Эдита Пьеха, народная артистка СССР, певица, актриса: «Надо вызывать жизнь на дуэль. Надо жить с высоко поднятой головой. И – любить»

Она родилась в нищете и создала себя сама. Ее любовь – Петербург, ее девиз – труд, ее слабость – наряды. Эдита Станиславовна давно является эталоном женской красоты, элегантности и вкуса. Просто стоять у рояля ей было неуютно. Она сняла микрофон со стойки – первая на нашей эстраде. И во многом потом была первой: первой стала разговаривать с публикой на концертах, первой из советских эстрадных артистов пела в Боливии и Гондурасе, участвовала в первых сеансах прямой связи с космонавтами, была первой исполнительницей песен лучших советских авторов, первой на эстраде стала отмечать творческие юбилеи…

Эдита Пьеха последние десять лет живет в деревне Северная Самарка под Питером. Среди сосен, собак и тишины. В доме с зеленой крышей и башенкой. Он почти как в ее французском детстве…

У нее замечательные внуки и дочка. Вот только женского счастья на долю этой удивительной женщины выпало, увы, немного. Впрочем, на судьбу она зла не держит. Она не признает дружбу между артистами, считая, что она не может быть искренней. Придерживается со всеми дипломатических отношений…

– Эдита Станиславовна, каким вам вспоминается ваше французское детство? Не хочется вернуться в тот маленький шахтерский город, где вы выросли?

– А это и случилось, не так давно я вернулась туда, и, вы знаете, там по-прежнему большинство шахтеров – поляки, и даже мэр города – поляк. Это возвращение было очень трогательным. Я снова увидела дом, в котором родилась и где прошло мое детство. Кстати, когда десять лет назад я строила мой загородный дом под Петербургом, то как-то подсознательно ориентировалась на этот дом во Франции. Правда, я думала, что французский дом был больше, а вот когда приехала, то увидела, что на самом деле он миниатюрнее.

– Вы родились не в Советском Союзе, однако всю жизнь были патриоткой этой страны. Почему?

– Вы знаете, у меня просто на роду написано, что когда-то в прошлой жизни я родилась на Аляске и была княгиней. А на самом деле родилась я на севере Франции, в семье шахтеров. Мне было два годика, когда фашисты оккупировали Францию. Бомбежки, недоедание, тревога, школа в бомбоубежищах – все это воспитало во мне требовательность и желание что-то получить, достичь чего-то. Так и провела девять лет во Франции, девять лет в Польше. А потом приехала учиться в Ленинградский университет и поняла, что это мой город, моя родина.

– Мало кому известно, что у вас за плечами психологическое образование…

– Да, у меня позади факультет психологии Ленинградского университета. Я отличилась среди студентов тем, что, будучи уже артисткой, мне нужно было учиться заочно. Но в университете не было заочного факультета по этой дисциплине. Я поехала к министру высшего образования и сказала ему, что хочу петь и учиться одновременно. Так и закончила факультет заочно, после меня это уже никому не удавалось.

– Что он вам дал, зачем это было нужно?

– Там я поняла, что нужно в себе выработать рефлекс. Павлов вырабатывал условные рефлексы в собаках. А я решила, что я – та же самая собака и сама себе Павлов. И научилась себя программировать. В отличие от русских женщин, которые говорят, что «один раз живем», у меня были и остаются другие принципы. Я, например, до сих пор уверена, что мы едим только для того, чтобы жить. Я уже давно отучилась есть. Моя жизнь не была сладкой конфеткой, это сплошной бег с препятствиями. Но преодолев очередную дистанцию с препятствиями, я говорила себе: «Пьеха, ты молодец, ты справилась». А взамен этого – аплодисменты, людская благодарность, письма.

– Вокруг вас всегда был миллион поклонников? Это мешало семейной жизни?

– Я своей жизнью довольна. У меня были поклонники, но я на них не реагировала. Я католичка, и это грех – изменять мужу. У меня четверо мужей было. Но ни один не хотел быть мужем Эдиты Пьехи, каждый хотел быть самим собой. Удалось это только Броневицкому. С ним мы 20 лет рука об руку по жизни шагали. Но только 20 лет ради искусства. Он меня не баловал. И когда на 21-м году жизни на моем пути встретился красивый мужчина, правда, младше меня на семь лет – я уже тогда завела моду на младших в Советском Союзе – я начала другую жизнь. Примеряла ее на себя как могла, но не получилось: я все-таки была артисткой, а он был при мне – муж. Следующий был на 19 лет моложе меня, но уже коллега, который очень мне помогал, но, к сожалению, он рано ушел из жизни.

