Альбигойцы, король Артур и японский феодализм: разбираемся в исторической основе «Игры престолов»

Первую серию последнего сезона «Игры престолов» многие уже посмотрели. В этой статье не будет спойлеров: её автор пока не относится к числу посмотревших, да и разговор здесь совсем о другом. Сейчас, в преддверии финала самой мощной телефраншизы нашего времени, было бы нелишним разобраться в одном вопросе: чем вдохновлялся Джордж Ричард Рэймонд Мартин, когда создавал «Песнь Льда и Пламени». Его книги любят читать поклонники как фэнтези, так и исторического жанра, и понятно, что исторический антураж возник не на пустом месте.

«Рок Санторина»

Кое-что заботливо объяснил читателям сам Мартин. Например, точно известно, что название для фэнтезийного цикла «Песнь Льда и Пламени» (A Song of Ice and Fire) он взял у одного из своих любимых поэтов, Роберта Фроста. Американская поэзия в принципе почти неизвестна русскому читателю, вот и Фрост не исключение. Между тем он четырежды становился лауреатом Пулитцеровской премии, а в 1961 году в возрасте 87 лет прочёл одно из своих стихотворений на инаугурации Джона Кеннеди.

У Фроста есть такое стихотворение:

Одни говорят: мир умрёт в огне,

Другие твердят про лед.

Я долго жил, и кажется мне,

Огонь скорей подойдет.

Но если бы кто-нибудь мне сказал,
что дважды нас гибель ждет,
я не удивился бы. Я узнал,
что ненависть — толще, чем лёд,

И равнодушие холодней

вечных покровов льда.

И если для смерти не хватит огней,

Лед сгодится тогда…

Один из вариантов гибели мира (в огне) много раз упоминается у Мартина. Это «Рок Валирии», гигантское землетрясение, спровоцировавшее извержение нескольких вулканов. В результате погибла Валирийская республика — государство с могущественным флотом, контролировавшим половину тогдашнего мира. Смогло спастить только семейство Таргариенов с тремя драконами, которое вскоре завоевало Вестерос — огромный континент к западу от Узкого моря.

«Рок Валирии» датируется временем за 400 лет до начала действия «Песни». Здесь можно увидеть параллель с реальным извержением вулкана на острове Фера (он же Санторин) в Эгейском море, случившемся около 1500 года до н.э. Гигантская волна, образовавшаяся из-за этого извержения, накрыла остров Крит и, по мнению многих историков, стала причиной гибели минойской цивилизации. До этого события критяне господствовали на морях (о чём говорит, в частности, миф о Тесее и Минотавре). Возможно, «Рок Санторина» вдохновил Платона на создание сюжета об Атлантиде. Возможно, и Мартин писал о «Роке Валирии» с оглядкой на античность.

«Проклятые короли»

Известно, что к числу любимых писателей Джорджа Мартина относится Морис Дрюон. Этот французский писатель с русскими корнями создал в 1955–1977 годах цикл из семи романов «Проклятые короли», действие которого происходит во Франции и Англии XIV века. И книги Дрюона впечатляют даже прихотливого читателя.

— В «Проклятых королях» есть всё, — написал сам Мартин в предисловии к одному английскому изданию этого цикла, — «железные короли» и задушенные королевы, битвы и предательства, ложь и похоть, обман, семейное соперничество, проклятие тамплиеров, младенцы, подменённые при рождении, волчицы, грех и мечи, гибель великой династии и все это (или большая часть этого) прямо со страниц истории.

Драматичные события, связанные с первым этапом Столетней войны, описаны у Дрюона в максимально реалистичном духе. Главные герои «Проклятых королей» — в целом неплохие люди — творят иногда абсолютно дикие вещи, потому что этого требует борьба за власть. Наверняка это впечатлило Мартина и повлияло на его стиль. Говорить о конкретных заимствованиях трудно. Обращает на себя внимание прозвище Железный король, которое носит один из персонажей Дрюона, Филипп Красивый, — все мы помним о Железном троне королей Вестероса. Упоминая волчицу, Мартин имеет в виду дочь Филиппа Изабеллу. Эта женщина свергла мужа, короля Англии Эдуарда II, чтобы посадить на престол сына, Эдуарда III, и получила поэтому прозвище Французская волчица. Интересно, что Эдуард III, светловолосый северянин, позже двинулся на юг, чтобы сразиться с могущественным владыкой Франции Филиппом VI. В этой войне он одержал ряд блестящих побед и добился почётного мира. Эдуард дожил до старости и не отличался гипертрофированным благородством, но тем не менее в нём можно узнать Молодого Волка Робба Старка. Вот и отцов двух королей, исторического и фэнтезийного, зовут почти одинаково: разница только в одной букве.

