Русская тоска на Учхозной: новый мост, старый мост и разрушенные дачи

Выбирая новое место для «Неизвестного Омска», я думал недолго: конечно же, дачи в районе остановки «1-я Учхозная». Уж слишком много совпадений. Во-первых, крупный инфоповод: здесь снесли множество бараков и дачных домиков, чтобы строить новый железнодорожный мост — нужно успеть снять виды района для потомков, ведь скоро здесь всё будет по-другому. Во-вторых, глубины Учхоза, в которых я никогда не бывал, хоть и живу не очень далеко, идеально подходят под название рубрики. И в-третьих, только осенью, бывая в таких местах, можно увидеть эту непередаваемую палитру цветов, эти виды, от которых хочется то ли плакать, вытирая страницей книги Достоевского слёзы, бегущие по бороде, то ли беспробудно бухать, кутаясь в телогрейку. Такие цвета можно увидеть в фильмах Алексея Балабанова. И если у русской души есть кафтан, то он точно цвета осени в нашей глубинке. Поэтому мы с фотографом Еленой Латыповой отправились на Учхоз.

Остановка «1-я Учхозная» встретила нас обычным для любой конечной видом. Маршрутки, пьющие кофе и посмеивающиеся водители, пара киосков со всякой всячиной. Между машинами бегает несколько собак, которым омские ямщики кидают кусочки беляшей и колбасы. Рядом находится транспортное предприятие, которое выглядит очень по-советски: красное квадратное здание с крыльцом, стоящее за ёлками.

Рядом с остановкой находится несколько предприятий и жилых домов. На предприятиях режут пенопласт крупными кусками, как колбасу для великанских бутербродов, а в домах, видимо, кто-то еще живет. В ближайшее время в районе улицы 1-й Учхозной должно начаться строительство нового железнодорожного моста. Работы и по строительству, и по подготовке будут достаточно масштабными. В 2019 году пройдёт только начальный этап работ: компания, которая выиграет аукцион, должна будет подготовить строительную площадку и отсыпать земляную насыпь. Изменения будут весьма заметными — вырубят 1158 деревьев и все кустарники на двух с половиной гектарах, срежут больше шести тысяч кубометров верхнего слоя земли и снесут множество дачных домиков и других строений, которыми успели обзавестись владельцы местных дачных участков. Деревья и кустарники должны будут высадить заново, а за дачные участки заплатить компенсацию (как говорят местные, весьма неплохую).

Не знаю, всегда ли здесь такой вид или только поздней осенью, но мне кажется, что именно в такой местности должен был творить Фёдор Михайлович. Глядя на подобную картину, как-то сразу хочется сесть на крыльцо в синих трениках с отвислыми коленками, галошах и телогрейке на голое тело. Непременно нужно затягиваться горьким дымом ломаной беломорины, пить из граненого стакана горькую и думать о России и о несправедливости, её окружающей, смачно матерясь и глядя вдаль.

На крыльце этого дома никто не сидел, да и внутри никого не оказалось, хотя двери по-деревенски были не закрыты. На заборе висел свежевымытый красный ковёр. Я хотел сфотографироваться на его фоне, но Лена отговорила — мол, это моветон.

Мы пошли дальше и наткнулись на вид, который как нельзя лучше описывает выражение «как Мамай прошел». Только здесь Мамай не прошел, а будто проехал на экскаваторе. Жителей местных домов переселили на Завертяева, чему многие из них, безусловно, рады: еще бы — сменить старый разваливающийся дом и туалет на улице на новую квартиру в многоэтажке!

Интересно, будут ли люди, переехавшие отсюда, скучать по шуму железной дороги, которая проходила у них чуть ли не в огороде, и по голосу диспетчера, предупреждающего о поездах? Стук колес, рельсы, уходящие вдаль через реку... Всё-таки романтично.

— Да как, мы привыкли уже. Конечно, шум этот надоедает, но на него уже не обращаешь внимания. Отдыхаешь или по дому что-то делаешь — не слышишь уже. Я уже и не помню, мешал ли он мне когда-то. Но скучать по нему я точно не буду, — признался местный житель Анатолий.