– Какая вы мама?

– Никакая. Подружка. Восемь месяцев было Илоночке, когда я отдала ее маме Сан Саныча Броневицкого. Кстати, мама его – латышка, Эрика Карловна из Валмиеры. Я ее уговаривала года два перед этим понянчиться с внучкой, и наконец она согласилась. Так что Илона – дочь Броневицких. Когда мы расстались с ее папой, она на суде сказала, что хочет остаться с ним. Но судья оставил ее со мной, и в конце концов мы стали подружками. Теперь она мне звонит, интересуется, советуется.

– Как вышло, что у вашего внука фамилия Пьеха?

– У меня папа был Станислав Пьеха. Мне было четыре года, когда он ушел в мир иной. Уже будучи взрослой, мне все время не хватало папы. И я себе сказала: боженька, клянусь тебе, что рожу сына и назову его в честь моего папы. Но родилась Илона, и она о моей мечте узнала. Поэтому, когда родила мальчика, назвала его Стасом. Он похож чем-то на меня и на папу.

– Эдита Станиславовна, сейчас большим спросом пользуются мемуары актрис и актеров, в которых они пишут о своих бывших женах и мужьях, любовницах и любовниках. Вам, наверное, тоже есть что вспомнить?

– Знаете, я считаю, что рассказать о своей личной жизни детально и подробно можно только очень близкому человеку. А на продажу, ради рекламы – это все равно что торговать своей биографией. Не надо на виду у всех стирать свое белье. Конечно, можно поведать читателям о себе, опуская какие-то щепетильные моменты своей жизни. Потому что людям интересно, откуда она, что с ней было, как она жила. И когда меня, например, спрашивают, как я жила с Александром Александровичем Броневицким, я не стесняясь говорю: да, это был служебный роман. Сначала возникла влюбленность, потом была работа, песни, гастроли, разные города – и только так и не иначе. И чудовищная ревность с его стороны, которая мне мешала жить. Вот об этом можно рассказать людям, а уж говорить о том, дрались – не дрались, смаковать какие-то детали и подробности, как это делают некоторые журналы, не стоит.

– Вы никогда не скрываете свой возраст. Интересно, почему?

– А потому что мне всегда прибавляют годы. Говорят: как вы хорошо сохранились для ваших… лет! Я говорю: стоп, мне еще только… три. Ну, что делать, давно пою, поэтому люди думают, что я уже древняя. Вы знаете, есть биологический возраст и есть возраст по метрике рождения. Они не всегда совпадают. У некоторых людей возраст биологический опережает возраст в метрике, у других – наоборот. Вот мне столько, а я не верю, мне кажется, что мне меньше лет. А другим намного меньше, а они вздыхают: ох, я больная, ох, мне плохо, ох, полежать, ой, скорую вызвать. Это неправильно, надо вызывать жизнь на дуэль, говорить: давай, кто кого? Вот так надо жить. Жить с высоко поднятой головой и – любить. Человек любовью окутан с пеленок, сначала это любовь матери, потом мужчины и женщины. Человек любит своих детей, родину, землю, свой дом. Наконец, женщина, когда она уже зрелая, влюбляется, как девчонка, в своих внуков.

– Уровень культуры в нашем обществе сегодня крайне низок, это очевидно. Как вам кажется, с чего следует начать подъем?

– С разговора о том, как поднять элементарную бытовую культуру нашего общества. Как-то в Чебоксарах я была свидетелем такой сцены: толпа мальчишек чего-то ждала у гостиницы, в то время когда им полагалось быть в школе. Смотрю, открываются окна на верхнем этаже и оттуда какие-то немцы, очень навеселе, выбрасывают банки из-под пива, пепси, кока-колы. Мальчишки, как саранча, накидываются на них, начинают друг с другом драться. Я подошла к ним, говорю: «Неужели не стыдно попрошайничать? Давайте куплю вам конфет, билеты в кино». То есть, понимаете, это поколение уже потеряло свое достоинство. Разве пойдет мальчишка, мечтающий о банке пепси-колы, в Третьяковскую галерею? Ведь прав же был Маркс, сказав, что бытие определяет сознание. Сознание у наших людей пошатнулось, вырвался наружу какой-то звериный инстинкт. И правильно сказала Элина Быстрицкая: надо привлечь церковь к тому, чтобы людей отрезвить и остановить в этом помешательстве, бешеном, сумасшедшем беге, где они просто потеряли себя.