«Почти Англия»

Именно одна буква (от силы две) часто отделяет вестеросский ономастикон от английского. Эддард и Эдуард, Джейме и Джеймс, Кейтилин и Кэтлин, Сэмвелл и Сэмюел, Джон и… Джон (в оригинале Сноу зовут не John'ом, а Jon'ом). Это сходство должно либо намекать на возможные аллюзии, либо просто показывать, что разработка новой системы имён — никому не нужная работа. Скорее, вероятно второе. Исключениями могут быть истории с Эддардом/Эдуардом, о которой говорилось выше, и с Брандоном/Бренданом (Brandon’ом/Brendan’ом).

Святой Брендан по прозвищу Мореплаватель — это ирландский святой, живший в VI веке. Семь лет он провёл в странствиях по западным морям, а вернувшись, рассказал, что был на Островах Блаженных. Может быть, Брендан побывал в Америке; при желании можно увидеть много общего между его плаванием на запад и пешим путешествием его почти тёзки на север в поисках Одноглазого ворона и собственного предназначения.

Как бы то ни было, если начинать поиски исторического прообраза Вестероса, взгляд падает в первую очередь на Британские острова. Точнее — на Англию. Там в VI–IX веках были свои «Семь королевств» (Кент, Мерсия, Нортумбрия, Восточная Англия, Эссекс, Сассекс и Уэссекс), которые объединились под властью одного короля. Спустя ещё два века Англию завоевали пришельцы с континента — норманны, в которых при желании можно найти прообраз Таргариенов. В XV веке в Англии 30 лет шла Война Роз между двумя феодальными группировками, которые возглавляли Йорки и Ланкастеры. На уровне названий это очень похоже на войну Старков с Ланнистерами. На уровне конкретных эпизодов всё сложнее, хотя сходство есть.

Например, один из Йорков (Ричард, герцог Глостерский) сверг, а потом, по-видимому, организовал убийство родного племянника; это очень напоминает историю про Тириона и Джоффри (как минимум какой её представляет королева Серсея). Другой Йорк, Эдуард IV, опрометчиво женился на незнатной особе, и это стало отдалённой причиной гибели династии (тут мы вспоминаем Кровавую свадьбу, где погибли книжная Джейн Вестерлинг и сериальная Талиса Мэйгир, прототипом которых могла быть Элизабет Вудвиль).

Обязательно надо вспомнить Стену: во II веке римляне возвели поперёк северной части Британии, от моря до моря, так называемый вал Адриана, а через несколько десятилетий — ещё немного севернее вал Антонина. Это была мощная для того времени оборонительная система, включавшая рвы, дерновые валы, местами — каменные стены. Почти три века римляне держали на двух валах оборону от диких племён, живших на севере, а потом ушли на континент. Конечно, валы были не такими высокими, как Стена у Мартина, но прообразом стали именно они: это признал и сам писатель.

Феодализм Джорджа Мартина

Помимо внешних аналогий на уровне отдельных имён и отдельных событий, у мира «Песни Льда и Пламени» могут быть и более фундаментальные прообразы. Понятно, что Мартин изобразил что-то вроде европейского средневековья классической эпохи: есть три сословия («молящиеся, воюющие, работающие»), есть развивающиеся города, есть феодальная иерархия, включающая королевскую династию, семь великих домов, множество баронов более низкого ранга и рыцарство. Если к этому добавить, что земля и титулы в Вестеросе переходят по принципу майората (к старшему сыну), получится, что из европейских стран ближе всего к ней всё та же Англия.

Только Англия эта очень большая: примерно с Южную Америку. Из-за этого становится не очень понятно, на чём же держится внутреннее единство Вестероса. Мы помним, что каждый из великих домов мог собрать большую армию и что у королей, судя по книгам Мартина, не было ни постоянных войск (за исключением «Золотых плащей», охранявших порядок в столице), ни своего домена (земельных владений, принадлежащих верховной власти). Что мешало крупным баронам править своими землями, не обращая внимания на Железный трон, остаётся непонятным.

Такой политический строй, предполагавший раздел всей страны между феодальными группировками, установился в средние века в Японии (ещё одной стране классического феодализма), и результатом была потеря тамошними императорами какого-либо политического влияния. Но королевская власть в Вестеросе во времена Роберта Баратеона была очень сильна — и во владениях Старков на крайнем севере, и в южном Дорне. Похоже, это бездумное воспроизведение английской системы, для которой было характерно сочетание сильной королевской власти с сильной региональной аристократией. Секрет успеха королей Англии был прост: завоёвывая эту страну в XI веке по частям, они в каждой такой части награждали определённым количеством земли всех своих слуг. В результате сформировалась чересполосица: конкретный вельможа обладал большими владениями, но в разных частях страны, а потому не мог претендовать на независимость.

Вестеросский аналог норманнского завоевания протекал совсем иначе. Передела земли не было: старая аристократия присягнула на верность пришельцам, а принципиально ничего не изменилось. Каким образом Таргариены удерживали единство, пока вырождались их драконы, неясно. Ведь только у короля Джоффри появилась светлая мысль насчёт постоянной армии, которая заменила бы феодальное ополчение, — но король Джоффри вскоре после этого умер, что лишний раз доказывает мудрость Оленны Тиррелл.

