Халупы в губернаторском дворе, мечети, синагоги и контрасты: прогулка по улице Жукова

Улица Жукова всегда была мне интересна. Именно на ней я с детства замечал этот контраст, который, несмотря на все его минусы, нравится мне в Омске. Деревянные частные дома, многие из которых обветшали настолько, что в них уже давно нельзя жить, стоят по соседству с элитными высотками. Памятники архитектуры XIX века доживают свои последние годы, держась из последних сил под натиском непогоды, пожаров, вандалов и времени. На них, как ордена, красуются гордые таблички, говорящие об их статусе, только вот самими домами никто не занимается. Но они еще стоят. Видимо зодчие, творившие их, получали свои деньги не просто так. На деревянных ветеранов гордо и надменно взирают их бетонно-кирпично-стеклянные соседи. Дескать, когда вы уже площадь-то освободите, вид только портите. А в разных по статусу домах живут такие же разные люди.

Вот по этой улице, которая раньше носила название Лагерная, я с фотографом Еленой Латыповой и коллегами с канала «Россия 1», прогуляюсь сегодня. Пойдемте с нами?

Въезд на Жукова, помимо самого памятника Георгию Константиновичу, начинается со своеобразной пасти с огромными клыками, рвущими облака металлическими башнями. Это «башни Сакена» высотой 54 метра, построенные в 2003 году, известные всем омичам. Они названы так в честь архитектора Сакена Хусаинова. Архитектор был за них раскритикован — мол, понастроил замков. Также Хусаинов не раз предлагал проредить жуковские дома, которые приняли в фонд культурного и исторического наследия. По его словам, многим из них этот статус был присвоен абы как еще в 90-е годы, когда никто в вопросе особо не разбирался, а статусы присваивали чуть ли не всем деревянным домам.

Эта улица стала носить имя маршала Советского Союза с мая 1975 года. До этого у нее было два названия, и улиц, из которых позже появилась Жукова, было тоже две. Одна из них — Семинарская (от улицы Красных Зорь до улицы Омской), а от Красных Зорь и дальше шла улица Лагерная. С тюрьмами это не связано, просто на этой улице находились лагеря кадетов. Как оказалось, у улицы Лагерной много интересных историй. Ими со мной поделился омский краевед Владимир Селюк.

— Интересный момент: в конце улицы Лагерной находились склады, и бараки стояли. После войны там жили бандеровцы с семьями, они строили в Омске дороги. Трамвай на Жукова перенесли с Карла Маркса. Улица всегда была грязная, но дома там были хорошие, а сама улица Лагерная, по сути, являлась элитной. На ней селились врачи, купцы, чиновники, ремесленники, офицеры. Когда проходила первая Западно-Сибирская выставка 1911 года, то на этой улице появились дома терпимости (они же — публичные дома. — Прим. ред.). Располагались они раньше решением Думы на улицы Госпитальной (которую в народе называли Срамной), а некоторые шустрые товарищи начали открывать их и на Лагерной. Просуществовали они недолго, только на время выставки, да и сделаны были, по большому счету, для приезжих. А потом на них начали жаловаться в Думу, и их упразднили, — рассказал краевед.

На пересечении Жукова и Лермонтова в красивом кирпичном замке находится один из самых известных в Омске оружейных магазинов. Магазин работает здесь с 2003 года и называется он ёмко и лаконично «Оружие». Его директор Сергей Кривич в принципе любит выражаться так, что сразу становится понятно — в своем деле он знает толк и время на болтовню тратить не привык. На вопрос о том, что лучше использовать для самообороны в российских реалиях, Сергей говорит: «Мозги. Остальное — по ситуации».

Напротив замка, у подножия Сакеновских башен, вы можете увидеть тот самый контраст. Старый дом пережил несколько пожаров и десятки лет, а вместо омской элиты в нем начали собираться бомжи и наркоманы. Но он всё еще стоит и надеется на реставрацию.

Рядом с оружейным магазином притаилась деревянная синагога. Это старейшая деревянная синагога во всей России и единственная в Омске. Удивительно, что находится она в месте, которое когда-то называлось Казачьей Слободой.

