Как становятся врачами? Почему кто-то в детстве мечтает танцевать, а кто-то — спасать жизни? Об этом и многом другом рассказал заведующий Центром хирургии «Евромеда» на Зелёном острове, врач-хирург Илья Тятюшкин.
— Илья Михайлович, с какими проблемами к вам чаще всего обращаются пациенты?
— Чаще приходят с желчнокаменной болезнью, острым и хроническим воспалением желчного пузыря, грыжами передней брюшной стенки.
— Сколько операций в неделю вы проводите?
— До 10–11.
— Какой была ваша самая запоминающаяся операция?
— Закрытая травма живота у 15-летней пациентки с массовыми повреждениями, разрывами внутренних органов. Девочка ехала в автомобиле, была не пристегнута и при аварии вылетела через переднее стекло в дерево. Слава богу, она выжила, выздоровела. В прошлом году приводила ко мне своего папу на операцию.
— От чего зависит успех операции?
— От многих факторов. В первую очередь — от пути к этому успеху. Чем дольше пациент ходит с какой-то проблемой, чем дольше затягивает с обращением к врачу, тем длиннее получается этот путь. Это может касаться и застарелых камней в желчном пузыре, застарелой грыжи, которую «растят» годами. В это время появляются новые спайки, рубцы становятся более грубыми. Конечно, в таком случае оперировать сложнее. Поэтому мой главный совет пациентам: обращайтесь к врачу как можно раньше, тогда успех будет ближе.
— Многие боятся «ложиться под нож». Как побороть страх?
— Когда пациент решает прийти на операцию, он должен доверять хирургу. Если есть какие-то страхи, мы задаем вопрос: «Чего вы больше боитесь: наркоза, самой операции, осложнений?» Всё нужно обязательно проговаривать с врачом, а специалист должен подобрать правильные слова и успокоить пациента.
— А вы волнуетесь, когда берете в руки скальпель?
— Не каждый раз. Зависит от сложности операции, предполагаемых трудностей. Учитывая объем, который мы выполняем каждый день, большинство операций давно перешли в разряд рутинных, поэтому волнение обычно отходит на задний план.
— Каждый раз вы работаете «по накатанной»?
— Наверное, элемент творчества всё-таки присутствует. Практически никогда не бывает, что во время операции мы делаем всё одинаково, подход каждый раз индивидуальный. Я считаю, что врач (а хирург особенно!) должен всегда развиваться и двигаться вперед. Где-то в глубине души он должен быть немного недоволен тем, что сделано, должен хотеть сделать еще лучше.
— Приходится ли перед операцией заглядывать в энциклопедии, справочники?
— Если это какой-то необычный, интересный случай — конечно! Обсужу с коллегами, на форуме, иногда и в справочники заглянуть приходится.
— Пациенты возвращаются со словами благодарности?
— Лукавить не буду, да. Это всегда очень приятно, когда и ты доволен выполненной работой, и пациент. Хотя хирурги говорят: «Лучшая благодарность — когда пациент забыл не только как врача звали, но и какая была операция».
— Та отрасль, в которой вы работаете, быстро развивается?
— Хирургия — достаточно консервативная отрасль, но при этом появляется много инноваций. По сравнению с тем, что было 20 лет назад, хирургия далеко шагнула вперед. В первую очередь это касается малоинвазивных операций. Сейчас приоритетное требование — минимум повреждений и болевых ощущений у пациента. И конечно, здесь мы говорим о лапароскопических операциях (когда доступ к внутренним органам осуществляется через микроразрезы, а хирург видит операционное поле с помощью миниатюрной видеокамеры на мониторе. — Прим. авт.): это минимальная травматизация тканей, хорошая визуализация того, что мы оперируем, риск возникновения спаек и других осложнений значительно ниже.
— Какие технологии позволяют проводить лечение щадящим способом?
— Развитие ультразвуковой технологии позволяет сегодня, не вскрывая брюшной полости, брать биопсию практически из любых тканей. При серьезных проблемах можно дренировать желчевыводящие пути, если есть механические препятствия, пунктировать и дренировать кисты брюшной полости и забрюшинного пространства. Например, что часто встречается, в случае онкологического процесса, когда опухоль блокирует желчевыводящие пути, вызывая тяжелое состояние — механическую желтуху. Раньше таким пациентам приходилось выполнять открытую операцию — накладывать анастомоз, позволяющий разгрузить желчные пути. А сейчас в условиях УЗИ-кабинета через переднюю брюшную стенку в протоки устанавливается дренаж, по которому осуществляется отток желчи, и пациент чувствует облегчение.
Активно используются С-дуги — мобильные рентген-аппараты, с помощью которых можно видеть рентген-картину в режиме реального времени и получать снимки непосредственно во время операции. Под их контролем можно проводить серьезные манипуляции.
— А какие новые материалы появляются?
— При операционном лечении грыж устанавливаются укрепляющие брюшную стенку сетчатые эндопротезы — имплантаты, которые изготовлены из специальных материалов. Они совершенно инертны и практически не вступают в конфликт с тканями организма.
— Врач — не профессия, а призвание. Приходилось ли вам спасать жизнь вне больничных стен?
— В детстве, когда нам было лет по 12, у друга случился приступ эпилепсии в воде. Я попытался его вытащить, привлек внимание взрослых.
— Вы именно тогда решили стать хирургом?
— Нет, у нас династия врачей. Родители долго работали хирургами, старшая сестра — врач-онколог. Я рос в этой среде: мама с папой приходили с дежурства, собирались на кухне и обсуждали работу, а я слушал и потом шел оперировать плюшевые игрушки.
Тятюшкин Илья Михайлович принимает пациентов в «Евромеде» на Зелёном острове.
Запись на консультацию — по тел. 99–15–34 или на сайте Медицинского центра.
Задать вопросы врачу можно в официальных социальных сетях клиники:
«ВКонтакте»
Instagram
Euromed-omsk.ru
Лицензия ЛО-55–01–002699 от 20.04.2020 г.