Вместе с Леной мы решили осмотреть оставшиеся дома. Говорят, что их уже успели частично разграбить и вывезти всё мало-мальски ценное, что не пригодилось хозяевам. К одному мы даже нашли ключ, но он не пригодился — брошенные, приготовленные на снос дома никто не запирал.

Всё выглядит так, будто здесь была война, и люди уходили быстро, в спешке похватав всё самое нужное. Но, очевидно, так получилось из-за того, что после хозяев в дома наведывались другие люди и добирали то, что оставили хозяева. А за порядком никто из них явно не следил.

В некоторых домиках ещё можно увидеть и понять, как стояли вещи и какая была обстановка.

Среди вещей остались и прежние обитатели домов. Им не повезло уехать в новый дом с хозяевами, которых они радовали в детстве. Этого львенка мы спасли из кучи мусора и усадили в шкаф. Может быть, его хозяин увидит игрушку и вернется за другом детства.

Были среди брошенных вещей и другие интересные штуки. Мы с Леной начали спорить о предназначении этой штуковины — Лена утверждала, что это остатки люстры, я же настаивал на том, что это сомбреро. После того как я примерил её и стал выглядеть, как настоящий мексиканец, все доводы нашего фотографа были разрушены.

Неизвестно, кто оставил эту надпись — бывшие хозяева дома, его покидавшие, или люди, приехавшие сюда поживиться, — но ясно одно: район им по душе.

Это не единственная настенная живопись, обнаруженная нами в покинутых домах. В одной из комнат мы нашли стену, которая выглядит, как страница из тетрадки подростка. Тут записи и про любовь (разумеется, несчастную и неразделенную), и про корейский поп, нынче популярный у школьниц, и про Youtube и лайки... в общем, всё то, что волнует современных девочек от 10 до 14 лет.

Я не мог не сфотографироваться рядом с этой надписью — «стена начальных ютуберов». Существует городская легенда (я её придумал сам, но ведь все городские легенды кто-то придумал), что если показать этой надписи лайк, то тут же станешь хайповым, а все твои посты будут собирать кучу лукасов.

В большинстве домов нет пола. Его разобрали на доски — остались только лаги и перекрытия. По земле течет вода из развороченных труб. В некоторых домах появились целые бассейны. В таких комнатах можно смело играть в «выше ноги от земли», представляя, что пол — это лава.

Детских площадок мы не заметили, за исключением тех, что сделали на своих участках жильцы домов. Зато мы нашли стену, на которой собрались вместе Крош из «Смешариков», Царевна-лягушка, Лунтик, Крошка Енот и божья коровка. Если бы мне сказали выбрать героев, которые спасут Вселенную, примерно таким был бы мой выбор.

Как вам вид на детскую качельку? У меня в голове почему-то сразу заиграла музыка из песни «Биография» группы «Кровосток». Даже качели будто под музыку раскачивались. Я опробовал неказистую с виду конструкцию на себе, и она выдержала мой центнер не напрягаясь. На века построено.

Но не все жители переехали отсюда в новые дома. Остались и те, кто заехал недавно. В одном из распотрошенных диванов, стоящих на улице, мы увидели мать-героиню. Она выкармливает целых пятерых щенков. Чуть раньше мы заметили собачку на остановке, где её подкармливали водители. Мы решили помочь ей и утеплили диван, сделав из оставшихся материалов неплохую крышу над её логовом. В ближайшее время я наведаюсь к ней с гостинцами.

А это ещё один дом, который не обошла волна разрушений. Крыша оторвана, а пернатые жильцы съехали, оставив только сухую траву. Интересно, им тоже дали квартиру в Амуре?

Я погулял, подумал и тоже решил обзавестись жильем на Учхозе. По программе «Доступное жилье» я даже нашел подходящее — кунг от какого-то грузовичка, спрятавшийся в кустах. Удобно. Остановка рядом, железная дорога по соседству. Соседи немногочисленные, приличные и многодетные. Вид — вдохновляющий. Снимать кунг я решил вместе с Тасманским дьяволом, которого нашел рядом. Проще будет платить за коммуналку.