— В Омске по переписи 1897 года было около полутора тысяч евреев, то есть 4% тогдашнего населения (впрочем, учитывая, что к 1913 году Омск вырос в 5 раз, эти данные очень условны), а первые их молельные дома упоминаются под 1859 годом. Многим Сибирь сулила куда больше перспектив, чем печальные западные губернии. Ныне синагога на этой улице мирно уживается с мечетью, а до 1959 года аккурат между двух синагог стояла православная галкинская церковь Михаила Клопского построенная в 1902 году. Михаил Галкин — это купец-фундатор, а Михаил Клопский — святой XV века, аскет из Москвы, живший в Клопском монастыре у далёкого Новгорода и, видимо, бывший небесным покровителем фундатора, поскольку больше храмов его имени я не знаю, — рассказал омский журналист Алексей Пантелеев.

Раньше в Омске были и другие синагоги. Одну, стоящую не так далеко отсюда, сожгли неизвестные в 1970-х годах. Её снесли, а священные для иудеев книги были утеряны. Городская легенда гласит, что обтянутые кожей глиняные таблички и старинные книги сложили в мешок и убрали в дом по соседству. Местная уборщица посчитала, что это мусор, и выкинула их. Позже некоторые из них были найдены и теперь хранятся в музеях и в самой синагоге.

Когда мы пришли в синагогу, там шел урок религиоведения. Детям рассказывали о тонкостях иудейской веры, а их учительнице добрый местный сторож Геннадий даже подарил на память кипу.

— Спасибо, а то все спрашивают про неё, а теперь и показать смогу. Мальчик, сними шапку, примерь кипу. Вот, смотрите дети, это кипа, головной убор. Все мужчины должны с покрытой головой ходить, — рассказывала детям женщина, примеряя шапочку на розовощекого пацана, которому скорее подошла бы фуражка с торчащим чубом.

— Рядом вот миква стоит. Её строили при мне. Очень красивое, шикарное, я бы сказал, здание. Внутри всё по высшим стандартам. Там обряды проводят. Только вот какие — я не знаю. Я же не еврей, — со смехом сказал Геннадий.

Мы напросились посмотреть микву и были поражены тем, насколько там красиво. Сразу захотелось окунуться, но она не для этих целей. Миква (или миквэ) — в иудаизме водный резервуар для омовения (твила) с целью очищения от ритуальной нечистоты. Повосхищавшись, мы поблагодарили Геннадия за экскурсию и пошли дальше.

А дальше находится трамвайное кольцо, поворачивающее на улицу Лермонтова.

Там, где когда-то были частные дома, теперь разместилась стоянка по продаже автомобилей. Выглядит она, как магазины подержанных авто из американских фильмов.

И даже здесь прослеживается этот контраст. Чуть дальше от стоянки с «Лексусами» стоит представитель отечественного автопрома, выглядящий, как потерянный на дороге башмак. Машинка видала лучшие дни, но её владелец заботится о безопасности и даже приделал на дверь багажника два шпингалета. Не совсем понятно, зачем они нужны с наружной стороны, но выглядит эффектно. Сразу вспоминается мистер Бин — на его трёхколёсной машинке был такой же.

Вдоль трамвайных путей тянутся деревянные дома, буквально на каждом — табличка о культурном и историческом наследии. Окна украшают красивые резные оклады и ставни. Сейчас так уже не делают. Эти домики мне очень нравятся — от них идет совершенно особенная энергетика. А вдалеке над ними возвышается очередной шпиль.

Мы решили зайти в один из таких домов и выбрали жилой дом начала ХХ века, в котором проживает пять семей.

— Этот дом 1910 года. А мы проживаем с 1979 года. Моей свекрови в исполкоме дали эту комнату до подхода очереди на квартиру. Вот, всё ещё ждем. В доме жили купцы. Тут всё на века построено. Двойные полы. Сейчас нижние венцы провалились и сгнили, а верхние сожгли во время войны. Никакой историчности мы не чувствуем. Живем и живем. Переселять не обещают. Мы тут, как хранители. Газ покупной, водопровод с колонки, печное отопление. Как купцы жили — так и мы живём, — смеётся Надежда.

