы сделать с лёгким сердцем — но пришлось ещё и с неприятным чувством, что в твою жизнь залезли чужие люди и осудили за то, из-за чего сам страдаешь.

— Это очень непростая ситуация, и мне очень жаль, что всё сложилось таким образом. Да, у них состоялся такой диалог. Женщина отказалась общаться по телефону, при этом поначалу она была не против переписываться. И сотрудница попыталась переговорить на предмет того, что жизнь необходимо сохранить, — рассказывает Яна Юрьева, руководитель центра «Нечаянная радость».

По её словам, белые халаты были согласованы с Минздравом, поскольку сотрудники организации работают в медучреждениях. А ещё у консультанта центра на груди висел бейдж с названием организации, и она представилась — но, по всей видимости, беременная женщина из-за тяжёлого состояния этого не восприняла. Тем не менее, по словам руководителя «Нечаянной радости», все сотрудники работают по алгоритму, разработанному с психологом по доабортному консультированию и священником.

Яна Юрьева создала организацию после того как врачи предложили ей прервать первую и третью беременности. Сейчас женщина ждёт седьмого ребёнка, все здоровы.

— После второго предложения сделать аборт мы с мужем приняли решение создать такую организацию, которая бы занималась тем, что отговаривала женщину от прерывания беременности. Мы даже не думали на тот момент, какую помощь мы им можем предложить — просто надо отговаривать и всё. В начале я на свои деньги закупала продукты всем и развозила на машине. Так было года два или три. У меня тогда семей было гораздо меньше, — рассказывает Яна Юрьева.

Студентка-первокурсница, выходец из детского дома, поступает на экономфак ОмГУ Достоевского. На первом курсе она беременеет, её сразу же бросает парень. «Сидит у регистратуры, ревёт. Казалось бы, сирота, знает, каково жить без мамы и папы, но собирается убить своего ребёнка, иначе её жизнь пойдёт под откос», — рассказывает Яна Юрьева. Ей удаётся убедить студентку рожать. На свет появляется абсолютно здоровая девочка. Но через два года после родов её мать сильно заболевает и ей удаляют матку. Университет дарит девушке с дочерью детскую кроватку, селит их в отдельную комнату в общежитии, переводит маму на свободное посещение — и ей удаётся доучиться. Она благополучно выходит замуж — а дочери сейчас уже восемь лет. Она сохранила своего первого и последнего ребёнка.

— Знаете, как бы многие люди скептически ни относились поначалу... Да, наш центр — он православный, мы работаем по благословению нашего владыки, правящего архиерея. Но мы — не религиозная организация, в конце концов, среди наших подопечных очень много мусульман. Кто бы палки в колёса ни вставлял — сегодня на счету нашей организации около трёх тысяч сохранённых жизней. Понимаете, три тысячи детей, которые не родились бы. Однажды мы проводили акцию к 1 сентября, и нам нужны были фотографии спасённых нами детей. Собрали их маленькую часть во дворе у офиса. И, когда я вышла и увидела полный двор радостных, счастливых, живых детей, я просто расплакалась, — говорит Яна Юрьева.

***

В роддоме, помимо очередей на аборт и ЭКО, есть и третья очередь — из тех, кому повезло просто прийти и родить. Среди них есть и немалый процент женщин, бездумно рожающих и пропивающих очередной маткапитал. Они закрываются, как щитом, фразой: «Мы никому не нужны», однако не нужны себе сами. Они умудряются достаточно успешно сидеть на шее у государства и благотворительных организаций — ведь не только жестокость, но и жалость не знает границ. А дети в это время растут, как трава, сами по себе. Что из этого часто получается, вы и сами прекрасно знаете.

Бывает, конечно, совсем по-другому. В роддомах, благотворительных центрах и социальных гостиницах мне приводили массу примеров — о том, как дети из неблагополучных семей вырастали нормальными мальчишками и девчонками. О том, как родители начинали тянуться за детьми и выбирались из нищеты. Или, напротив, продолжали пить во время беременности и теряли из-за этого детей или рожали тяжёлых инвалидов.

Говорят же, что ничего не бывает просто так, и почти каждый поворот жизни человека — результат его прошлых решений и действий. Иными словами, мало кто вмиг оказывается у разбитого корыта, когда ещё вчера всё было хорошо. Но у «Нечаянной радости» есть примеры женщин с новорожденными детьми, которые попадали в их приют, жили там по полгода и за это время успевали скопить необходимую сумму на ремонт дома. Они благодарили, уходили и больше не просили помощи — потому что не нужна была, дальше справлялись сами.

Поэтому и корни почти каждого конкретного случая прерывания или сохранения беременности лежат значительно глубже, чем кажется на первый взгляд.