«Люди нашли мое слабое место, что мне их жалко»: как пенсионерка содержит приют для сотни собак в селе под Омском

Каких животных обычно держат в селах и деревнях? Коров, свиней, домашнюю птицу. Собак и кошек заводят зачастую в единичном экземпляре — такие животные не несут ценности в виде мяса, яиц, молока и других продуктов, а охрана и борьба с мышами не в такой цене. Сотнями собак содержат в городских приютах «Друг» и «Омские хвостики», есть и другие. Некоторые горожане помогают им пожертвованиями, но и этого всегда недостаточно, потому что поток новых поступающих не иссякает. Но видели ли вы приют для бездомных собак в сельской местности? Корреспондент NGS55.RU Мария Носенко очень удивилась, когда наткнулась в «Одноклассниках» на страничку приюта «Бим» в селе Азово Омской области. Сельчанка Ирина Усова спасает жизни собак прямо у себя на участке. Сейчас она в одиночку содержит 121 животное. Хорошо, что люди помогают, чем могут. Вместе с фотографом Еленой Латыповой мы съездили к пенсионерке в гости, чтобы узнать, как реагируют на животных соседи, чем отличается сельский приют от городских и что помогает Ирине не сдаваться, когда на самое необходимое не остается денег.

Распорядок дня Ирины расписан по минутам. Подъем — в 05:50 утра. Нужно покормить собак, напоить и приласкать каждого. Затем — написать посты в социальных сетях о том, как сейчас живет приют. Попросить помощи, если нужно. А дальше — как карта ляжет. Если день неспокойный и нужно срочно спасти пса, о котором рассказали волонтеры, то Ирина бросается им помогать. Если день без происшествий, пенсионерка чинит вольеры, занимается ремонтом своего дома и выращивает цветы. Вечером — по тому же кругу. И всё — одна.

— Знаете, в молодости я и не думала о приюте. Занималась рассадой. В детстве я всегда таскала домой котяток, щеняток, мышаток. А собак всегда любила больше всех. У меня была собака, ее звали Рэсси: как в книге про Электроника. Она была такая страшненькая, маленькая. Я с ней выросла, лечила ее. И дети у меня стали точно такими же, и внуки. Сейчас все разъехались в другие города. У дочки живут два кота и собака, черепашки, улитки, хомячки. С внучкой трехлетней в магазин ходили, она увидела котенка, взяла под мышку — и в машину. Все одинаковые, — смеется Ирина.

Нас Ирина согласилась принять днем, после всех утренних ритуалов. По дороге к вольерам пенсионерка вспоминала, как много лет назад девушка-волонтер разглядела в ней любовь к животным и принесла бездомную собаку. Сначала сельчанка брала их только на передержку, потом животных стали привозить всё больше и больше.

— Люди нашли мое слабое место, что мне их жалко. Волонтер таскала их непривитыми, началась эпидемия. Почти сказала: «Всё, не могу». Но я справилась, так и началась история. Сейчас собаки здоровые. Зимой будет 8 лет, как у меня приют, — начала свой рассказ Ирина.

— Они у меня не лают постоянно, просто когда видят незнакомых людей. Не бойтесь, — успокаивала нас владелица приюта.

Собаки и правда лаяли, но не от злости. Им просто хотелось ласки, чтобы их погладили. Они наскакивали на нас и подставляли свои носы и макушки к нашим ладоням. Сдерживали их только цепи или вольеры, в которых они сидели, — вопрос безопасности.

Чем дальше мы шли по участку, тем больше видели собак и тем грязнее становилась наша одежда от их дружелюбных лап. Животные сидят в просторных вольерах, а те, что на цепях, соседствуют только по дружбе. Но некоторые защищали свою хозяйку от гостей с особым рвением. Историю каждого Ирина знает в подробностях.

— Этот мальчик у меня сердитый, просто жизнь тяжелая была. Шарик у нас на охране. Это только при мне такие. Мол, показать, что охраняет дом. Старенький, пожилой. А у Феди лапка хромает и глазик не видит. Пришел ко мне злой-злой. Даже потрогать себя не давал. А сейчас бежит, мы с ним обнимаемся. А еще у нас немножко, конечно, бардак, — смущается женщина.

