Реанимация на колёсах: тестируем новую карету скорой помощи на базе УАЗа

В конце прошлого года шести райбольницам Омской области в числе первых в стране достались скорые на базе нового ульяновского грузовика «УАЗ-Профи». Корреспондент NGS55.RU поехал в Тюкалинск, чтобы протестировать машину, и машина понравилась. Ещё бы не пришлось помогать ремонтировать её на трассе.

На спидометре — крейсерские девяносто, идём по узкой и загруженной «дороге смерти» Тюмень — Омск. Даже на разбитых участках или когда рядом проносится фура, можно рулить одной рукой, не напрягаясь. Кресла удобные, печка греет, разве что птички не поют. А может и поют, но их не слышно: шумоизоляция у УАЗа на удивление приличная — на трассовых скоростях в разговоре почти не приходится повышать голос. Новый двигатель ZMZ Pro тащит с самых низов, потому водитель Алексей Ким на обгонах даже не переходит на пониженную. Коробка отечественного производства щёлкает передачи чётко и ловко. Каждая из них, правда, завывает своим собственным голосом.

«Научились же делать!» — думаю. К концу дня мнение о машине уже сложилось: конечно, есть недостатки, но и не бывает ничего без них. Тем более, УАЗ стоит дешевле конкурента — «Газели». Того же мнения придерживался и водитель новой скорой. Но вдруг на спуске с виадука из-под капота раздался противный непрекращающийся писк. Мы молча переглянулись, и УАЗ направился на обочину, мигая аварийкой.

— Ремень?

— Ремень.

Сглазили.

Оговорюсь сразу: конечно, с самого начала было очень интересно, что же смастерили ульяновцы. Ни одного тест-драйва кареты скорой помощи на базе «УАЗа-Профи» я не нашёл — их совсем недавно запустили в серию. Да, про машину в обыкновенном грузовом исполнении написано уже порядочно, но… Меня как будто специально дезинформировали: один журналист пишет о том, что передачи приходится вколачивать силой, а избирательность рычага никакая — целишь в первую, а попадаешь в третью. Другой жалуется на ужасное рулевое, которое на трассе можно болтать туда-сюда в пределах пятнадцати градусов, а машина всё равно поедет, куда захочет. У третьего УАЗ рулится прекрасно — и слава богу, потому что машина на любой кочке норовит ускакать в произвольном направлении.

В общем, я так и не понял, какую машину еду тестировать. И на этом фоне тюкалинский «Профи» начал с ходу набирать баллы. Двигатель-коробка — плюс. Ходовка — плюс: ощущение плотной и сбитой подвески не покидало ни в городе, ни на трассе. Рулевое — снова плюс: УАЗ безмятежно управлялся одной рукой что на трассе, что в тесных тюкалинских проулках.

Вишенкой на торте была надёжность. УАЗы известны своей ломучестью, но про этот мне рассказали: за две недели пробежал уже 3500 километров, и ничего. Ни лампочка не перегорела, ни предохранитель. Сначала я подозревал, что от меня что-то скрывают. Но когда УАЗ встал на трассе, Алексей озадаченно примерялся: как бы залезть под капот, если всё так высоко и далеко, а на пластмассовый бампер ногой не опереться. Собственно, поломка тоже произошла из-за того, что одну важную детальку решили сделать из пластмассы, а не металла.

Как рассказал главврач Тюкалинской ЦРБ Олег Зайцев, всего у них 25 машин, большинство из которых выработали свой ресурс. Некоторые — по нескольку раз. В основном это старые УАЗы-таблетки и «Газели». Что до нового УАЗа — машина без преувеличений открывает медикам новые перспективы.

— Фактически это небольшой реанимационный зал. Анестезиолог-реаниматолог во время транспортировки может дать пациенту наркоз, подключить его к системам жизнеобеспечения, заинтубировать, сделать дефибрилляцию, снять параметры оценки жизнедеятельности организма. Это, конечно, очень удобно, — рассказывает Олег Зайцев.

Сейчас машину используют в основном для транспортировки пациентов в областную больницу. За две недели «УАЗ-Профи» увёз в Омск уже 21 тяжёлого больного. В основном это пациенты с инфарктами, инсультами и травмами после ДТП.

— Есть такая система, как маршрутизация при определённых заболеваниях. Например, острый инфаркт миокарда: если раньше мы его лечили здесь, то теперь проводим тромболизис, растворяя тромб, и сразу направляем пациента на хирургическое лечение в Омскую областную больницу. Там поражённый сосуд, который стал причиной инфаркта, стентируют, и проходимость восстанавливается. Если успеть сделать это в срок до суток, то риск развития болезни минимален, — поясняет главврач.