Я даже подобрал для себя удобный, целый и симпатичный клозет «а-ля рюс». Замечательные удобства: сидишь, а сзади поезд грохочет, будто и сам едешь в дальние дали.

Тут же ко мне подошла пара ребят с местной промзоны, которые не прочь были присоединиться к жизни в моей коммунальной однокомнатной квартире. Они даже пообещали охранять дом от воров и мародеров. Я согласился. Может, за него нам четверым тоже дадут квартиру на Завертяева. Вот тогда заживем!

Вдохновившись планами на будущее и плотно заперев двери, мы пошли дальше, к дачным участкам садового товарищества «Энергетик-5». Его аллею, находившуюся ближе всего к железнодорожному мосту, выкупили у владельцев и снесли. Путь к ним шел через живописную березовую рощу вниз по склону. Собаки остались охранять дом и облаивать проезжающие мимо «Газели». Нести службу, в общем.

С тропинки мы вышли на аллеи, которые остались нетронутыми. Что мне всегда было интересно, так это почему вид дачного поселка так сильно отличается от деревенского. Вроде бы суть одна — дома с хозяйством и огородами на земле, да и скотину многие уже в сёлах не держат, — а вот вид, запах и звуки там совсем другие.

— Я к сыну приехал, помочь — воду слить, виноград накрыть. Он в этом году приличную гроздь снял. Я сам на ж/д вокзале живу. Путь неблизкий, с пересадками, но что делать? У меня тоже дача есть. Я сыну предлагаю одним домиком заниматься, этот продать. Он не хочет. Его можно понять. Тут место очень хорошее — река, рыбалка, чисто... Всё растет! Атмосфера своя. Люди целые дома строят, живут. Железная дорога не мешает. Под паровозы даже работается хорошо, — рассказал Владимир.

Домики стоят в низине, у берега Оми, да еще и с одной стороны проходит насыпь железной дороги, поэтому их часто топит по весне. Это одна из причин, по которой не было долгих споров и дележей между РЖД и местными жителями. Ну, а главная причина — это деньги, которые давали за дачи. Люди продают их здесь примерно за 350–400 тысяч, за хороший благоустроенный дом просят 500–700 тысяч. По словам местных жителей, их дома, многие из которых были просто коробушками для хранения вёдер и инструментов, выкупали за 500–600 тысяч. В общем, не обидели.

От аллеи, примыкающей к железной дороге, ничего не осталось. Местами тут еще торчат старые дома, но если бы я не знал, что здесь были дачи, то никогда бы не догадался. Вообще, о том, что здесь будут строить новый мост, местные говорили уже лет шесть, а обсуждать с ними выкуп земли начали года три назад. Но поскольку работы не вели до нынешнего года, многие думали, что моста и не будет.

— Я живу тут с момента основания. Это лет 40 уже. Мне здесь нравится. Сам переезжать не собираюсь. А дачи эти снесли, так как они попали в охранную зону. По изначальному проекту, вторую аллею от железной дороги тоже должны были снести, но не тронули. Деньги им хорошие всем дали, никого не обидели — по 500–600 тысяч за домик с огородом. Притом что многие там уже и не жили, и не работали. Дачи заброшенные стояли. Одной женщине за сараюшку с землей вокруг вообще 200 тысяч дали. Она очень довольна. Кто-то тут же дачи купил, просто на других аллеях, кто-то окончательно съехал. Но про недовольных я не слышал. Новый мост будут дальше строить, на той стороне. Пока тот не построят, этот не снесут. А рядом пешеходный мост стоит. Он сначала не должен был быть пешеходным — через него должны были трубы ТЭЦ идти, — но что-то переиграли, а мост остался. Я бы не сказал, что он популярен — человека два-три пройдет за день. Снесут его или нет, я не знаю. Но я по нему точно скучать не буду, — рассказал Геннадий Васильевич, наводящий порядок в машине перед домом.