Вольеры Ирина строит сама. Материалы приносят люди. Кто поможет перетаскать мясо, кто привезет доски, кто даст машину. Трудности есть всегда: после эпидемии коронавируса сборы упали. Люди посылают деньги в том числе и для конкретных собак. Только на еду для одной нужно полторы тысячи в месяц. Но постоянная стройка или поиски еды не сравнятся по тяжести с недавней жаркой погодой.

— В жару справляемся, затеняю. Завешиваю тканью. На будущий год решила купить сетку маскировочную. Тяжело нынче, жара такая. А зимой я заселяю их в теплицу, 27 собак туда. Зимуют в них самые старые. Там под полом отопление. Если бы не это помещение, многие бы не пережили морозы. Будки хорошие нам дарит одна семья. Они с утеплителем внутри. До четырех в год нам дарят. Они про меня узнали 7 лет назад. Местные чуть денег кинут, останется мяско или крупы — привозят. Сегодня вышла на улицу, стоит большой пакет под воротами. Сразу думаю, лишь бы не собака, — смеется Ирина.

Но не все местные готовы показать свою отзывчивость. Участок Ирины находится совсем рядом с другими домами, и некоторые поначалу не были согласны жить так близко к приюту.

— Одни из таких соседей завели коз, а они же кричат сильно. Я на их претензию про лай так и сказала: «А ваши козы кричат, мы квиты». И они согласились. Их козы пасутся на моей траве, ради бога, пускай. Я стараюсь делать так, чтобы собаки не лаяли. Не отлучаюсь почти из дома, и они спокойны. Если что вдруг — бегу разнимать, — рассказала Ирина.

Была и еще одна жалоба — на незаконность приюта. Ирину даже приглашали в прокуратуру из-за этого, но все претензии быстро сняли. Она бы и рада сделать свое предприятие законным, но для этого нужен новый участок, который будет далеко от жилой зоны. Место азовская администрация предоставить готова, но этого недостаточно: для нового домика с электричеством, водой и канализацией нужно как минимум пять миллионов. А таких денег нет ни у Ирины, ни у администрации.

— У меня просто собаки, а не приют. Подбираю, лечу, кормлю, стерилю. На закрытой территории. Отвечают: «Но вы в соцсетях пишете, что приют». Но это условное название. Я могу назваться хоть Государственной думой, а будут ли мне платить как депутату? Чисто чтобы люди понимали, поэтому и говорю «приют».

Но ссоры с односельчанами — случаи почти единичные. Чаще Ирину пытаются прижучить те, кто живет в Омске. Один раз к ней по очереди приходили чуть ли не все ведомства: налоговая, администрация, прокуратура, полиция, ветнадзор. А потом — еще один круг проверок.

— У нас случился конфликт в соцсетях с женщиной из Омска. Она всё писала, писала, писала на меня. От всех, кто приходил, отписалась. Собаки же все привиты, обработаны от паразитов. Вы пройдите по деревне, у кого еще так? — разводит руками хозяйка участка.

Соседи в селе привыкли помогать друг другу. Их собакам Ирина ставит прививки, приносит корм. А односельчане отплачивают добром. Это следствие жизни в селе: чтобы жить далеко от города, важно помогать друг другу и быть рядом.

Приютам, по словам Ирины, везде непросто: и в селе, и в городе собаки роют землю, раскидывают вещи и рвут одежду. На участке пенсионерки много места для собак, и это огромный плюс.

И в селе, и в городе найдется место чудесам и трогательным историям спасения. В жизни приюта «Бим» были такие случаи, и это не редкость.

— Нашла пса в службе отлова. Пес ничей, проблемы с глазами. Один остался. Такой сердитый, гладиться не давал, весь в колтунах. Надо было ему купить дорогие лекарства. Я пишу пост, сфотографировала его. И мне звонит женщина в шоке: «Это наш пес!» Потеряли его два года назад. У меня были сомнения, ведь отловили в Таре, а хозяева — в Седельниково. Приезжают с мужем в слезах, я пса в одеяло завернула и в машину запихала. И что вы думаете? Он дал себя погладить, он ее узнал. Голову на ноги положил. Какое чудо! Ведь были сотни собак, а выбрала я его, — вспоминает Ирина.

