«Дураков меньше стало — всех пересажали»: прогулка по 3-му Разъезду, где теперь можно расслабиться

Третий Разъезд всегда ассоциировался у меня с таким местом, где можно легко найти проблем и встретить ребят, про которых пел Александр Розенбаум в песне «Гоп-стоп». А напротив одноимённой остановки и по сей день стоит гараж, на котором когда-то была написана сакраментальная фраза. Если перевести её с местного, она выглядела бы так: «Сударь, это Разъезд. Расслабитесь — будете наказаны!» И немудрено, ведь район окружен промзоной, среди частного сектора выглядывает только несколько многоэтажек, за железкой находится оптовая база со всеми присущими ей прелестями, прямо из окон жилых домов видна исправительная колония, и всё это опоясывает железная дорога. В общем, здесь есть всё, что нужно для нового выпуска «Неизвестного Омска»! Так что не расслабляйтесь — мы отправляемся на 3-й Разъезд.

Раньше это место называлось станцией «Универсальная» окружной железной дороги, которая была построена в Омске в 30-е годы. Дорога в районе станции была проложена по пустырю — здесь не было поселений, а Омск виднелся издалека. Ветка протянулась к заводам и производствам, которых в этом районе было множество, чтобы подвозить материалы и увозить продукцию. Позже вокруг железной дороги с одной стороны выросла промзона, а к концу 60-х годов с противоположной стороны начали появляться первые многоэтажки. К тому моменту там уже был вездесущий частный сектор. На фото ниже можно увидеть две станции — старую и новую (кирпичную).

Железная дорога здесь есть и по сей день. Она по-прежнему используется, и по ней проносятся поезда. По дороге предлагали пускать городские электрички, но отзыва это предложение не нашло. Поэтому локомотивы вместо пассажирских вагонов здесь чаще таскают цистерны.

За путями внимательно наблюдала настоящая русская женщина, которая, как мне кажется, может и паровоз на скаку остановить. Из-за того, что я ходил по путям и фотографировал поезда, она на меня очень разозлилась и ругалась, а когда я решил устроить фотосессию и для неё, она попозировала мне с фигой. Ну, хоть не со средним пальцем.

Окрестности 3-го Разъезда, как и соседнее Чикаго, выполнены в ярко-оранжевых тонах. Высоток здесь мало, и в основном тут стоят дома от двух до пяти этажей. Зато они из кирпича, а это значит, что стены в них толстые

— Я пенсионер, хоть и работаю, конечно, ещё. Для меня район идеально подходит: рядом парк, бассейн, база оптовая — там все продукты дешевле, чем в магазинах, — всё в шаговой доступности. Раньше я жил на 5-й Армии, работал на заводе Козицкого, в центре. Тут мне нравится больше. За районом была слава криминального, опасного. И это правда, раньше так и было. Сейчас стало поспокойнее. Хотя и я уже по вечерам не гуляю — годы не те. А раньше возвращаешься домой, видишь, компания идёт человек из пяти — лучше обойти. В последнее время я ничего такого не слышал, хотя уверен, что случается всякое, — рассказал Владимир.

Неподалёку от остановки находится ИК-9. Исправительная колония строгого режима появилась здесь 1 августа 1938 года. По приказу НКВД на месте их подсобного хозяйства с фруктовым садом и кустарником была построена колония. Во время Великой Отечественной войны осужденные колонии строили завод «Полёт», а с 1947 года началось строительство и развитие промышленной зоны на территории самой колонии. Здесь делали алюминиевые вёдра и тазы, мастерили кухонные шкафы и шили шторы. Сейчас вокруг колонии выросли пятиэтажки, с верхних этажей которых при желании можно смотреть реалити-шоу о жизни омских заключенных.

Окрестности колонии окружены гаражами, и они выглядят так, будто это не хозяйственные помещения, а какие-то древние казематы, в которых держат преступников.

На здании, расположенном рядом с «девяткой», я увидел объявление о пропаже кота, который убежал из дома около 9-й колонии. Вдруг кот из окна своей квартиры насмотрелся на жизнь омских заключенных, которые то спинеры крутят, то фигуры лепят, то на дальность валенки кидают, то на коньках катаются, и решил убежать к ним? Всё познаётся в сравнении.

Вообще, как ни парадоксально, здание администрации колонии выглядит самым красивым местом на 3-м Разъезде. Оно окружено заснеженными елями, а перед входом — широкий плац с коваными фонарями и заборчиками.

