Происшествия Подростки утонули в пруду мнение «У них иногда нет чувства опасности»: колонка о том, почему детей тянет в запретные места

«У них иногда нет чувства опасности»: колонка о том, почему детей тянет в запретные места

Омичка Татьяна Мастерских задумалась о том, зачем дети рискуют своими жизнями

Детей тянет к страшным, запретным и опасным местам

В субботу вечером, 20 апреля, под лёд на искусственном водоёме в коттеджном посёлке на улице 6-я Крайняя провалились трое детей. Одного из детей спас прохожий мужчина, ещё один смог выбраться сам. 14-летний мальчик, который пытался спасти 8-летнего, выбраться не смог, и они оба утонули. Бывшая омская журналистка Татьяна Мастерских задумалась о том, почему детей тянет к таким опасным местам и как можно организовать их досуг, чтобы избежать подобных трагедий.

С утра перевариваю информацию о мальчишке, который в 14 лет погиб в строительном котловане, спасая 8-летнего ребенка. Господи, как это страшно. Я помню себя в 14 лет: училась в школе, писала стихи, играла в теннис и, наверное, впервые влюбилась. И даже не думала, что жизнь может закончиться, не успев начаться... Мои искренние соболезнования родным и близким погибших в котловане детей.

Но я в очередной раз задумалась над тем, почему дети идут в какие-то страшные, запретные и опасные места. Мы в детстве тоже лазали по гаражам и играли на заброшенной стройке (ныне корпус одного из колледжей в Привокзальном посёлке). Забредали на заросшую территорию железнодорожной больницы. Мальчишка из соседнего дома упал «на плитах», а девочку из нашего подъезда укусила бродячая собака. Мой брат чуть не сломал руку, упав с дерева, а я рассекла височную область головы, когда забрела на сельскую свалку, чтобы достать оттуда сломанную печатную машинку. Мы все ходили вдоль забора остановленного завода имени Октябрьской революции. Самые смелые даже нашли дыру в заборе и побывали на территории. Все ходили на сортировку, сами не зная, зачем. Мой одноклассник умер, перепрыгнув через высокий забор всё той же железнодорожной больницы.

Дети-ученики начальной школы и подростки находятся в ещё большей зоне риска, чем малыши. За малышами следят родители, бабушки-дедушки или другие взрослые, которые с ними гуляют. Меня сейчас, как никогда, волнует вопрос: когда ребенка можно отпустить на улицу одного? И что будет делать один ребенок на улице?

Если говорить о детсадовском возрасте, то в некоторых дворах есть песочница с грибком, игровой домик и небольшие качели-карусели. Но в 7–8 лет эти игры уже неинтересны. Редкие турники быстро надоедают неухоженностью и однообразием, не в каждом дворе стоят беседки, теннисные столы и уличные тренажеры. Вообще ребенку старше 7–8 лет на улице заняться, по сути, нечем. Вспоминаю мультик про Крокодила Гену, который говорил: «Да им играть негде». И если взять какие-то районы в центре, то можно хоть как-то организовать подростковые тусовки в скверах, парках, на Набережной, на спортивных площадках. А на окраинах, как правило, всё ещё бушуют затянувшиеся 90-е. Именно там и происходят все несчастные случаи. Дети ищут что-то интересное и необычное, сами себе придумывают легенды, поэтому и лезут на заброшенные стройки, в полуразрушенные советские промзоны, на любые неохраняемые, но потенциально опасные объекты.

Детский и подростковый досуг — тема очень тонкая. Взрослые часто не разделяют интересов молодёжи, отстают в освоении новых гаджетов, поэтому и не могут обеспечить полноценный и полезный отдых.

Не спорю: современные дети часто перегружены — спортивные секции, бесконечные репетиторы, и случай, когда безнадзорный ребенок попал в беду, скорее, исключение, чем правило. Но, может быть, им как раз и нужен был просто отдых, они просто хотели где-то походить, поделиться своими секретами без посторонних ушей.

Необходима глобальная программа по организации детской и подростковой инфраструктуры. И суть программы должна заключаться не столько в том, чтобы затащить детей с улицы под крышу, а в том, чтобы прогулка стала хотя бы безопасной. Нужен некий интерактив, какой-то квест, но настолько увлекательный, чтобы не хотелось бежать от этого на стройку. Вопрос в том, кто этим занимается. Родители? Педагоги дополнительного образования? Психологи? Школьные учителя? Аниматоры? Мы сами не знаем своих детей и их потребностей. Функция воспитания в школе сводится к дисциплине, функция воспитания дома — к контролю. А есть ещё дети из неблагополучных семей, которым и на дисциплину, и на контроль плевать. Нередко такие подростки именно за бунтарские качества, за несогласие с системой становятся лидерами, и их локации такие же вызывающе опасные, как и они сами.

Помню, в мои школьные годы одноклассники после уроков собирались стайками на веранде детских садов (в 90-е они не работали). Детям «постарше» обязательно нужно место, где они могли бы пообщаться, обсудить какие-то свои вопросы. В самом деле, не на качелях же. А где? Этот вопрос не решён.

Сейчас, как я полагаю, вокруг котлована, где погибли дети, в лучшем случае забьют деревянные колышки и натянут заградительный красно-белый скотч. В худшем — всё останется, как есть. У детей иногда нет чувства опасности, особенно, когда есть азарт. Не лишним будет каждому родителю напомнить детям об опасных местах своего района: стройки, промзоны, открытые канализационные коллекторы, сваленный в кучу строительный мусор, наполненные водой ямы, торчащая из земли арматура, висячие электрические провода... Не для того мы их рожали, чтобы хоронить или получить Звезду Героя посмертно.

Татьяна Мастерских
ПО ТЕМЕ
Мнение автора может не совпадать с мнением редакции
Лайк
LIKE0
Смех
HAPPY0
Удивление
SURPRISED0
Гнев
ANGRY0
Печаль
SAD0
Увидели опечатку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter
ТОП 5
Рекомендуем
Знакомства