– Эдита Станиславовна, вы всегда были и остаетесь самой элегантной певицей нашей эстрады...

– Я радуюсь, когда люди говорят мне эти слова. Потому что мое поколение, поколение шестидесятников, сумело задать хороший тон, создать свой стиль поведения на сцене, манеру одеваться. Я была, пожалуй, первой актрисой после Шульженко и Орловой, которая одевалась только у профессиональных модельеров. И я очень благодарна Вячеславу Михайловичу Зайцеву, первому моему модельеру. До этого многие певицы одевались во что попало, из сумки достает платье, встряхнет, наденет и бежит на сцену. Для меня отношение к тому, что происходит на сцене – это святое, это как молебен в церкви. С таким чувством я выхожу на сцену, я никогда не позволю себе даже сесть в концертном платье.

– Каким секретом должна обладать женщина для того, чтобы иметь успех у мужчин?

– Все секреты давным давно открыты. И у каждой женщины есть какие-то свои секреты, совершенно простые. Потому что это трудно и одновременно очень просто. Каждая женщина должна искать собственный стиль. Для этого нужен индивидуальный подход и полное доверие к себе. Очень важно для женщины не терять своего достоинства, не забывать, что она женщина. Пусть будут каблучки, а не какие-нибудь растоптанные шлепанцы, пусть будет какой-то шарфик на самом скромном платьишке – не только бриллианты украшают женщину. Обязательно ухоженная головка, причесанные волосы. Если нет возможности, то сэкономить и купить какой-то недорогой паричок на выход в театр. С работы прибежала, душ приняла, чуть-чуть глазки подвела, припудрилась, паричок причесанный надела и пошла в театр с мужем или знакомым. Нужно следить за мужьями, они это очень любят. У мужа должна быть всегда чистая сорочка, отутюженный костюм. И, конечно, в доме должна быть чистота. А еще женщина должна всегда быть влюблена. Любовь многолика, и я считаю, что на любви и на женщине держится все, это фундамент нашего общества.

– Кто-то из журналистов написал, что лучшая песня Пьехи еще не спета, а вы как считаете?

– Это ошибка. Моя лучшая песня – это моя дочка Илона, подарившая мне замечательных внуков – Стаса и Эрику. А я сама хоть и пою «Никогда любить не поздно», однако прекрасно понимаю, что по-настоящему счастлива была на сцене, но не в личной жизни.

– Эдита Станиславовна, говорят, что на детях гениев природа отдыхает. Но ваша семья успешно опровергает это утверждение...

– Думаю, что фразу придумал тот, у кого дети родились не совсем талантливыми. А мне повезло, может, потому, что семья у нас многонациональная: польские, латышские, литовские, немецкие, белорусские и русские корни.

– Стас – единственный в семье, кто пошел по вашим стопам, вы даете ему советы в профессии?

– Стасу я изредка могу что-то сказать, да и то очень дипломатично. При этом я стараюсь мнение свое ему не навязывать. Всегда подчеркиваю: «Это твое дело, так что решай сам!» Однако по тому, как меняется его поведение, я могу сделать вывод, что к моим советам прислушиваются.

– В советское время государство зарабатывало на ваших концертах миллионы, а вам платили копейки. Нет обиды на страну?

– Есть маленькое желание громко сказать: «Почему?» Почему я, всю жизнь выступая в пользу государства, должна сегодня заплатить ему за аренду БКЗ «Октябрьский», когда даю там концерт? Государство всю жизнь на мне зарабатывало и продолжает это делать. Видимо, я навсегда в долгу перед родиной.

– Говорят, что вы страстный коллекционер?