Новую машину доверили лучшему водителю ЦРБ Алексею Киму. Свою первую «Газель» 2007 года получил в 2011 году и фактически собрал заново. Говорит, чуть не плакал, когда получал УАЗ, а его машину отдали в село. Но сейчас приездился и не жалуется.

— Двигатель помощнее, приёмистее. Машина новая, мягкая, ездить приятно. Что сказать — новый автомобиль, — рассуждает он. — Но мне ещё отец говорил: техника в руках дикаря — груда железа. Какой бы автомобиль ни был, всё зависит от человека, как он ездит и как следит за машиной. Любой автомобиль — он хороший. Просто техника любит, когда за ней следят.

Алексей привёл аналогию: кто-то Тюкалинск хает на чём свет стоит. А кто-то живёт здесь и вполне себе счастлив. Просто есть люди, которым везде плохо, и это касается не только места жительства, но и машин.

И вот за руль сел я. Ход педали сцепления непривычно длинный — грузовой: для того чтобы выжать, приходится отрывать пятку от пола. А тормоз и газ расположены близко: нажимая одну педаль, регулярно цепляешься за соседнюю. Сдвигаешь ногу — упираешься в кожух. Впрочем, это дело привычки.

Как идёт, спросите? Младший брат «Патриот» напоминает танк, а здесь всё то же, только умноженное на полтора. Тяжёлая машина, не замечая, режет сугробчики, кочки проходит мягче той же «Газели». Но устраивать внедорожные испытания или раллийные заезды на скорость мы, конечно, не стали. «Профи» рождён не для гонок: хотя мотор стал мощнее на 15 «лошадей», а тяга на низких оборотах подросла чуть ли не вполовину, возросшая масса всё это компенсирует.

Вырос, кстати, и расход: 20 литров на сотню против 17 у «Газели». Это по трассе. Ульяновский автозавод в своих характеристиках публикует немного другую цифру — 11,6 литра. Но почему-то я склонен здесь верить медикам.

Если резюмировать пробный заезд: даже неподготовленный водитель может сесть в «Профи», включить мигалку и поехать на вызов. Если, конечно, не сломается.

И вот визжащий «Профи» медленно скатывается на обочину. Открываем капот, любуемся: сорвало шкив помпы — насоса охлаждающей жидкости. Повертели остатки детали в руках, поудивлялись: металла в стране нет, что ли. Ехать дальше нельзя, иначе двигатель сразу же перегреется. А попасть на капитальный ремонт на трёх тысячах пробега — сомнительное удовольствие.

Но УАЗ сломался ровно напротив захудалого магазинчика запчастей. Без особого энтузиазма Алексей берёт остатки шкива, уходит… и через две минуты возвращается с таким же, только целым и лучше.

Это ещё повезло, что не вся помпа из текстолита: тогда бы из мотора ещё и вылилась охлаждающая жидкость, а это совсем неудобно в полевых условиях. Алексей достаёт из-за сиденья старую канистрочку с инструментом и с трудом лезет под капот. Снял остатки старого шкива, прикрутил новый... А вот натянуть ремень с ходу не получилось: помогать пришлось и мне.

Предугадать такую поломку невозможно: шкив был нормально прикручен, нормально выглядел — какие подозрения он мог вызывать? И развалился не под нагрузкой, а на спуске, когда Алексей вообще отпустил газ. Сколько в УАЗе ещё спряталось таких полтергейстов?

В общем, вы не могли не заметить: рассказать о чём-то в УАЗе со стопроцентной определённостью как-то не получается. Да, вот это хорошо и это, правда… Дальше обязательно следует какая-нибудь «правда». И потому я уверен: мои коллеги, которые тестировали «УАЗы-Профи», а потом писали о них взаимоисключающие вещи, нисколько не кривили душой. Просто так «однотипно» эти УАЗы собирают. Плюс комплектующие, которые кто только ни ругал. Но каждый раз с выходом новой модели всё равно надеешься — уж сейчас-то у них должно всё получиться.

Вот, скажем, мелочь: кривой держатель противосолнечного козырька в салоне УАЗа. Три нормальных, а на один пластмассы не хватило — как с тем стойким оловянным солдатиком. Ну правда — мелочь, на скорость не влияет. Только вот простой вопрос: какая-нибудь «Тойота» позволила бы себе роскошь продать машину с таким косяком? Нет. Может, ульяновцы просто его не заметили? Да я вас умоляю. Просто мы себя не любим и не уважаем. Но это так, лирика…

А машина и вправду хорошая. Только кого это утешит, если она сломается во время перевозки больного, жизнь которого действительно зависит от считанных минут.