С ним согласились гуси, галдящие по соседству. Во время прогулки по аллеям мы успели увидеть и пасеку, и множество теплиц. Даже коровью лепешку. В общем — дачи, и люди тут живут полной жизнью.

Под снос попали крайние аллеи пяти садоводческих товариществ, находящихся рядом с железной дорогой — «Энергетик-5», «Энергетик-5/2», «Трикотажник», «Березка» и «Дзержинец».

Пройдя аллею до конца, мы вышли к Оми. Справа высился ржаво-бетонной мощью старый железнодорожный мост с высокими арками в опорах. Подойти или прогуляться по нему не получится — мост охраняется двуногой и четвероногой охраной, а также заборами с колючей проволокой. А построили его в далёком 1955 году. С того времени он просел и поистрепался, хотя выглядит всё еще молодцом.

Новый мост будет находиться в 50 метрах от старого и стоить будет около 2 миллиардов рублей. Работы по строительству планируют закончить к 2022 году. По мосту будут ходить только грузовые составы, пассажирских поездов и электричек тут не предвидится, да и некуда им особо ездить по этим веткам. А вот нефтепродукты сами себя не доставят. Старый мост, кстати, будет функционировать вплоть до постройки нового. После этого старичка разберут.

По старому мосту, над которым периодически слышится голос девушки-диспетчера, проносятся поезда с цистернами. Подходы к нему охраняют серьезные ребята: с одной стороны — немецкая овчарка, а с другой — представитель какой-то северной породы, то ли хаски, то ли лайка. Сначала нас облаяли, но потом начали ластиться и подставлять все возможные места, чтобы мы погладили их и почесали. Собак не обижают с едой (это видно по круглым бокам), а вот на ласку, видимо, времени не остается, да и на цепи таким кабанчикам сидеть целый день явно не по душе, поэтому пёс еще долго скулил и просился с нами, пытаясь пролезть через колючку ограды, пока мы уходили.

Рядом со старым мостом железной дороги находится пешеходный мост, один из немногих через Омь. Про него знают далеко не все жители Омска, но большинство тех, кто с ним знаком, очень не хочет, чтобы он пострадал при строительстве. Мост и правда хороший, на нём приятно стоять и просто смотреть на реку.

— Это мое место для медитаций. Я люблю сюда приехать на велосипеде и попить чай из термоса. Здесь хорошо думается. Надеюсь, с мостом ничего не сделают. Они оба клевые. Памятники архитектуры, — поделилась наш фотограф Лена.

С моста отлично просматривается вид на Омь и оба её берега. И по ту, и по другую сторону — садовые товарищества. Но на одном берегу домики выглядят как простые дачи, а на другом — как дома из фильма «Не валяй дурака...» с Михаилом Евдокимовым.

Железная дорога в отличном состоянии — за ней следят, сам мост охраняют. Повсюду предупреждающие таблички. Здесь ходят путейцы и проезжают поезда ремонтных бригад.

Ветка в этом месте расходится на две стороны. Одна идет к станции Левобережной неподалеку от Сыропятского тракта и уходит в тупик, а другая — к Универсальной в Центральном округе.

Вокруг железной дороги тоже очень живописно и открывается прекрасный вид на сады «Энергетика-5/2», по одному из огородов которого бодро марширует белый козел. Чуть дальше — за садами, рекой и высоким забором — находится склад хлора. Такое себе соседство, но многие про него не знают, а «меньше знаешь — лучше спишь». Козёл наверняка на сон не жалуется.

Примерно в этом месте года через три появится новый мост. Изменит ли он что-нибудь для местных жителей? Вряд ли. Кто-то рад компенсациям и переезду в новые квартиры и дачи, кого-то изменения обошли стороной, и им всё равно. Язык железной дороги подкрадется ближе к садовому товариществу «Энергетика-5/2». Дорогу огородят заборами с колючей проволокой. По железной дороге начнут носиться поезда с нефтью, которые будут провожать глазами козел и пара хороших собак, следящих за порядком у моста. А люди, привыкшие к шуму колес и голосу диспетчера, продолжат жить дальше, собирать урожай и ругаться на половодье.