– Не могу о себе такого сказать, но одна коллекция у меня все же есть – я собираю кофейные чашки. Это память о моей маме. Она была изысканным кофеманом, каждый день пила кофе из красивой чашечки, которая, к сожалению, не сохранилась. Я тоже начинаю свой день с кофе, отсюда и коллекция. Она не слишком большая, но чрезвычайно мне дорога. Все чашечки стоят на видном месте и напоминают мне о маме. Имеется даже одна с моим портретом, это подарок моих почитателей.

– В конце прошлого года много было разговоров о том, что Эдита Пьеха в очередной раз собирается замуж…

– Глупости. Для меня замужество – тема закрытая. Она вычеркнута из моей жизни навсегда, потому что все попытки выйти замуж после расставания с Броневицким оказались крайне неудачными. Все мои последующие супруги не видели меня в роли женщины, они женились на артистке Эдите Пьехе. Зачем еще один муж-почитатель, который бы всем хвастался, что женат на Пьехе? Я давно уже вышла замуж за публику. Если вы почитаете биографии известных артисток, то редко кто из них, состоявшись в профессии, был счастлив и в замужестве.

– Есть ли у вас мечта-то заветная?

– Хочу побывать простым туристом в тех странах, где я когда-то бывала артисткой. С удовольствием бы вновь съездила в Польшу, страны Латинской Америки, Австралию и Германию. Ведь я ничего там не видела – только дорогу в гостиницу и от гостиницы на концерт. Но больше всего я мечтаю поехать в Японию или Китай. За 70 лет объездила почти весь мир. Видела больше 40 стран, а на Восток так и не попала.

– Эдита Станиславовна, в свое время целое поколение заказывало в парикмахерских «стрижки под Пьеху», кто ее придумал?

– Мне ее подсказал модельер Вячеслав Зайцев. Сказал, что к моему лицу лучше всего подойдут пышная стрижка и маленькие локоны. Мы познакомились с ним случайно, еще в самом начале его карьеры.

– На ваш взгляд, есть ли на современной эстраде действительно талантливые люди?

– Я их не знаю. Есть сейчас такой страшный яд – телевизор. И народ думает, что те, кого много крутят по разным каналам, – и есть настоящие таланты. Увы, сейчас нет худсоветов, которые бы отсеивали то, что недостойно эстрады. А у нас есть такие артисты, которые не имеют права выступать. Иногда сидишь на конкурсе в жюри и думаешь: «Боже ты мой! И эти люди думают, что они артисты?» Талантливого человека видно сразу. Так я услышала в Юрмале Александра Малинина, так я услышала на концерте в Сочи Ларису Долину, которой тогда даже диплом не хотели давать. А я сказала: «Ее имя станет известным». Так оно и случилось. А Верка Сердючка на «Евровидении»... Как можно ТАК издеваться? Перечеркнуть образ женщины, вообще талант вокалиста. Значит, песни не нужны? Нужен только цирк, клоунада? На «Евровидении» царит большая политика и «сделанные» имена. Там нет ничего справедливого, нет настоящих имен.

– А «Фабрика звезд»?..

– Эта штамповка? Ужасно.

– Но ваш внук Стас принимал в ней участие. Вы его не отговаривали?

– У нас в семье принято принимать самостоятельные решения. Во всяком случае, у него хотя бы была возможность пообщаться с талантливыми педагогами по вокалу, по сценическому мастерству.

– У вас загородный участок, чем вы на участке занимаетесь?

– Слушаю тишину. Открываю окно настежь. И наслаждаюсь, когда особенно хорошая погода, тем, что я вижу, что слышу. С соседями договорилась, что музыку они будут потише включать, и вокруг будет просто тишина, красота и благодать, которую может подарить только природа. А недавно я сделала альпийскую горку и туда купила карельские сосны. Они смешные, как будто многоэтажный торт. Еще мне посадили несколько маленьких рябин и две арки вьющихся роз. А на грядках у меня ничего не растет. Потому что кругом садоводы, которые меня всегда угощают. И я все покупаю. У меня есть два больших холодильника, зачем же мне спину гнуть? Тем более что она у меня нездоровая. Поэтому я не могу себе позволить такое удовольствие, как грядки.

– Эдита Станиславовна, а какой у вас дом?