«Меч во тьме»

Ещё один повод для недоумения — мартиновский Дозор. Это мужское братство, члены которого приносят клятвы взаимной верности и безбрачия, обязуются всю оставшуюся жизнь сторожить Стену, а за дезертирство подвергаются смертной казни. Аналогия с Адриановым и Антониновым валами здесь не действует: Британию защищали от пиктов легионеры, которые могли жениться во время службы (именно так и возникали города вокруг военных лагерей), а в старости уходили на покой, получая участок земли. Оборона валов держалась благодаря этой самой земле и императорскому жалованью, а не на клятвах.

Организации, похожие на Дозор, в истории действительно существовали. Это духовно-рыцарские ордена, действовавшие в средневековой Прибалтике. Польские князья долго искали кого-нибудь, кто защитил бы северную границу Польши от язычников-пруссов. Были варианты с госпитальерами, тамплиерами, Добжинским орденом и орденом Калатравы; наконец, в 1226 году на границе между христианским и языческим мирами утвердился Тевтонский орден, который очень преуспел в своём деле.

Тевтонцы, как и дозорные, служили в братстве пожизненно и приносили клятвы — в том числе клятву безбрачия. Они были в постоянном состоянии войны с северными дикими соседями, но на этом сходство заканчивается. В Дозор брали не только рыцарей, но и людей из других сословий, а на последнем этапе его истории это были по большей части отбросы общества. Мартин предлагает читателям верить, что эта общность держалась на клятвах и страхе перед казнью за дезертирство, но верится в это слабо: мятеж при описанных в «Игре престолов» порядках должен был произойти намного раньше.

Второе отличие (связанное с первым) заключается в стратегии защитников границы. Орден действовал наступательно, постоянно захватывая землю и добычу, делая северных дикарей своими подданными и привлекая новых членов перспективой обогащения и славы. Дозор же просто стоял на Стене, обрекая себя на унылое и бедное прозябание. Решить кадровую проблему можно было, перейдя в наступление или раздавая дозорным участки земли к югу от Стены, на которых они могли бы селить пленников в качестве колонов (зависимых крестьян). Но эта схема, похоже, никому не пришла в голову.

Рглор, Безликий и король Артур

Религии «Песни Льда и Пламени» — это отдельная богатая тема. Чардрева, которым поклоняются жители Севера, заставляют вспомнить про друидов и культ деревьев, существовавший у кельтов до римского завоевания (это Франция и всё та же Англия). Прототипом бога света Рглора теоретически мог быть бог солнца Митра, популярный у римских легионеров в первые века н.э., но тут обращает на себя внимание чёткое противопоставление Света и Тьмы. Не манихейство ли имеет в виду Мартин? Если да, то борьба Станниса Баратеона за Железный трон может выглядеть как своеобразная Альбигойская война наоборот. Альбигойцы-катары, ставшие жертвой крестового похода в начале XIII века, исповедовали как раз манихейство — и их убивали во взятых штурмом крепостях, сжигали на кострах и заставляли отрекаться от своей ереси.

Впрочем, если на кострах сжигают не предполагаемых манихеев, а их оппонентов, то это, скорее всего, какая-то другая религия. Возможно, это Ваал — семитское божество, которому приносили огненные жертвы. В частности, родители отдавали своих детей, чтобы те были сожжены заживо (и мы сразу вспоминаем сериальную судьбу дочери Станниса Ширен).

Ещё в мире Мартина есть культ Безликого — но это выглядит, пожалуй, как набор магических практик и служба по эвтаназии. Базируется он на далёком Востоке — инокультурном по сравнению с Вестеросом, более богатом, более экзотичном, связанном с морской торговлей. В общем, восточный континент Эссос выглядит как примерный аналог Леванта, каким он представлялся жителям средневекового Запада в эпоху крестовых походов.

Остаётся ещё культ Семерых — главная религия Вестероса. Отец, Воин, Кузнец, Матерь, Дева, Старица и Неведомый считаются разными ликами единого бога, и тут вспоминается христианская Троица, в которой нераздельно и неслиянно соединены Бог-Отец, Бог-Сын и Святой Дух. Пожалуй, это очень поверхностная аналогия, но ещё более легкомысленно выглядело бы проведение известных параллелей в связи с воскресением Джона Сноу: человечество он своей первой смертью определённо не спас.

В финальном сезоне нас ждёт раскрытие одной из ключевых интриг, связанной и с религией, и с политикой: исполнится ли пророчество о возрождении Азора Ахая, легендарного персонажа, который когда-то победил Великого Иного. Этот сюжет мог возникнуть под влиянием ветхозаветного учения о Мессии, перекочевавшего в Новый Завет. Кроме того, король бриттов Артур, который согласно средневековой легенде спит на острове Авалон, может проснуться в час великих бедствий, чтобы спасти свой народ. Кого имеет в виду Мартин под «Новым Артуром», мы узнаем существенно позже. А вот версия авторов сериала станет известна уже совсем скоро.