Неподалеку находится еще одно интересное место. Здесь когда-то тоже стоял деревянный дом. Он сгорел, а на его месте решили строить новый. Но что-то не задалось, и вместо дома теперь тут высятся рекламные плакаты. Что тут только ни висело, даже плакат с Иисусом был, который напоминал, что «Он думает о нас». А теперь вот реклама интимных товаров и обмен Родины на недострой.

Очередной образец деревянного зодчества XIX века бойко переквалифицировался в этакий мини-бизнес-центр. Тут теперь ателье, сервисные центры и мастерские — ремесленники, в общем. Дом выглядит уставшим — его балконы покосились, крыша прохудилась, но он, в отличие от своего соседа, почти разрушенного дома врача Шершевского, еще нужен людям. И дом, поднатужившись, стоит всем ветрам назло.

Красивый элитный дом с 17-этажной башней стоит на пересечении Масленникова и Жукова. Его построили по проекту варшавского архитектора. Жильё могут позволить себе состоятельные горожане — стоимость некоторых квартир в доме достигает семи миллионов рублей. В доме жил экс-губернатор Омской области Виктор Назаров. Дом известен в узких кругах еще и тем, что один из его состоятельных жильцов сделал себе выход на его крышу прямо из своей квартиры. Мужчина жарил там шашлык, устроил газон, поставил качели и даже выгуливал собаку. Это не понравилось другим местным жителям, и они нажаловались на мужчину в управляющую компанию. Мужчина в ответ послал их — коротко, грубо и по-русски.

Во дворе элитного дома на улице Учебной, 134 за синим забором стоит покосившаяся от времени и отсутствия крепкой мужской руки изба. Стены просели и почти разрушились, в провалившейся вовнутрь крыше зияют дыры, а окно держится на подставленной под створку ставне. В этих руинах в центре Омска во дворе губернаторского дома живет 80-летняя старушка Зайтуна Нагуманова.

Дом достался Зайтуне от родителей. По её прикидкам, ему больше 100 лет. Зайтуна родилась в нём и прожила всё детство. 30 лет она проработала на Омском шинном заводе, была замужем, но развелась и вернулась назад, в родные стены, 40 лет назад. Родители, братья и сёстры пенсионерки умерли. У нее есть дети и внуки, но, по её словам, у них «своя жизнь и свои проблемы». Хоромы старушки от воров охраняет черный цепной пёс.

Дальше находятся дома других семей. Они тоже старые и видавшие виды, но по сравнению с домой Зайтуны эти домики — просто живчики.

— Когда была молодая, то всем нужна была, пока работать могла. А сейчас — никому. Ноги не ходят. Не помогает никто. Соцслужба не приходит. Ничего не обещают. Дрова вон по помойкам собираю. Живу в пристройке, потому что крыша провалилась. Ну как так жить можно? Вы же журналисты, передайте им, пусть сделают что-то. Тут губернатор приходил, когда дом строили соседний, смотрел. Я вышла, иду к нему, а он от меня уходит, даже не смотрит на меня, — рассказала Зайтуна.

Напротив Казачьего рынка находится пятачок, который так и хочется назвать Восточной Слободой. Здесь в старинных зданиях из срубов, стоящих на каменном основании, разместились столовая восточной кухни, пекарня лавашей и мечеть. И столовая, и мечеть стоят в жилых домах-памятниках архитектуры ХХ века.

Это место известно еще и благодаря своеобразному изгибу трамвайных рельсов. Он произошел здесь из-за не совсем умелой стыковки рельсов с двух улиц. И так сойдет.

Пекарня Hot Lavash работает с 2002 года. Популярность она получила благодаря выпечке грузинского лаваша в тандыре. Пока мы снимали пекарей, позирующих с самым ходовым своим товаром, на нас наругались жаждущие отведать лаваша покупатели.