– Волшебный! С зеленой крышей. Есть еще гостевой дом на две комнатки. С душевой, как полагается. Сарайчик с дровами, чтобы камин топить. И еще гараж и машина, без которой я не могу.

– Говорят, что вы не любите свои дни рождения?

– Грустно мне всегда. Слишком много воспоминаний. Впервые о том, что есть такой праздник, я узнала в общежитии на Мытнинской набережной, когда приехала в Ленинград учиться в университете. Девочки-старшекурсницы спросили, когда я родилась, я ответила, что 31 июля. «Сегодня же 31 июля! – воскликнули они. – Что же ты не отмечаешь?» Я удивляюсь: «Это разве празднуют?» Мне было два года, когда началась война, и никому не было дела ни до чьих дней рождений. Война, бомбежки. Уже позже я, наверное, первая на российской эстраде, открыла традицию отмечать свои дни рождения на сцене. Когда-то очень давно я подсмотрела это у Фрэнка Синатры. Был юбилей, и он отмечал его в каком-то большом ночном клубе, мне это понравилось.

– Сейчас вы работаете не очень активно...

– Из-за болезни ног я постоянно отказываюсь от концертов и поэтому теряю гонорары. Однако прощаться со сценой и публикой не собираюсь. У нас модно громко прощаться, устраивать специальные туры, а я хочу стариться на сцене вместе со своей публикой. Она – мой воздух, и пока она есть, я горю. Если когда-нибудь на мой концерт не будут проданы билеты, то он и не состоится…

– Эдита Станиславовна, это правда, что вы свистели на концерте?

– А почему бы и нет? Это мой способ выражения эмоций, которые меня переполняют.

– Где научились?

– В Польше. В первый послевоенный год в городке Судет, куда мы вернулись из Франции, стояла поразительная тишина, без бомбежек, без выстрелов. И как-то я возвращаюсь из школы, и вдруг – пронзительный свист откуда-то сверху. Поднимаю голову и вижу – над крышей взлетают голуби. Дома были невысокие – двух- и трехэтажные. Я бегом на чердак, поднимаю люк, а там мальчишки открывают клетки, а из них вылетают голуби. Эта картина так меня поразила, что я тоже стала пробовать свистеть. И каждый раз, когда у меня получалось, я представляла этих мальчишек и стаи голубей – роскошных птиц, которые взмывают высоко в небо. И теперь, когда у меня на душе очень хорошо, когда я чувствую себя намного моложе, когда мне кажется, что я вот-вот расправлю крылья и взлечу, я начинаю свистеть, особенно на сцене.

– Как реагирует зал?

– Я прошу прощения у публики: «Вы, наверное, думаете, что это вдруг тетка в 70 лет в своих шифоновых платьях свистит на сцене?» И объясняю, почему так делаю. И публика начинает подсвистывать. Я свищу на сцене, словно выражая протест за свое недоигранное детство. Разумеется, делаю это к месту. Когда дохожу до самых жизнерадостных песен – «Люди, улыбнитесь!» или «Соседа», вот тут уже меня распирает, хочется свистеть, летать. У меня даже была такая песня – «Надо летать, над судьбой и над землей летать, подобно птицам».

– Что вы думаете о роли женщины в современном мире?

– Я не из тех женщин, которые боролись за равноправие. Я маленький человечек, который осиротел в четыре года и осознал, что ему в этой жизни надеяться не на кого, и он должен быть сильным, как дерево в пустыне, которому недостаточно воды, но оно должно выстоять. И я выстояла. Вся моя жизнь была борьба. А равноправие? Я где-то вычитала такой афоризм: «Что дало равноправие женщинам? То, что мужчины сняли с себя обязанность заботиться о женщинах». Это ужасная штука. Против природы идти нельзя. Женщина должна оставаться женщиной, а мужчина – это тот самый мамонт, который должен создать и обеспечивать семью. Должен посадить дерево, построить дом, а потом привести туда хозяйку – любимую женщину и продолжить человеческий род.

– Но не все дамы хотят сидеть дома!

– Домохозяйкой быть не надо. Женщина имеет право быть эрудированным человеком, заканчивать университеты, она должна быть умнее гувернанток, которые будут заниматься ее детьми. Умная и образованная мама вырастит таких же детишек.

– Вы любите зеленые оттенки – и в доме, и в одежде. Почему?