— Я здесь живу не так давно. Район хороший, всё устраивает, всё в шаговой доступности. Здесь и для детей детские площадки есть. Парк рядом, бассейн. Можно спокойно прогуляться куда нужно. Спокойно здесь. Район не криминальный, ничего такого припомнить не могу, — поделился Дмитрий, который ждал жену около машины.

Во дворах мне встретилась вот такая пятиэтажная панелька, которая очень похожа на повсеместно расположенные в Омске девятиэтажки. Может, рабочие и строили девятиэтажный дом, а потом просто устали и закончили стройку на пяти этажах?

А так район выглядел в 60-е годы прошлого столетия, когда началась его застройка многоквартирными домами. Вдалеке видно улицы Лермонтова и 10 лет Октября, включая четырёхэтажку на углу 10-летия и 25-й Линии. С девятиэтажного дома тогда, наверное, можно было рассмотреть весь город.

Теперь эти дома, которые строили как временное жилье для работников различных советских предприятий, выглядят удручающе. Ремонта они не видели ни разу за всю свою 60-летнюю жизнь. А люди, живущие в них, и по сей день в очереди на квартиру.

Из окон 60-летнего дома открывается вид, который можно было наблюдать здесь и полвека назад. Те же дома, пустыри и подросшие за несколько десятков лет деревья.

С другой стороны огромная промзона со всем, что для неё характерно: с трубами, серыми зданиями, заборами, вышками и бетоном.

Если вы хотите посмотреть, как выглядит дом, за которым никто не следит, то попробуйте зайти в любой из открытых промороженных подъездов. Вы увидите очень много интересного — отваливающуюся кусками штукатурку, провалившиеся в подвал ступени, искрящую проводку и ноу-хау аварийных домов — лестницы из старых батарей.

В последний раз я был здесь по просьбе местных жителей 11 марта 2019 года. Они пожаловались в соцсетях на провалившуюся в подъезде лестницу. Вместо неё тогда какие-то добрые люди из местного ЖЭКа кинули деревянные сходни, как на корабле. Как мы видим, сходни и ныне там. А ржавчины на ступенях из батарей поприбавилось.

Лестница в подъезде провалилась в подвал четыре года назад. Говорят, что из-за этого дети даже не могли выйти в школу. Своей управляющей компании у разрушающегося дома нет, поэтому и в соседнем подъезде ситуация не лучше — ступени разрушены, а пол грозит провалиться в подвал. Дом буквально осыпается на глазах. А люди живут в нём и ждут расселения.

С улицы Михаила Берникова, носящей имя советского лётчика-штурмовика, видно виадук, ведущий в Чкаловский посёлок. Слева на фото можно увидеть дырку в заборе возле железной дороги, через которую ходят местные жители.

— Да здесь, в принципе, всё нормально. Всё есть. Но вот аптек нет вообще. Одна на «Красной Звезде», другая — на «Космосе». Неблизкий путь, если случится что. Молодым хорошо, они могут что-то по пути купить. А тем, кто постарше, приходится побегать. Район так-то хороший. Переезжать я бы не хотел, но вот аптеки бы ещё нам, — рассказал Владимир, который повстречался на остановке со своей знакомой Людмилой.

— Давайте сфотографируемся, у вас усы вон какие красивые!

— Ну, давай! Главное, чтоб жена потом не заревновала!

Вдоль улицы, названной в честь лётчика, находится преимущественно частный сектор. И только второй полосой идут многоэтажки.

В одном из дворов сидел вот такой рыжий охранник. Он грелся на солнышке, подставив под лучи морду. А как только увидел меня, так сразу начал рычать и лаять, показывая, что не зря хозяйские харчи ест.

Чтобы попасть на знаменитый рынок 3-го Разъезда, нужно пройти через переход на железнодорожных путях, где мне показывала фигу отважная и суровая путейщица.

Я никогда не был на этом рынке, а описывали его мне так, что я ожидал увидеть что-то вроде базаров Самарканда или Стамбула. На деле всё оказалось совсем не так. Попроще, мягко выражаясь.

Здесь находятся обычные ряды с продуктами и другими товарами вроде упаковочной плёнки или мешков для картошки. Торгуют как на улице, так и в больших помещениях, которые выглядят как лавки продавцов в компьютерных играх — темно, неопрятно, навалены какие-то коробки. Продавцы сидят за прилавками, и кажется, что вместо денег они попросят вас выполнить какое-нибудь задание.