— И что тут фотографировать? Будто наркотики продают! Не мешайте людям! Дайте мне два, пожалуйста, — сказал пожилой мужчина, подошедший за выпечкой с супругой.

Арам давно живет в районе улицы Жукова. Он признался, что ему нравится его район. По мнению мужчины, здесь всё удобно расположено и ничего менять он бы не стал.

— Всё и так нравится! Вот, лепёшки вкусные. Прогуляться тут люблю. Еще левый берег хорош в районе одиннадцатого микрорайона. Я там тоже жил, знаю, что говорю, — рассказал мужчина.

Казачья Слобода называется так в честь рынка, где с самого начала выставляли свои товары казаки. Неподалёку находилась сухановская мельница, а сейчас на ней, как и на любом рынке Омска, можно купить всё — от продуктов до кованого мангала. Вдоль рынка вытянулись бесконечные кафе, где собирается местный рабочий люд на бизнес-ланч.

— Я давно здесь живу, с шестидесятых годов. В 1954 году я еще на Северных жила, в бараках. А тут хороший дом. Рабочая я. Конечно, мне тут всё нравится. Но, я считаю, что старые дома нужно сносить. И новые красивые строить, — рассказала Любовь Игнатьевна.

Старинный деревянно-каменный дом, в котором сейчас находится мечеть Кожа-Ахмет раньше принадлежал купцу Проскурякову. Мечеть в 90-х годах в нём обустроили местные казахи. В старом Омске было три мечети, в нынешнем — пять, но ни одна не расположена на историческом месте.

— Тут много красивых домов старинных. Там дальше деревянный дом есть трёхэтажный. Ста-а-арый. Мне нравится он. Я здесь с детства живу. Хороший район. У меня в мечети этой дедушка муллой работал. Я и сам в неё хожу, когда не выпивший. Когда выпивший — нельзя, вера запрещает, — рассказал Сергей, который, судя по состоянию, в этот раз тоже в мечеть не пойдет.

А дальше находится бульвар Леонида Мартынова — сибирского поэта и переводчика ХХ века. На бульваре с 2001 года разрастается Аллея Литераторов, каждый год пополняющаяся памятным камнем. На литераторов с высокой стелы глядит Виктор Блинов — самый перспективный хоккеист Советского Союза, своим ударом разгонявший шайбу до 200 км/ч. Он, как и многие спортсмены со сверхспособностями, совсем молодым умер на поле во время тренировки. Вдалеке виднеется СКК в честь его имени, сверху похожий на среднеазиатскую 8-конечную звезду.

— В районе трамвайной остановки «Юнгородок» находится зеленая территория городка юннатов, ранее — Лесо-садового питомника № 1, а еще ранее — первой Сибирской выставки 1911 года. Она была огромной! Сначала в войну и сразу после отщипнули кусок вдоль Пушкина для стройки домов для завода Баранова. Потом со временем застроили весь квартал до Жукова. Одновременно забрали кусок в район Бульварной — Декабристов: под спорткомплекс, поликлинику и школу. Потом прорубили продолжение Жукова от Маяковского до Бульварной, в 90-е. И последний кусок украли в 2000-е под стройку 4-х «свечек», причем точно такие же 4 «свечки» должны были появиться и ближе к Жукова, но там территорию спасли, — рассказал омский блогер и краевед Игорь Федоров.

Сейчас Сад юннатов — это зеленый парк с зоопарком, где можно посмотреть на множество животных, например, хищных птиц, коз, пони и рептилий.

Здесь тоже сохраняется фирменный жуковский контраст. А еще здесь появился первый в истории Омска фонтан, сохранившийся со времен выставки 1911 года. Сейчас ему 108 лет. В парке можно бесплатно прогуляться и подышать воздухом, глядя на зверюшек в вольерах, а можно и зайти на совсем недорогую экскурсию и посмотреть на более редких животных и птиц. Помню, и я так гулял с мамой за ручку…

Ну что же, улица Жукова, полная таких разных домов, людей и историй, закончилась. Но «Неизвестный Омск» продолжается.