– Это случайно, стихийно, из космоса. Я верю, что из космоса приходят идеи, мысли. Я верю, что над нами есть канцелярия, мощный компьютер человечества, и у каждого человека своя кнопка.

– Эдита Статиславовна, вы в Бога верите, в последний раз на исповеди давно были?

– Верю, а исповедоваться я не хочу, я уже слишком взрослая. И каждый вечер перед сном я рассказываю мысленно господу Богу, что я сделала хорошо, а что плохо. И стараюсь не обижать людей, не лениться, не заниматься обжорством, это тоже грех по католической религии.

– Задумывались вы когда-нибудь над тем, существует ли вообще такая вещь, как секрет успеха?

– Я где-то вычитала, что талант – это умение быть не как все. Наверное, у меня это было. И мне всегда хотелось быть не как все. Ведь я первая решила снять со стойки микрофон и пойти в зал. Я стала комментировать свои песни.

– Специально продумывали все это?

– Да нет. Просто нервничала очень. Вот объявляют: «Выступает Эдита Пьеха». И просто выйти, начать петь – для меня это было каким-то шоком. И тогда я сняла микрофон, стала говорить, обращалась к публике. Волнение улеглось, дыхание восстановилось. Но и публику я уже настроила. И я начинаю петь. Хотя меня за такие вещи, конечно же, стали ругать. Ругали бесконечно. Роберт Рождественский говорил: «Ты что, в разговорный жанр перешла? Ты, что ли, массовик-затейник, что идешь в зал и просишь публику петь вместе с тобой?» Ругали и за яркие, необычные платья. Но они объяснились очень просто. Я пыталась реализовать свои детские несбывшиеся желания – быть красиво одетой, как принцесса из сказки. А в детстве мне приходилось ходить в основном в обносках. И тут – я вдруг артистка! Мне так хотелось сиять, быть красивой.

– Необыкновенный тембр вашего голоса сделал вас, пожалуй, самой узнаваемой артисткой нашей эстрады…

– Знаете, я и по сей день, когда покупаю что-то в магазине, слышу вдруг нередко, как мне удивленно говорят: «Женщина, у вас голос, как у Пьехи». То есть мой голос знают лучше, чем меня саму.

– А если бы была такая возможность, что-нибудь изменили бы в своей жизни?

– Да нет. Зачем? Было порой трудно, но зато есть что вспомнить. Стараюсь помнить только хорошее. И хочу, чтобы все поняли: я такая, какая есть.

Наша справка:

Эдита Пьеха родилась 31 июля 1937 году в Нуаэль-су-Ланс, шахтерском поселке на севере Франции в 300 км от Парижа, департамент Па-де-Кале. Отец – Станислав Пьеха, шахтер, мать – Фелиция Королевска. Если жизнь эстрадной певицы Эдиты Пьехи условно разделить на этапы, то девять лет – это Франция, девять лет – Польша, все остальные годы – Советский Союз, Россия, Ленинград, Петербург.

Франция – это черная полоса: смерть отца, смерть брата, немецкая оккупация, война, расстрелы, бомбежки.

О жизни и творчестве Эдиты Станиславна Пьехи снято несколько телевизионных и документальных фильмов: «У меня есть каравелла», «Песня – любовь моя», «Если б знали вы, как мне дороги...», «И снова все сначала» режиссера Солдатенкова, «Да здравствует бал!» режиссера Макарова.

Музыкальные предпочтения певицы – французский шансон: Эдит Пиаф, а любимые артисты отечественной эстрады – Клавдия Шульженко, Александр Вертинский, Марк Бернес и Леонид Утесов.

У Эдиты Пьехи никогда не было ни продюсера, ни имиджмейкера. Своего образа певица добилась с помощью элементарной интуиции. Просто чувствовала, какой она должна быть. Она понимала, глядя в зеркало и на фотографии, что нужно в себе запомнить, сохранить, а что выкинуть. Кстати, актриса всегда сама наносит себе макияж и делает прическу.

Концертные платья Пьехи всегда украшают розы. Когда-то певица придумала это от безысходности: украшений в то время у нее не было. Кроме того, розы еще и символичны – это любимые цветы отца Пьехи, который выращивал их в саду и продолжал заботиться об оранжерее даже в голодные военные годы.