Из всех товаров мне больше всего понравились эти штаны с гульфиком для самого важного органа мужчины. Не знаю, как называется эта модель и кто её придумал, но он точно заслужил себе место в рядах лучших деятелей модной индустрии. Мне нравится в этой модели всё: цвет, покрой, обтягивающие формы. Хоть это и кальсоны, но я думаю, что их можно носить и как просто выходные штаны. Напоказ, так сказать. В таких штанах вы будете наверняка иметь успех у женщин.

Среди киосков и магазинов рынка я, кстати, увидел и аптеку, которая вполне себе работала. Интересно, местные жители про неё не знают?

В общем, рынок меня не впечатлил, и мне впервые после посещения такого места не захотелось ничего купить. Кроме чудо-штанов. Насчёт разницы цен, про которую мне говорили все, с кем я общался, сказать ничего не могу, так как не особо за этим слежу. Но судя по тому, какими объёмами и партиями закупались на рынке люди, она и вправду есть, и покупать здесь выгодно.

Примерно так это место выглядело в 1963 году. Вдали виднеется водонапорка Биофабрики, которая теперь окружена жилыми высотками, и хозяйство «Транснефти». Фото напоминает о том, что для маневровых работ на путях предприятий использовались паровозы, причём ещё на протяжении длительного времени после того, как они исчезли с магистральных линий. Работа на них была не из легких, особенно зимой, когда уголь замерзал в тендере — попробуй пошуруй его.

Я решил прогуляться ещё между дворов 3-го Разъезда. Эти старые трёхэтажные дома, дворики, гаражи и заметённые снегом машины, с одной стороны, мне очень нравятся, а с другой стороны навевают какую-то тоску. В голове сразу начинает играть саундтрек из первого «Брата» и вспоминаются кадры из фильмов Балабанова.

В одном из дворов я встретил мужчину, стоящего около гаража, и вместо саундтрека от Данилы Багрова у меня в голове тут же заиграл непревзойдённый «Э-рон-дон-дон» (из песни Get Low) — так круто этот дядя выглядел около своей тачки, будто персонаж к игре про гонки. Я подошёл к нему и познакомился.

Оказалось, что 72-летний Владимир Данилыч следит не только за своим автопарком из трёх машин, но и за двором, в который переехал около восьми лет назад. Он рассказал, что у его любимой жены заболели ноги, и он присмотрел тут квартиру на первом этаже, чтобы ей было удобнее. Мужчина признался, что, несмотря на возраст, ведёт активный образ жизни, ездит на рыбалку на верном УАЗе, высаживает во дворе деревья, пристраивая к делу хулиганских мальчишек, а зимой мастерит огромных снеговиков, туловище для которых ему помогают поднять местные мужики, и заливает снежные горки для детворы.

— Район хороший, мне нравится. Спокойный. Раньше наркоманы озоровали, теперь их не видно. Всё, что старикам нужно, рядом. Мне 72 года, я бы ещё поработал, но не берут уже никуда. Хорошо, что пенсия нормальная. Но и то убавляют каждый год... А так, на работу не берут, так я хоть пенсией наслаждаюсь. Вот, во дворе что-то делаю. Людям нравится вроде, — рассказал Владимир Данилыч.

Неподалеку от дома Владимира Данилыча я увидел детский сад № 388, который был окружен забором с типичными советскими колоннами. Проходившая мимо женщина рассказала, что её сын, которому сейчас 57 лет, ходил в этот детский сад, а сколько всего лет зданию, она и не вспомнит.

— У нас тут градообразующее предприятие — это база продуктовая. Ну, на ней многие работают, и весь район закупается. Заплату, пенсию дали, и люди туда идут. Да и не только наши. С других районов едут, чтобы сэкономить. А что делать? Если старикам приходится в другой район мотаться ради двух-трёх рублей... А так район нормальный. Хороший. Дураков меньше стало. Всех пересажали, кто не снаркоманился. Много пенсионеров. Люди хорошие. Все друг друга знают, на улицах здороваются. Не знаю, как вам, молодым, а мне тут хорошо. По-своему уже. Никуда не уеду. Хотя меня и не зовёт никто, — со смехом сказала женщина, стоявшая на остановке.