«Космический турболет»: омичка честно рассказала о своем полете на кукурузнике по области

В середине августа в Усть-Ишим полетел первый за долгие годы кукурузник. Тот самый, знакомый многим омичам, родом из Советского Союза. Теперь самолеты будут курсировать по нашей области регулярно. Наш корреспондент Мария Носенко слетала из Усть-Ишима в Омск на Ан-2, чтобы проверить, насколько впечатления будут разниться с рассказами бабушки. Тест-драйв от зумера — в авторской колонке.

Железные лавочки и женщины, которые трясутся в обнимку с маленькими детьми и огромными сумками. Такую картинку всегда рисовало мое детское воображение, когда кто-то произносил слово «кукурузник». Со смехом бабушка рассказывала, как они с мамой из раза в раз еле справлялись с тошнотой во время полета. Детям родом из постсоветской России не суждено было это испытать в юном возрасте — рейсы отменили надолго.

Дети выросли, а кукурузники вернулись. «Возьми с собой пакетики», — прошептали мне старшие родственники перед моей командировкой в Усть-Ишим. Уже на обратном пути в Омск в сентябре этого года участь журналиста повела меня на малюсенькие ступеньки, ведущие в салон Ан-2. Руку крепко схватил работник аэропорта, чтобы я смогла зайти. Кто бы так же морально поддержал мой вестибулярный аппарат?

Издалека кукурузник выглядит игрушечным. Блестят ярко-зеленые крылья, а корпус выкрашен в теплый желтый цвет. Замечаю крепкие ножки самолета и выдыхаю. Сажусь у окошка и оглядываюсь. В салоне около десяти мест, и все их быстро занимают женщины и маленькие дети. Дышать нечем, сидеть тесно — до аэрофлотовского комфорта далеко.

Пилоты, которые сидят в кабине впереди нас, резко оборачиваются.

— Приветствую вас, пассажиры, на борту нашего космического турболета! — гремит голос пилота.

Градус напряжения спадает, и я начинаю улыбаться. Пилот рассказывает, что лететь из Усть-Ишима мы будем всего лишь два часа. За это время мы преодолеем 500 километров. По автодороге было бы невозможно сделать это так быстро. Выгода очевидна, но почему же так тревожно?

— Мы двери закрываем. Мы полетели, а вы — как хотите, — со смехом завершает водитель турболета, закрывая с грохотом железную дверцу.

Пассажиры достают телефоны и прилипают к окошкам — время взлетать. Я замечаю закрашенные старые гайки возле иллюминаторов. Вижу облупленную кое-где краску оттого, что на стенках кукурузника слишком много слоев. Криво улыбаюсь и резко вдыхаю, когда мы взлетаем. Мы поднимаемся на высоту 450 метров.

Дух захватывает от вида за окошком. Междугородние самолеты поднимаются высоко над облаками, и пассажиры не могут отчетливо видеть болота, деревья, реки и маленькие деревни. Вижу север области, усыпанный зелеными болотами. Когда еще я такое испытала бы?

Кукурузник резко поднимается и опускается вниз несколько раз. В такие моменты нужно говорить уверенно: «Да, меня тошнит». Я глубоко вдыхаю и выдыхаю. Химозные карамельные конфеты, которые я запихала в рот, не помогают.

Я отвлекаюсь то на музыку в наушниках, то на пейзажи за окном. Так проходит час, и тянется он, по ощущениям, очень долго. Мы пролетели северные болота, и передо мной разостлались засеянные поля. Появились большие деревни, церкви и даже панельные дома. Становится легче: кажется, мы проехали самые опасные места для аварийной посадки.

Мамочки отвлекают своих детей раскрасками, мультиками и книжками. «Как же хорошо, что дети не плачут», — думаю я. Второй час полета проходит, по ощущениям, уже гораздо быстрее.

Залетаем в город мы непривычным путем. Я вижу склады, «G-Drive Арену», Левобережье и, наконец, аэродром. Наш «игрушечный» Ан-2 приземляется, совсем как большие и важные самолеты, на полосу. Его встречают работники аэропорта, поднимают красные флажки вверх и выравнивают кукурузник. Встречает нас маршрутка, которая обычно принимает пассажиров бизнес-класса. Приятно на душе.

Выхожу из самолета и вдыхаю воздух полной грудью: в салоне, конечно, не было кондиционера, и пассажирам было душно. «Любимый Омск», — думаю я, глядя на идеально ровные дороги и такси. После путешествия по Усть-Ишиму он кажется мне Лос-Анджелесом, до которого каждому хочется доехать или доплыть любой ценой.