К сожалению, историй с жестоким обращением с собаками у Ирины гораздо больше. Пес Байкал однажды вытерпел худший месяц, который только можно представить. Хорошо только, что всё позади.

— Байкала привезли из Любинского района. Жил он у дедушки, который заболел и попал в больницу. Бабушка, которая его кормила, хотела его убить: уж сильно непослушный был. Дедушка вышел из больницы, планировал послушать ее и убить, но не смог. Загнал в тесную будку, месяц там Байкал жил. И в туалет там ходил. Узнали волонтеры чудом, я его забрала. И поэтому он такой сердитый у нас, — смотрит с жалостью Ирина на Байкала.

Черная овчарка в вольере не столько привлекала внимание своей красотой, сколько поведением. Она бегала из стороны в сторону без устали, не останавливаясь. Еще прошлой зимой она весила 15 килограммов. Собаку не кормили, к тому же держали на цепи без будки. И всё это — зимой.

— Скелет был! С участковым забирала. Уши помороженные были. Ну я ее откормила уже, простерилила. Беспокойная она. Бегает, бегает, бегает. А так она добрая, никого не трогает. Но никогда не забуду, как она ела первые дни, это ужас! Хватала всё. Долго с желудком проблемы были. Хотелось бы ее пристроить, хоть она не молоденькая, семь лет, — рассказала Ирина.

Но особенно нас покорил Кузя, у которого не работают задние лапки. Пес живет в домике у Ирины. Кузя выбежал к нам словно пуля, будто у него не две лапы, а целых шесть. Молодой и игривый, он носился по участку, сшибая с ног других собак. Те его не трогали.

— Волонтер сказала: «Заберешь его?» А как его не забрать? Такой веселый, жизнерадостный, — улыбается Ирина.

Молодой Кузя — скорее исключение из общего числа. В основном постояльцы Ирины — собаки-старички. Самому пожилому жителю — 17 лет. У некоторых уже нет зубов, и Ирина мелко режет им еду. Есть собаки без одного глаза или без лапы, с онкологией и со сломанными лапами. Пристрой таких собак почти нулевой: люди не готовы брать ответственность за старую собаку.

— Собаки живут и пять, и шесть лет. Но все любят, чтобы их гладили. Я вот так сажусь, и гладимся, — показывает женщина.

Пенсионерке они доверяют, выстраиваются вокруг и ждут своей очереди. Щенков в приюте нет: Ирина их не берет.

— Я поняла, что возраст есть возраст. 58 лет уже. В какой-то момент уже не смогу за ними ухаживать. Я буду брать старых. Они не проживут долго, но зато последние свои годы они проживут хорошо. Когда я пойму, что мне уже тяжело, у меня останутся старые собаки, — рассказывает Ирина.

Но пока пенсионерка очень активничает: помимо собак она продает рассаду и плетет веники для бани на продажу, занимается ремонтом дома и выявляет нарушения в работе службы отлова для собак.

— Переезжала в Азово с детьми еще молодая, мне говорили: «Там немцы, русских они не любят». А везде люди одинаковые. Люди здесь помогают друг другу. Детей подняла на рассаде, и так до сих пор. Надо же зарабатывать, пенсия — 13 тысяч. Работать могу только на дому. У меня свои клиенты, сюда приезжают покупать. Успокаивает работа. Еще дом строю 10 лет уже как. Сынок помогал с зятем крышу делать. Внутри отделки нет — стены такие же, как и снаружи. В прошлом году мало что сделала, всё ушло на вольеры.

Ирина не оставляет в беде и бездомных собак: недавно она решила подать в суд на службу отлова. Женщина стала замечать, что собак ловят и не выпускают. За два года Ирине удалось спасти 50 собак, но на этом останавливаться она не намерена.

— У меня есть одна читательница. Она говорит: «Я никогда не любила собак, я кошатница. Но, читая ваши посты, я полюбила собак». Собакам нужна ласка, и я это показываю. Даже те, кто сначала боится, со временем подходят к тебе. Потому что нужна ласка, чтобы их гладили и обнимали. И этим они подкупают, — заключила Ирина.