«Бывает, что люди начинают бессильно плакать с порога»: врач-онколог о своей профессии

NGS55.RU продолжает рассказывать истории омских врачей в новой рубрике под названием «Ангелы в белых халатах». Сегодня — материал о молодом онкологе из городской поликлиники.

Анастасии Солоповой 25 лет. Она работает в поликлинике № 7. Профиль у Анастасии непростой — она онколог. Но для своих пациентов она не только лечащий врач, но и психолог, помогающий им справиться со страхами и переживаниями, обрести силу воли и поверить в победу над недугом.

«Интересно, а как изнутри выглядит его кожа?!»

Я не из тех, кто бредил медициной с самого раннего детства. Когда я была маленькой, я мечтала стать феей или, на худой конец, пожарным. Потом, когда я стала чуть постарше, мне стало интересно: а что находится у человека внутри? Разобраться в этом вопросе я пыталась на примере своих кукол. Но тогда я ещё не понимала, что хочу стать врачом.

Осознанное желание связать свою жизнь с медициной пришло ко мне в седьмом классе. Мы с подругой шли мимо площади Лицкевича и увидели... труп, который лежал на земле. Это было тело мужчины, который выпал из окна. Казалось бы, я должна была испытать панику и ужас, но вместо страха мной овладел дикий интерес. На тот момент в моей голове вертелся один-единственный вопрос: «Интересно, а как изнутри выглядит его кожа?!»

С тех пор я точно знала, что стану врачом. Не просто врачом, а врачом-хирургом! После окончания школы я подала документы только в один вуз. Вы, наверное, уже догадались в какой? Другие профессии я даже не рассматривала, несмотря на то, что мама всеми силами пыталась меня отговорить от решения поступать в медицинский.

У мамы были свои аргументы: учиться на врача слишком долго и тяжело, а я ленивая и нетерпеливая. Папа же, наоборот, поддерживал меня и говорил, что, если учёба мне не понравится, то я могу уйти. В итоге мама смирилась с моим выбором и сейчас не жалеет об этом.

Сложно ли учиться в медицинском? Да, я должна признать, что это нелегко. Все учатся четыре года, а ты — целых шесть лет! И всё это время мы слышали, что станем убийцами, бездарностями и будем работать за 15 тысяч рублей. То ещё испытание! Помню, как несколько раз я испытывала бешеное желание всё бросить и уйти. Но я не из тех, кто быстро сдается.

После пятого курса я проходила практику в онкодиспансере. Там я встретила удивительных людей. Меня поразила их невероятная сила воли, желание жить несмотря ни на что. Пациенты онкодиспансера очень сильно меня мотивировали. Именно тогда я поняла, что хочу стать врачом-онкологом. А дальше — два года ординатуры. Красный диплом.

Стадия — отрицание

Все мои пациенты проходят четыре стадии принятия неизбежного. И чаще всего мы знакомимся с ними на стадии отрицания. Нередко люди заходят в мой кабинет и прямо с порога начинают бессильно плакать. Иногда — кричать. Они кричат о том, что у них не может быть рака, что всю жизнь ведут здоровый образ жизни, что этот диагноз — нелепая ошибка. Это самый страшный момент — человек находится в отчаянии, и ему кажется, что он остался со своей болезнью один на один. Некоторые даже не хотят говорить о диагнозе своим родственникам. Поэтому прежде всего я должна оказать своим пациентам психологическую поддержку.

Мы очень много разговариваем. Разговариваем о терапии, разговариваем по душам, обсуждаем новости. Я без проблем даю пациентам свой номер телефона — мне важно завоевать их доверие. Бывает, что пациент звонит мне в нерабочее время, чтобы просто спросить совета. Я никогда на них не ругаюсь и не злюсь. Я понимаю, что им необходимо, чтобы я их выслушала именно сейчас, в этот момент, когда их захлестнуло чувство паники.

Бывают ситуации, когда опухоль оказывается неоперабельной, либо пациенту не показаны такие методы лечения как химиотерапия или лучевая терапия. В этот момент все врачи в одночасье становятся для него врагами. Человеку кажется, что от него отказались. Поэтому ещё одна моя задача — объяснить, что без химиотерапии или хирургического вмешательства пациент проживет дольше и качественнее, нежели с ними.

«Когда же мне радоваться, если не сейчас?»

У меня был пациент с диагнозом «лимфогранулематоз». Он борется с раком более десяти лет. За это время он прошел более тридцати курсов химиотерапии. Это один из самых позитивных людей, которых я вообще когда-либо знала. Он всегда находится в прекрасном настроении: шутит, смеётся. Однажды я спросила его о том, как ему удается сохранять такой оптимизм несмотря ни на что. Он ответил: «А когда же мне радоваться, если не сейчас?» По-моему, это лучшая инструкция к жизни.

С онкологическими больными нелегко. Одни не понимают, почему их не кладут в больницу, и злятся на врачей. Приходится объяснять, что в данной ситуации ему будет комфортнее дома, рядом с близкими и родственниками. Другие не понимают, почему раз за разом им приходится сдавать десятки анализов, и ругаются. Тогда я рассказываю им, насколько важны все эти показатели для успешной терапии.

Моя молодость пациентов не смущает. Я ни разу не слышала от них фразы в духе «Ты молодая — значит, ты ничего не понимаешь». Молодая — это не значит глупая. Люди, наоборот, относятся к этому положительно. Они предполагают, что я в силу своей молодости могу знать какие-то более современные методы лечения. Но в то же время я не имею ничего против народной медицины. Разумеется, пациент должен посоветоваться с врачом, прежде чем заниматься самолечением. Главное, чтобы народное средство не имело противопоказаний.

Я помню почти всех своих пациентов. Помню глаза детей в отделении химиотерапии онкодиспансера. К сожалению, в памяти остаются грустные истории. Бывает, что вы идете с пациентом рука об руку, есть надежда, что он излечится, но в итоге человек умирает. Это запоминается.

Я очень хочу донести до своих пациентов одну очень важную вещь. Онкологию на ранних стадиях можно излечить. Разве не для этого мы просим людей регулярно проходить обследования? Сейчас медицина направлена на то, чтобы выявить предраковое заболевание и вовремя его вылечить. УЗИ, флюорография — всё это периодически нужно делать.

Сейчас часто можно услышать, что сто лет назад никакой онкологии не было. Это не так. Её просто не выявляли — тогда не было столь совершенных методов диагностики. Поэтому врачи не просто так заставляют вас проходить медосмотр. И, конечно, важно отказаться от курения, правильно питаться, как можно реже употреблять алкоголь.

В моей профессии главное — это умение добиваться поставленной цели. А цель у нас с пациентами общая — выздоровление.